Час пролетел незаметно — такое бывает, особенно когда устал и не особо вникаешь. В моём случае я был головой на экзамене на оружие. И вот рота пошла вниз, сдавала тетради, Лаечко предлагал людям накатить по чуть-чуть, Дима снова отказался, говоря, что без электрошокера он его с ним пить не заставит, а я остался в кабинете. Пока Потапов не обратил на меня внимание.

— А ты чего домой не идёшь?

— Так Ратмир Минисович сказал, что у меня сегодня экзамен на пистолет.

— О, точно. Ну что я тебе могу сказать, из комиссии только я остался, дежурный сменился, взводный твой в РОВД материал с прошлой смены еще «догоняет», чтоб его в сводку включили. Так что считай, только я тебя буду аттестовывать.

— Я готов, — устало кивнул я.

— Ну, давай, — Потапов откинулся на стуле, сложив руки на животе. — Нормативку ты и так знаешь, давай по вводным. Ситуация первая: приезжаешь на вызов в частный сектор, а там к тебе идёт гражданин, ведёт себя неадекватно, кричит, материт тебя, в руках держит камень. Твои действия?

— Команда «Стоять! Камень на пол!», — автоматически ответил я. — Контролирую дистанцию, три-четыре шага. Если не реагирует и продолжает угрожать — достаю газ, повторяю команду, заливаю газом, далее — боевые приёмы борьбы, наручники, доставление, рапорт. Оружие применял бы только если бы у меня всего этого не было, и нападение с камнями было бы групповым.

— Камень, палка, обрезок трубы — это всё опаснее, чем боевые приёмы борьбы. В твоём случае газ — правильная мера. Следователь ОСБ первым делом спросит, если допустим применил, а была ли возможность воспользоваться спецсредствами. Если же силы явно не равны, то, конечно… Их несколько и они с подручными средствами, бутылками и камнями, как в Беларусии было. Ты обозначаешь для них дистанцию: «Ни шагу больше!», далее озвучиваешь намерение применить оружие: «Стой, буду стрелять!», потом выстрел в воздух, потом только на поражение, и то с минимизацией урона, к примеру, в руку с камнем или в ногу. Ну, а дальше что делаешь?

— Вызываю подкрепление, остальных заковываю в наручники и оказываю доврачебную помощь. — произнёс я, хотя ротный и так всё за меня рассказал.

Может учит меня, а может показывает свою эрудицию? Если мне, то не за чем, я верю, что он опытный, кого попало ротным не поставят.

— Ситуация вторая. Тот же гражданин, но уже без камня. Просто орёт, машет руками, пытается тебя ударить, но он большой и сильный. Можно стрелять? — спросил он снова.

— Нет. Угроза не смертельная. Применение оружия несоразмерно. — ответил я.

— Алгоритм твоего действия какой?

— Газ, боевые приёмы борьбы, наручники. — снова отчеканил я.

— В ходе борьбы он хватается за твою кобуру и пытается её расстегнуть. Твои действия?

— Пинком в корпус, или голову разрываю дистанцию, извлекаю оружие и привожу его в состояние боевой готовности, далее командую: «Стоять!», «Ещё шаг — и буду стрелять!», выстрел в воздух и на поражение, если он продолжает идти на меня. Применяю доврачебную помощь, как и в прошлой ситуации.

— А если он после того, как ты достал оружие, вдруг разворачивается и убегает? — задал каверзный вопрос ротный.

— У нас разрешено стрелять только по лицам, которые пытаются скрыться, подозреваемых в тяжких преступлениях. — ответил я.

— Попытка завладения твоим оружием через «тридцатую» для тебя не достаточно тяжко?

— Я догоню его без применения. — пожал я плечами.

— Перворазрядника по бегу? — удивился ротный, а секретарь Елена еле слышно хохотнула, но сделала вид, что увидела что-то весёлое в компьютере.

И в этот момент я заметил, как ротный отреагировал на её улыбку, едва видимым взглядом. Понятно всё, либо у них отношения, либо всё только начинаются.

— Тяжкие — это те, по которым относятся умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 10 лет лишения свободы, и неосторожные деяния, за которые наказание не превышает 15 лет. Тут навскидку 226-я УК РФ — хищение оружия, 318-я — применение насилия в отношении представителя власти и 213-ая — хулиганство ему на погоны. Он пытался завладеть оружием, но отказался от намерения, и даже через «тридцатую», то есть попытку деяния, статьи не массовые, и совершены не общественно опасным способом, я не пострадал, а значит парень пока не наработал на пулю в спину. — ответил я.

— Давай другую ситуацию, допустим, я ушёл на повышение и стал работать дежурным, никакого личного состава, не дрючат за чужие косяки, и вот ты на смене подходишь к РОВД, а оттуда выбегает уже известный нам перворазрядник, а за ним я весь в крови. И я такой тебе кричу: «Кузнецов, стреляй, он сейчас помощника дежурного убил». Твои действия?

— Всё те же, я должен был видеть преступление лично. А дежурный по РОВД не является моим непосредственным командиром. Кроме того, у него тоже есть ПМ и даже АК под столом. Короче, есть основания, что бывший командир роты «втирает мне какую-то дичь» (всплыл мем из памяти Кузнецова).

— Ладно. Мухаматдиев сказал, ты сегодня отличился на смене? — перевёл тему ротный, кивнув.

— Просто под командованием хорошего «старшего» службу нёс. — пожал я плечами.

— Ну, бывает и так, а бывает, что хороший третий — потенциальный старший. А у тебя и по учебке показатели отличные и не пьёшь ты много, как мне говорят…

— Так вроде же все старшие на месте? — спросил я вразрез.

— Планируется запустить пятый экипаж, как в Советском, как в Ленинском районе, это усиление взводов, чтобы такой дурости, как сегодня, меньше было. У меня не хватает аттестованных, не стажёров же невооружённых на старших ставить. К примеру, сутки третьим, сутки отсыпной выходной, а на следующие сутки старшим в другой взвод, как приданные силы от Мухаматдиева. Как тебе?

— Звучит многообещающе, но жить-то когда? — уточнил я.

— А смысл жить без денег? А тут реальные доплаты. Можно до 100 000 рублей зарабатывать за месяц. От занятий по служебной подготовке и тревог таких ребят я освобожу. Опять же, полгодика поработаешь с такой ЗП — сможешь ипотеку взять, будешь жить в своей квартире.

«Да, товарищ ротный, сто тысяч — это хорошо, особенно когда последняя десятка до ЗП осталось.»

— Кроме того, для приданных экипажей обед по талонам будет, в