Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 59
Последнюю фразу майор произнес не слишком уверенно. Макс кивнул — понятно, штаб спустил на Хопмана приказ о разведке, и он прибежал сразу к нему — своему лучшему офицеру. Интересно, что от него потребуется на этот раз, в какое дерьмо его втянут? Неужели придется идти за линию фронта? Очень бы не хотелось…
Майор пояснил:
— Нам выделили отличную разведгруппу, — кивок на лейтенанта Грау. — Но есть одна проблема — никто не знает хорошо русский язык. Ну, так, несколько выражений и фраз по разговорнику могут произнести, но этого мало… Надо добыть как минимум русского офицера, и желательно — из штаба, а для этого придется проникнуть в самый тыл. Вот у меня и возникла идея — что, если и ты пойдешь с ними? Ведь русский язык ты знаешь отлично, умеешь неплохо общаться с местным населением… Переоденем тебя в форму лейтенанта Красной Армии и пошлем с разведгруппой. Что скажешь по этому поводу?
— Все будут в русской форме? — спросил Макс, чтобы протянуть время — ему надо было собраться с мыслями.
— Нет, — ответил лейтенант Грау, — только вы. На мне и моих людях останутся маскхалаты, они почти такие же, как у большевиков, издалека не отличишь. Мы будем изображать русских разведчиков, которые направляются к линии фронта, а вы, лейтенант Красной Армии, будете нас якобы сопровождать. Это на тот случай, если нарвемся на патруль. Вы тогда отвлечете их, а мы тем временем выберем удобный момент и ликвидируем. Кроме того, вы, если надо, станете приманкой, чтобы захватить штабной автомобиль — легковушку или джип. Мы положим вас на дороге — как тяжелораненого, а сами спрячемся в засаде. И если подходящая машина притормозит, чтобы помочь вам, мы на нее нападем. И захватим нужного «языка»…
— Но пленного еще надо доставить через фронт, — напомнил Хопман. — Причем живого и невредимого, чтобы можно было допросить…
— Верно, — кивнул Грау, — и тут помощь лейтенанта окажется просто неоценимой. Он может подслушать переговоры русских по рации и узнать, где легче всего пройти. Или поможет, если мы встретим часового…
Макс глубоко вздохнул — ну вот, его опять втягивают в дерьмо. Причем на этот раз — особо глубокое и вонючее. Мало того, что он служит в вермахте, так еще, судя по всему, ему придется переходить линию фронта (причем дважды!) и участвовать в добыче «языка». То есть помогать врагам своей Родины успешно обороняться…
Ну что за напасть такая, что за невезуха! И, самое паршивое, ведь не откажешься. Не зря же Хопман прибежал к нему. Расчет майора был прост и ясен: во-первых, лейтенант Петер Штауф хорошо владеет русским языком (имеется соответствующая запись в документе), значит, станет весьма полезным человеком в разведгруппе, а во-вторых, он слывет очень удачливым офицером. Кому еще поручить такую сложную и опасную миссию, как не ему?
Майор, похоже, настолько был уверен в согласии Макса, что просто поставил его перед фактом — надо оказать помощь разведчикам. Перейти через линию фронта, проникнуть в тыл (как получится) и добыть «языка». Да не какого-нибудь там простого, а офицера, и желательно — штабного…
«Да, задача, прямо скажем, не из легких. Опасная и очень противная. Как бы отказаться от нее, но чтобы не вызывать ненужных подозрения и вопросов? Может, опять сослаться на контузию? Сказать, что до конца еще не вылечился, что часто бывают сильные головные боли (что чистая правда), случаются даже обмороки, причем в самый неподходящий момент (почти правда). Какая уж тут разведка! Поведет и себя, и всю группу… По идее, отмазка неплохая, должна сработать».
Но тут одно соображение пришло на ум Максу: если он откажется, то разведчики все равно пойдут на задание, но с другим человеком, и свою работу сделают. У них же приказ, и не выполнить его они не имеют права. Подчиненные лейтенанта Грау, судя по всему, ребята опытные, отступать и сдаваться не привыкли, непременно добудут «языка». И тогда в немецком штабе узнают о планах советского наступления под Гжатском…
Никто не сможет им помешать. Никто, кроме него. Если он все же пойдет, то, может быть, ему удастся как-то сорвать эту операцию или хотя бы свести ущерб от нее к минимуму. Правда, пока не ясно как, но попробовать-то можно… Даже нужно. Пусть это станет его маленьким, крошечным (прямо скажем), но вкладом в общую Победу. В нашу Победу, в Победу его дедов и прадедов…
Макс кивнул — ладно, согласен. Лейтенант Грау улыбнулся и обратился к нему по-русски — правда, с ужасным акцентом и сильно коверкая слова:
— Ви прафда карашо знать русский?
— Гораздо лучше, чем вы, — тут же парировал Макс (но тоже с определенным акцентом, чтобы не выдать себя). — По крайней мере, я говорю чище и быстрее, чем вы. И сумею объясниться с русскими, если вдруг понадобится…
Грау довольно улыбнулся — ему, видимо, понравился ответ лейтенанта. И он снова перешел на привычный немецкий:
— Мы приготовили для вас документы, — Грау достал из сумки военный билет, — фотография нечеткая, то, что надо. Вы вполне сойдете за русского лейтенанта, только надо подстричь вас покороче…
Макс открыл билет и прочел: «Нечаев Михаил Александрович, лейтенант РККА». Да, лицо, если особо не приглядываться, вроде бы немного похоже — такое же молодое и решительное. И по поводу волос правильное замечание — у военнослужащих Красной Армии они подстрижены очень коротко (для борьбы со вшами), а он за последнее время что-то оброс…
— А форма? — поинтересовался Максим.
— Имеется, — кивнул на свертки в углу Грау, — думаю, вам подойдет. У вас стандартная фигура, проблем не будет.
— Ну, что же, — довольно произнес майор Хопман, — вижу, вы нашли общий язык. Не стану вам мешать, готовьтесь к ночной операции.
Он попрощался с лейтенантом Грау и вышел из блиндажа. Макс еще раз тяжело вздохнул и стал примерять красноармейскую форму. Та оказалась практически в самый раз, даже подшивать ничего не пришлось. Форма, понятное дело, была неновая, ношеная, местами даже зашитая и залатанная — в общем, то, что нужно, подозрений вызывать не должна. А уж русский язык он действительно отлично знает…
Затем один из разведчиков подстриг Макса — покороче, как на карточке. Пока он работал ручной машинкой, Макс думал: «Надо же, за короткое время довелось побывать и офицером вермахта, и лейтенантом Красной Армии. Что еще приготовила коварная судьба? Любит она меня, зараза…»
* * *Линию фронта перешли глубокой ночью, благо погода тому способствовала — небо затянули тяжелые тучи, луны и звезд совсем не было видно. Собственно, как таковой линии фронта на этом участке почти не существовало, противоборствующие части то и дело меняли свое положение — в зависимости от того, кто наступал, а кто — оборонялся.
Эта неразбериха сильно облегчила задачу разведгруппы: можно было незаметно просочиться по оврагам и перелескам, не привлекая к себе особого внимания. Правда, с другой стороны, существовала высокая вероятность попасть под свой же огонь (если примут за русских) или нарваться на разведчиков противника — те тоже активно искали «языков». Но удача сопутствовала подчиненным Франца Грау.
Группа состояла из пяти человек: командир — сам лейтенант, его помощник и правая рука — фельдфебель Отто Шмидт, и двое унтеров — радист Карл Дормен и мастер по снятию часовых Рудди Хоненбрайн (так он представился). Ну и Макс, конечно, переодетый в советскую лейтенантскую форму, поверх которой был накинут пятнистый маскхалат. Вооружены все «вальтерами», пистолетами-пулеметами МР-38 и гранатами. У Макса, само собой, в кобуре на боку был советский ТТ со звездочкой на коричневой рифленой рукоятке.
Перед началом операции лейтенант Грау провел для него небольшой инструктаж — объяснял, как надо вести себя в той или иной ситуации, особенно при встрече с русским патрулем. Как держаться, что говорить и в какой момент падать на землю, чтобы не попасть под свой же огонь. Свой — в смысле, немецких разведчиков, которые, если надо, ликвидируют угрозу или неожиданное препятствие.
Однако, подчеркнул Грау, желательно обойтись без шума — сделать все быстро и по-тихому, чтобы не беспокоить лишний раз противника. С той стороны тоже имеются люди, контролирующие проникновение разведгрупп и ведущих борьбу с ними. Незачем их тревожить, пусть занимаются другими делами…
Лейтенант просил своих ребят (и Макса тоже) работать по возможности без стрельбы и суеты. Пришли, взяли «языка» и незаметно скрылись. Чисто и красиво. Открывать огонь — только в самом крайнем случае, если другого выхода уже не останется, а так — действовать холодным оружием, благо все прошли подготовку и хорошо им владели. Могли снять часового буквально за пару минут… От Макса, разумеется, подобных навыков не требовали, ему отводилась роль прикрытия, переводчика и, если потребуется, приманки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 59
