Яма глубокая, края неровные, рядом кусты невысокие, осинник опять же. А может и не осинник, я не знаю, как эти деревья называются. Тут его никто не найдет, короче.

Я подтащил зомби к краю ямы, уперся ногой и столкнул его вниз. Тот глухо бухнулся, заскрежетал костями по склону и замер внизу. Всё. Теперь он никому мешать не будет, так и останется лежать и гнить.

Но злость на труп, если честно, не утихала. Я так и продолжал смотреть на него.

Да что это вообще на меня нашло? Может бессонные ночи и побег от дронов дает о себе знать? Или еще что-то случилось?

Может я заебался просто? Бывает же у человека такое, пахал-пахал, а потом встал и понял, что заебался. Ну и что мне теперь делать? Обоссать еще труп сверху что ли? Ну это как-то совсем по-детски будет.

Я постоял немного, отдышался, а потом вдруг ощутил облегчение. Как будто и вправду мусор вынес. Повернулся к опушке — вон, след видно, как я его волок, трава примята. Вытащил букет из-подмышки, осмотрел — ну он не помялся почти, даже удивительно. Ладно, отнесу как есть, пойду обратно.

И тут я услышал позади отчетливый щелчок. Знакомый каждому, кто хоть раз держал в руках автомат Калашникова — у него переводчик огня шумный такой, громкий, и никто с ним ничего так и не сделал, до последних ревизий АК-12, где чуть модернизировали.

Правая рука сама собой нырнула к пистолету, а потом позади послышался резкий окрик.

— Стоять! — голос громкий, уверенный в своем праве командовать. — Руки обе вверх поднял! И не дергайся, блядь!

И шум среди кустов. Он там не один, их несколько.

Вот же блядство, надо ведь было вот так вот попасться. Сука, какой же я идиот? Или расслабился просто, привык, что в окрестностях лагеря ничего не происходит?

Так или иначе, мне не оставалось ничего кроме как послушно вздернуть руки вверх. А потом я услышал, как кто-то движется в мою сторону.

Глава 13

Я все-таки отбросил букетик в сторону, куда-то в кусты. Был риск, что меня пристрелят попросту, но он и так был. Потому что это явно не свои, кто-то чужой пришел, и сейчас они меня будут допрашивать. А потом, вполне возможно, казнят.

Страшно? Да не особо, если честно, потому что есть понимание, что из таких ситуаций я уже не один раз выбирался. И тут, наверное, важнее ничего им не сказать, что выжить. Правда, на лагерь они и так могут наткнуться, вон он, через небольшой лесок пройти. Правда по дороге сюрпризов достаточно много, но все-таки.

Меня обступили со всех сторон. Их оказалось пятеро — не то чтобы сильно много, но все оказались вооружены автоматами, да еще и в бронежилетах с разгрузками. А я один, и из оружия у меня пистолет да топор, которыми воспользоваться мне, естественно, никто не даст.

— Ну что? — проговорил один из них, встав прямо передо мной. — Теперь отвертеться не получится, Край?

Я присмотрелся к его лицу, пытаясь вспомнить, кто же это такой. Удивительно, но несмотря на то, что на острове не так уж и много живых осталось, мне постоянно приходилось взаимодействовать с большим числом людей. А этот…

Этого я знаю, да. Шульц, тот самый помощник Изгоя. Умудрился уцелеть. Надо было на самом деле и его отработать, все-таки он у этого уебка доверенным лицом был. Но ладно, уже поздно.

— Да походу нет, Шульц, — ответил я.

Парень тут же ударил меня кулаком в живот. Бронежилета на этот раз я не надел, расслабился, так что прилетело мне сильно, тут же согнуло, но не вырвало. Удержал свой хавчик внутри себя, короче говоря.

А на меня тут же набросились с двух сторон. Схватились за руки, один выхватил пистолет из кобуры, отбросив в сторону, второй просто держал, и вот ему-то я и долбанул лбом в нос.

Послышался хруст, и парня отшвырнуло в сторону, следом раздался гнусавый вопль, а левая рука моя мгновенно оказалась свободной. А я обеими умею пользоваться одинаково, тем более, что мне не один раз во время стрельбы плечо менять приходилось, а то и перекладывать автомат иначе в зависимости от укрытия.

Могу умею, практикую. И, что немаловажно, нож у меня висел слева, пусть и под правую руку, но я все равно умудрился его выхватить, и тут же всадил парню в шею чуть ли не по самую рукоять.

Тот захрипел, отвалился назад. Ну, одним меньше. Что дальше?

Правая рука тоже оказалась свободна, и ладонь сама легла на топор. Я бросился вперед, на Шульца, не столько для того, чтобы убить его, а чтобы остальные побоялись задеть своего командира, а он, очевидно, был главным. И чтобы не стали стрелять.

Я ударил ножом в правой бок, метясь в печень, но клинок только проскрежетал по бронежилету. Вот ведь уебок, поставил нештатную пластину?

В лицо мне тут же прилетело, на секунду перед глазами потемнело, только искры брызнули во все стороны. Второй удар отбросил меня назад. Нож как-то сам собой вылетел из руки, а вот топор правой я удержал.

И на меня бросились еще двое из тех, что остались на ногах. Зрение к тому времени восстановилось, и я встретил одного из них ударом топором в колено. И прорубил. Послышался хруст ломающейся кости, дикий вопль, и на меня тут же рухнула тяжесть. Туша килограммов восемьдесят, броня, автомат. Все это обрушилось на меня.

Воздух выбило из легких, и на секунду мне показалось, что я сейчас задохнусь просто на хрен и все. Что еще хуже, топор увяз в ноге парня, и вытащить я его не мог — просто не хватило амплитуды. Следом на меня навалился второй, поверх первого, и в скулу прилетел кулак.

Снова темнота, снова искры. Потом еще один удар, еще один.

Я задыхался, перед глазами было темно. Рывком я высвободил левую руку и ударил его щепотью в лицо, но тут успел перехватить меня за предплечье. А потом врезал мне еще раз. И еще.

— Хватит! — послышался окрик Шульца. — Он нам живым нужен!

— Еще раз можно, командир? — послышался сбивчивый голос.

— Можно, — ответил тот.

И мне прилетело еще