Девушка тут же помрачнела и уставилась куда-то в стену. В воздухе разлилось напряжённое молчание.

— Не передумал? — наконец спросила она.

— Нет, — я накинул нательную рубаху и на мгновение замер, пытаясь понять, что нацепить следующим: гамбезон или дублет. Стёганка была тяжеловата для обычного дня, но всё-таки запачкать парадно-выходной костюм кровью дезертира мне не хотелось. Взвесив все за и против и тяжело вздохнув, остановил свой выбор на стёганке.

— Значит, поваляться не получится, — девушка выскользнула из-под одеяла и принялась собирать свои вещи. Я невольно залюбовался её красивой, пускай и далеко не идеальной фигурой. Бросив одежду на стул, девушка подошла к окну и настежь распахнула ставни, впуская в комнату свежий утренний воздух. С улицы тут же послышался заинтересованный и одобрительный свист. Айлин забыла, что для всех остальных утро наступило намного раньше, и теперь во дворе было слишком уж много скучающих глаз.

Раздражённо фыркнув, девушка прикрыла грудь рукой, отошла от окна и всё-таки начала одеваться.

— Тебе не обязательно присутствовать, — бросил я, затягивая завязки стёганки, — Зрелище будет не из приятных.

— Обязательно, — отрезала девушка, вытаскивая из кучи одежды нательную рубаху, — Не думай, что я слепая. Вчера стоило тебе озвучить неприятное решение, как от тебя тут же отвернулись все. Даже Вернон и Роберт, сделавшие вид, что им всё равно. А я не собираюсь оставлять тебя один на один с… этим.

— Все, кроме Бернарда, — поправил её я, отстёгивая от пояса старые ножны с кацбальгером. Пришло время опробовать подарок барона. Ох и не думал я, что это будет так, но… Коротким мечом шею перерубить намного труднее.

— Именно поэтому я вчера не стала спорить, — ответила девушка, натягивая набивные штаны, — Хоть тоже не согласна с вашим решением. Но Бернард — старый и опытный солдат. Он в таких вещах понимать должен лучше, чем остальные. Да и то, что ты прислушался к нему, тоже о многом говорит. Что же до остальных — пусть видят, что у тебя всё ещё есть поддержка.

— Спасибо, — устало улыбнулся я, цепляя к поясу новые ножны. Тяжесть от полуторного меча тут же непривычно оттянула пояс, а край его ножен тут же упёрся в бедро. К новому оружию ещё нужно было приноровиться. Зараза. Сколько я готовился к тому, чтобы взять его в руки… И ведь кто тогда мог подумать, что первая кровь, которую прольёт этот меч, будет кровью моего собственного солдата. Пускай и дезертира.

— А ещё, согласись, будет очень странно, если женский взвод будет смотреть на казнь, а его командир спрячется в тёплой постельке под одеялом. Нет уж, не бывать этому, — жёстко отрезала девушка, — Кроме того, я уже видела слишком много крови, чтобы при одном взгляде на неё падать в обморок.

— Было бы, — согласился я. Ещё раз поправил пояс и взял со стола небольшой пузырёк с красной жидкостью. Кровоцвет. Его отвар помогал справляться с болью и головокружением после сотрясения, но в последнее время я уж слишком сильно начал на него налегать. Так и до зависимости можно найти. В основе своей это всё же наркотик, хоть и условно-безопасный в таком виде.

Я невольно поморщился, представив себе горечь этого варева, а затем просто залпом опрокинул содержимое пузырька в глотку. И тут же запил чистой водой из пузатой деревянной кружки. Шумно выдохнул. И помотал головой, пытаясь отогнать на миг возникшую дурноту.

— Помогает хоть? — поинтересовалась девушка, затягивая завязки на ботфортах.

— Вроде бы да, — не вполне уверенно ответил я, — По крайней мере, сегодня я чувствую себя намного лучше. А ведь после таких травм нормальный человек с неделю может пластом пролежать.

— Тебе бы тоже не помешало, — улыбнулась Айлин, одёргивая полы своего дублета, — Хотя-бы дня три. А лучше — больше.

— Кто бы нам ещё дал эти три дня, — я мрачно ухмыльнулся и снова отхлебнул из кружки.

— Тебе опять что-то приснилось? — догадалась девушка.

В последнее время мне часто снились сны, показывавшие будущее, прошлое и настоящее. Большую часть из них я не запоминал, а то что помнил, крайне редко мог понять. Но иногда случались и особенные видения, немного приоткрывавшие закулисье этого мира. Сегодня был как раз такой случай.

— Да, — кивнул я, — Попозже тебе расскажу в подробностях. Пока просто знай, что у нас тут не так уж много времени. Не три недели. И да, наши имена уже известны тем, кому бы их знать не следовало.

— Они давно были им известны, — девушка подошла ко мне и осторожно поправила сбившийся ворот гамбезона. Немного помедлила, и не удержавшись, пригладила мои растрепавшиеся волосы. Я снова невольно улыбнулся. Встал со стула и притянул её к себе. Несколько долгих мгновений мы молча стояли, наслаждаясь, друг-другом.

— А что до времени, — девушка продолжила мысль чуть отстранившись, — Надо будет выяснить, как они узнают, где именно мы находимся и какого хрена им от нас нужно.

— Убить им нас нужно, — отрезал я, окидывая взглядом комнату. Оставляли мы после себя тут жуткий бардак — куча одежды на стуле, незаправленная кровать, какие-то безделушки, разбросанные по тумбочке. Ну да и хрен с ним, потом уберём, — Вопрос только в том, нахрена? Остаётся надеяться, что мы проживём достаточно долго, чтобы выяснить на него ответ.

— Пока нам это удавалось, — пожала плечами девушка. Ещё раз окинула меня взглядом и спросила, — Ты как, готов?

— Угу, — кивнул я, снова поправляя сползающие набок ножны. Нет, с ремнём определённо придётся что-то делать. Новую дырку в нём ковырять или пару поддерживающих петель добавить. Надо будет потом посоветоваться с Алфридом, а лучше и вовсе — завести своего «полевого» кожевенника.

— Тогда идём, — кивнула девушка, взяв меня под руку.

В коридоре второго этажа опять было пусто. Только Трухляш сидел на окне в дальнем конце коридора. Увидев нас, котяра громко мяукнул, спрыгнул на пол, лениво потянулся и, задрав хвост, потрусил в нашу сторону.

— А я-то думал, Бьянка его совсем замучила, — я хмыкнул, присел на корточки и погладил кошака по густой, всклокоченной шерсти.