Тем же вечером, когда сталкеры смыли пыль и устроились у камина, Ворон неожиданно принялся вспоминать о прошлом. Денис долго молчал, слушая его, а потом поинтересовался, к чему тот клонит.

– Знаешь, когда мужчина приближается к порогу сорока лет, ему почти необходимо иметь кого-то, кому можно передать знания или опыт.

Дэн хмыкнул. Когда-то он хотел подобного разговора, даже мечтал о нем – еще до второго появления сталкера в своей жизни:

– Вряд ли я воспринимаюсь вами как подобный субъект.

– Сын у меня уже есть. Он живет не в этой стране и даже не на этом континенте. И, признаюсь, я искренне рад этому. Менее всего на свете я желал бы, чтобы он связал свою жизнь с Зоной. Однако сыновья могут быть не только по крови, но и по духу.

Денис отставил бокал и вздохнул:

– Вы как-то говорили, что не любили Экзюпери.

– И потому слишком долго бегал от собственной ответственности, – рассмеялся Ворон. – Пожалуй, мне стоило бы просить извинений за это.

Дэн поморщился и покачал головой, но решил не отвечать. Сидящий рядом человек делал для него гораздо больше, чем кто-либо в этой жизни. А слова… это всего лишь сотрясание воздуха – иногда полезное, временами вредное.

Поэтому он лишь кивнул и отсалютовал бокалом:

– Учитель?

– Прибью, – ласково предупредил Ворон и улыбнулся. – Не опошляй.

С некоторых пор он зачем-то всерьез занялся манерами своего подопечного и прививанием ему хорошего вкуса.

– Партнер?

– На бумаге, вне всякого сомнения. – Ворон повел плечом.

– Друг, – на этот раз утвердительно произнес Денис.