Я знал, порождения вируса, подобные тем, что встретились в метро, обязательно выберутся наружу, как только окончательно окрепнут и начнут поиски анклавов людей. И что-то мне подсказывает, они знают, где им искать…

– Всё, Максим, мне пора, а то этот слизняк Комар узнает, что мне разрешили провести сборы шмоток, и припрётся в казарму меня проверять.

– Маша, не рискуй, скоро я вас заберу, – пообещал я, и в ответ услышал отдалённые звуки чужого голоса и короткие гудки отбоя.

Динамики телефона были выкручены на максимум, так что наш разговор слышали почти всё.

– Во сколько завтра выезжаем? – тихо спросил Борзов, нарушив гнетущую тишину.

– В четыре утра подъём. Думаю, я знаю, куда они повезут моих. Нужно успеть.

Даже обычно словоохотливый Генрих промолчал.

После того как мне помогли вытащить сокровища из схрона, я разобрал кирпичную стенку и показал Марте архив дяди Бори. Она явно подобного не ожидала и, проведя там больше двух часов, вышла довольная, несмотря на накопившуюся усталость.

Поспать удалось всего несколько часов. Сборы и подготовка мототранспорта начались в четыре, а уже в пять наша группа выехала из запасных ворот дачного посёлка.

Первым ехал я на кроссовом мотоцикле. Следом Борзов с Бьёрном на тяжёлом байкерском байке. Замыкал колонну Динамит на Урале с коляской, к которому была прицеплена самодельная тачка с остальными членами группы.

Чтобы преодолеть последний отрезок дистанции в двадцать пять километров, сильно разгоняться никто не собирался. Когда-то все эти мотоциклы были отбиты у банды байкеров-беспредельщиков, терроризировавших окрестности блока складов до его падения.

Тогда мы пытались договориться с пришлыми мотоциклистами, но они повели себя неразумно. Начали грабить всех одиночек, проезжающих мимо, и даже вознамерились обложить данью колонны военных с блока складов, которые начали часто кататься в анклав Зареченска и совместно с нашей группой добывали ценные ресурсы в труднодоступных и опасных местах.

Зря они это затеяли. После нападения на одну из колонн с байкерами пришлось разобраться по-плохому. В результате отряд в сотню мотоциклистов попал в засаду и был разгромлен. В живых оставили только несколько мужиков, которым позволили уйти из сектора влияния блока складов вместе с женщинами и детьми, не пожелавшими присоединиться к анклаву.

Байкеры знали толк в мотоциклах, так что вся доставшаяся нам мототехника была сильно модернизирована с учётом новых условий эксплуатации. Всё блестящее и привлекающее внимание с мотоциклов было снято. Двигатели отрегулированы и настроены на пониженный расход топлива, а глушители и остальные шумоподавляющие устройства не просто присутствовали для вида, а исправно работали. Благодаря этому колонна не привлекала лишнего внимания бешеным рёвом моторов.

Точек, к которым могли пристать один из двух Зареченских паромов на нашем берегу, было всего три. Первая – пристань рабочего посёлка. Этот вариант я даже не рассматривал. Второй – набережная рядом с покинутым городком, в тридцати километрах от Зареченска, если плыть вверх по течению. Этот вариант я тоже отмёл из-за опасности, которую таили несколько плохо зачищенных от заражённых населённых пунктов.

Третий вариант для путешествия Смирнова с его людьми казался самым перспективным. Это большая лодочная пристань, расположенная между двумя взорванными мостами. Местность там чистили от заражённых два раза в год. А дорога оттуда пересекала отрезок федеральной трассы и вела к военному аэродрому, находящемуся невдалеке от покинутого расположения вертолётного полка. Что-то подсказывало мне, что конечный пункт назначения Яковлевна находился где-то там. Как раз туда мы и направились.

Идею перехватывать колонну во время высадки на лодочной станции я отмёл сразу, потому что там после пожаров и тотальной мародёрки осталось не так много мест для организации засады.

Размышления о том, не ошибаюсь ли я, прервались, когда мы добрались до покинутого блока складов. Обгоревшие строения, поваленные бетонные заборы и пулемётные вышки не внушали оптимизма. Ровно год назад здесь во всей красе проявила себя стихия нашествия орды зомби.

Тогда орда пришла со стороны Москвы совершенно неожиданно. Позже я изучил следы и выяснил, что пятидесятитысячная толпа заражённых целенаправленно шла сюда несколько дней и рванула на приступ рано утром после тридцати километрового марш-броска.

Как раз в этот момент мы оказались рядом, услышали канонаду и среагировали. Пытались помочь отбиться, успели пострелять, кого-то эвакуировать, но в итоге нам пришлось бежать, чтобы не попасть под замес.

Те, кто находился на блоке складов, не были дураками и готовились к чему-то подобному целый год. И если уж начистоту, то они вполне могли бы отбиться от орды в десять-пятнадцать тысяч зомби. А вот против пятидесяти тысяч быстрых заражённых, способных без устали и бесстрашно бежать навстречу пулемётному огню, по минному полю, они оказались совершенно не готовы.

В итоге, потеряв около пяти-семи тысяч, обращённых в ходячий кошмар людей, орда всё же достигла периметра. Живая лавина, подталкиваемая неутолимой жаждой, обрушилась на возведённый из бетонных плит, высокий забор и, словно неудержимая река, прорвала его в нескольких местах. Из своих тел твари построили жуткий террикон, по которому зомби взобрались на крыши трёхэтажных казарм и смели оттуда стрелков и миномётные расчёты. Пулемётные вышки, постигла та же участь – их захлестнула безумная волна зомбированной плоти.

Какое-то время ещё сопротивлялись те, кто сумел укрыться в бронетехнике, но вырваться из этого обнесённого рвом ада на колёсах, не удалось никому. Работая из спарки зенитных пулемётов, ЗПУ-2, установленных в кузове грузовика Урал, пока не иссяк весь боезапас, я видел, как отчаянно сражаются люди внутри периметра блока складов.

Обложенные мешками с песком железобетонные доты огрызались до последнего вздоха. Один из двух танков Т-60, снятых с консервации, заехал между цистернами с горючим. Экипаж ждал, пока орда не накроет обездвиженную махину живым, копошащимся ковром, а затем взорвал боекомплект, превратив себя и сотни тварей в огненный смерч.

И когда растекающееся топливо, начало поджигать толпы зомби, из распахнувшихся ворот склада вырвался грузовик, загруженный взрывчаткой. Водитель направил его прямо в груду сложенных под навесами снарядов. Воронка от взрыва и последующей детонации достигала в диаметре более пятидесяти метров.

Это могло бы остановить любого смертного противника, но только не кровожадных зомби. Несмотря на чудовищные потери, заражённые продолжали свою кровавую жатву, круша всё на своём пути и вырывая людей из, казалось бы, надёжных укрытий. Металлические решётки и сваренные из листовой стали баррикады сминались и ломались. Кирпичные кладки, закрывавшие окна казарм, рушились под натиском обезумевшей человеческой плоти, словно декорации.

Я думал, что те, кто успел укрыться в подземном бункере, выживут, но даже это