— Именно, — дипломатично согласился Санек. — Ты мыслишь лучше всех, а я лучше всех сражаюсь!

— А верно, — Принцесса вытерла слезы тыльной стороной ладони. — Ты же убил внешнего шамана! — И тут же всхлипнула: — И ты меня предашь, как Демьян маму!

— С чего бы?

— Откуда я знаю!

Но снова заистерить Санек ей не дал:

— Ты чем слушаешь! — рявкнул он, встряхнув ее еще раз. — Я не Демьян! И я не ваш! Я — свой собственный! И немного — моих друзей. А еще я сам создаю себе директивы! Сам, поняла? И сейчас моя директива — не дать мутам тебя сожрать! И Неженку тоже. Потому что я так хочу и я так решил. И заодно с вами — твой город, хотя на него мне как раз плевать! Соберись, королева! Анализируй и прогнозируй! И побыстрее, потому что в Гнезде, возможно, уже знают о том, что случилось, и не прут сейчас всей своей агрессивной биомассой на твой городишко только потому, что решают сейчас, кто поведет их монстров в бой. Потому хватит ныть! Соберись и действуй, королева Брянска!

— Брянска 3Д, — поправила Седьмая. — И я не Королева. Королева — моя мама, а я…

— Королева — та, кто решает и действует! — Санек встряхнул ее снова. — И это ты!

— Отпусти меня, Санек, — ровным голосом попросила принцесса. — Я поняла. Прошу прощения, что вела себя эмоционально. Гормоны. Трансформа еще не закончена, мне стоит принять стабилизатор. И стимулятор. Ты меня… Все было замечательно! — Она быстренько чмокнула Санька в губы. — Но я вся, как… Мне надо… Я не гожусь сейчас для того, что мы должны сделать.

— Так прими, что надо и будешь годиться, — Санек разжал пальцы, отметив красные пятна на плече девушки и напомнив себе в следующий раз быть деликатнее. — И одевайся. И я тоже оденусь. Только не в эти тряпки.

— А во что? — спросила принцесса.

— Увидишь.

И она увидела.

— Ого! Экзоброня? Видела такие в вирте, — Она дотронулась до зеркала бедренной пластины. — Теплая!

— Температура окружающей среды, — сказал Санек, приглушив внешние динамики до уровня обычного голоса. — Двадцать девять градусов. И нет, такого ты не видела.

Он подавил желание покрасоваться: врубить прыжковые дюзы и махнуть на сотню метров в небо.

Сдержался. Какая может быть маскировка при врубленных движках.

Кстати о маскировке…

Санек активировал режим…

— Ой!

Конечно «ой», когда исполин в два с половиной метра высотой внезапно пропадает.

Принцесса протянула руку… И рука тоже пропала. Хотя изображение того, что находилось позади скафа теперь самую малость подрагивало.

— Ты здесь! Как это?

— Я же сказал: такого ты не видела.

Санек отключил маскировку и, отпрыгнув назад, выпустил на свободу клинки. И вошел в боевой танец. Конечно в «шкуре» это ощущалось послабее, чем без, зато скорость заметно прирастала.

Когда он остановился, то понял: да, он ее впечатлил.

— Так ты убил шамана?

— Нет, — Санек присел на корточки. Неудобно разговаривать, когда ты глядишь в макушку собеседницы.

— Шамана я убил без него.

И наконец перешел к теме, которая его интересовала.

— Скажи, Жека, эти люди… солдаты, которые приехали, им можно доверять?

— Пока я рядом — безусловно! — Принцесса протянула руку, чтобы коснуться лица Санька и ее пальцы уперлись в бронестекло.

Здесь, в тени, где не было бликов, его почти не разглядеть. А все, что проецирует визор, возникает не на нем, а прямо в сознании Санька.

— Мне надо с ними поговорить, — сказал он.

— Конечно. Я дам им директиву…

— Стоп! — перебил ее Санек. — Никаких директив, Жека! Я сам.

— Как скажешь, — легко согласилась принцесса. — Пойдем к ним?

— Минуту, — Санек дал команду на вскрытие скафа, выбрался наружу и снова натянул комби. Да, в «шкуре» и спокойнее и комфортнее, но тот разговор, который он планировал… Если Санек будет в скафе, то поговорить с солдатами попросту, по-мужски точно не получится. А нужен именно нормальный разговор.

Может быть Жека и права: это не вполне люди, а особи, выращенные из пробирки и загруженные для выполнения определенных функций. Но в этом следовало убедиться. Потому что выглядели они вполне нормальными людьми. Не хуже и не тупее мужиков, которых он тренировал в центре Федрыча. И если те, кто сейчас обороняет город, не функции с заданными директивами, а все же люди, то воевать с ними у Санька не было ни малейшего желания. А узнать, так ли это, можно единственным способом: попробовать установить контакт. Для начала — с десятником Макаром, потом — с остальными. И если они люди. а не биороботы, то надо понять, каким миром живут и какую правду исповедуют. Без этого знания в их город по-хорошему не войти. Только — по выжженной земле. Что в планы Санька не входило. Даже если сие и было изначальной целью его миссии. Человекообразных мутантов он мог класть штабелями без зазрения совести. Мутантов, не людей. А еще доказать самому себе, что отрицательный рейтинг — это его сущность, а не «так сложилось». Отныне и впредь: врагам — смерть, случайным противникам если не милосердие, то как минимум снисхождение.

Солдаты расположились между двумя своими машинами. Разместились с комфортом на притараненных из подсобки ящиках.

Солдаты жарили мясо. Откуда они его взяли, Санек догадался легко. Рядом лежала Неженка и обгладывала тушку какого-то местного рогача. Обвинить их в том, что демаскировали позицию, было нельзя. Мясо жарилось не на костре, а на какой-то черной пластине.

При появлении Санька киноид рыкнула и солдаты вскочили.

Солдаты построились. Впереди — бородатый, представившийся Макаром.

— Санек, — сказал Санек, протягивая руку.

Мастер-десятник, красавец-мужчина, рослый, плечистый, умноглазый, глядел на его руку, как на змею, о которой точно не знаешь: ядовитая или так, питон колумбийский.

— Прошу простить меня… консорт? Не знаю, как к Вам обращаться…

— Санек ко мне обращайся, десятник, — осклабился Санек. — И ни хрена я не консорт. Если бы всякая девчонка, которая раскрутила меня на секс, становилась моей королевой, тут бы этих королев целый выводок топтался. Наплюй и забудь. Еще раз: как тебя зовут, воин? Ну, я не кусаюсь!

— Макар, —