тщательно отделяли одно от другого, прикидывая стоимость каждой позиции. Жёлтый горох шёл по цене от одного до трёх споранов за штуку, в зависимости от размера и качества. Белый горох стоил уже сорок споранов. Золотой — сто двадцать. Янтарь тянул на сто пятьдесят, а узелковый янтарь, самый редкий, доходил до восьмисот споранов за штуку. Чёрный жемчуг, как и договаривались, Кулибин оценил в две с половиной тысячи споранов. Про золотой жемчуг, который стоил десять тысяч, мы и не заикались — такой товар был штучным и оседал, как я понял, в карманах самых крупных шишек Континента. Орехи шли по десять-тридцать споранов, а мелкие зёрна — по одному-пяти.
— Ну что, Джа, вроде всё сходится, — сказал я, заканчивая подсчёты. — Тридцать чернух, как и договаривались.
Быся кивнул, собирая добычу обратно в сумку.
— Не густо, конечно, за такой аппарат, но на первое время хватит.
Я, не задумываясь, вытащил из общей кучи три чёрные жемчужины — моя доля. Остальное решил взять горохом и споранами — они были более ходовым товаром, и их проще было обменять на что-то нужное. Ещё раз убедившись, что всё сходится, мы деловито засунули сумку в мой тощий рюкзак.
Кулибин снова появился, как чёрт из табакерки, когда мы уже собирались уходить. На его лице сияла довольная улыбка.
— Ну что ж, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более равнодушно. — До свидания.
— До скорого свиданьица, — ответил Кулибин, провожая нас взглядом, в котором ясней ясного читалось: «Покуда есть на свете дураки, обманом жить нам, стало быть, с руки». — Приятно иметь с вами дело. Заходите ещё. У меня всегда найдётся что-нибудь интересное. Кстати, не желаете ли что-нибудь прикупить? У меня есть…
Мы развернулись и, не дослушав его, направились к выходу из стаба. Я чувствовал, как в голове крутится одна и та же мысль — да, у нас всё в порядке, мы получили своё и можем спокойно уйти. Но где-то в глубине души зудело и чесалось, что Кулибин нас неплохо так надурил. Хотелось вернуться и сунуть ему кулаком в печень, чтобы неповадно было. Но я сдерживался. В этом мире справедливость — понятие относительное, и иногда лучше проглотить обиду, чем нарваться на ещё большие неприятности.
Я покосился на Бысю. Он шёл рядом, насвистывая какую-то незатейливую мелодию, и не выглядел очень уж озабоченным. Наконец, заметив мои взгляд, он спросил:
— Ну что, приятель, — сказал он, — неплохо заработали, а?
Я кивнул. В голове мелькнула мысль о том, что буквально несколько часов назад он перестрелял пятерых. Правда, людьми они уже не были, а почти уже превратились в безмозглых тварей, но всё равно… Осадок остался.
— Неплохо, — ответил я, стараясь придать голосу безразличие.
— Пошли шкалу удовольствия поднимать? — спросил Быся, и его глаза заблестели предвкушением.
— Конечно… А что это… — начал было я, но он меня перебил.
— Оооо… Ты ещё ни разу не успел её просадить до дна? Везучий ты… — Быся театрально вздохнул. — Когда показатель шкалы удовольствия ниже критического значения, твои характеристики снижены и продолжают снижаться. Не допускай большого снижения уровня удовольствия, это может тебя ослабить. Если показатель опасно снизился, начни делать что-то приятное, это поможет его поднять. Система, мать её…
— Я бы поел и в баню сходил, — сказал я, чувствуя, как урчит в желудке. — Да и в чистое переоделся бы. Эта броня уже воняет почище дохлой крысы.
— Самокритичненько… А я бы выпил и дунул, — мечтательно протянул Быся, облизнувшись. — И девок бы подержал за…
— Это без меня. Я остановлюсь на ужине, выпивке и бане, — отрезал я. — А что потом? После отдыха, я имею в виду…
Он пожал плечами.
— Ты, похоже, из тех, приятель, кто не может без плана в деревенский мортир сходить по нужде большой. Да?
— По нужде — это я без плана обычно, по потребности, а вот на ближайшую перспективу предпочитаю как-то определиться…
— Я ж говорил уже, приятель, про перспективу? — спросил меня он.
— Неа, — отрицательно покачал головой я.
— Наняться в охрану к кому-нибудь из местных тузов, — Быся пожал плечами. — Если не прокатит — можно в дружину стаба податься. Если и тут облом, то и самим по рейдам можно походить. Да хотя бы на твой родной городской кластер вернуться до перезагрузки и ещё один танк пригнать. Дело привычное. Тропку туда мы уже протоптали…
Я задумался. Всё, что он говорил, было логично и понятно. Но чувство, что внутри меня зреет какое-то беспокойство, какое-то ощущение неправильности происходящего, никуда не делось. Что-то подсказывало, что мне уготована совсем другая судьба. Просто выживать и добывать спораны — дело, конечно, нужное и полезное, но… Что-то зудело внутри черепной коробки. Какое-то чувство… Но я гнал от себя эти мысли. Сейчас главное было просто выжить. И заработать немного. Потому что на Континенте, как и везде, без средств ты — ничто и никто. А с ними… со споранами ты всё равно можешь быть ничем, но хотя бы сытым и вооружённым ничем. И это уже кое-что.
Глава 31
Покрытие из наливного пола глухо звякнуло под подковой каблука трофейного
