– Должны успеть, Алеша. Я и так слишком задержался с решением этой проблемы.

И все-таки профессор не уложился в поставленный самому себе срок. Перепайка электронных схем затянулась на неделю из-за банальной нехватки людей. Сам Олег Иванович почти круглосуточно работал с небольшими перерывами на сон и короткий перекус, а вот Алексея он чуть ли не пинками каждый вечер выгонял из лаборатории.

– И чтоб я тебя до завтрашнего утра здесь не видел, – ворчал он, выпроваживая помощника за порог.

Лаборант пытался протестовать, но куда там: легче с каменным идолом договориться, нежели с профессором.

– Почему вы прогоняли меня из лаборатории? – поинтересовался Алексей, когда Шаров, сидя в кресле на колесиках перед раскрытым блоком управления трансмиттером, торжественно объявил о завершении перенастройки. – Вы прекрасно видели, что не укладываетесь в собственный график, но все равно не хотели, чтобы я допоздна работал с вами.

– Видишь ли, мой юный друг. – Олег Иванович выключил паяльник из розетки удлинителя и положил его на подставку. – Исправлять ошибки во сто крат хуже, чем работать на пределе сил. Я много лет знаю себя, прекрасно изучил свои возможности, достоинства и недостатки и на сто процентов уверен, что для меня не проблема продолжительное время трудиться по восемнадцать-двадцать часов кряду с предельной концентрацией внимания.

Алексей нахмурился и обиженно засопел. Он хотел сказать, что нельзя недооценивать людей, но профессор его опередил:

– Поверь, я не преследовал цели принизить твои способности. Вполне вероятно, ты смог бы работать со мной на равных. В другой раз, даю слово, у тебя появится возможность проявить себя с лучшей стороны. Сейчас я не мог так рисковать. Если бы ты напортачил от усталости, мы бы до сих пор работали над перенастройкой трансмиттера, а не беседовали по душам.

– А если бы вы накосячили, тогда что? – Алексей упрямо глянул начальнику в глаза.

– Мне было бы некого винить, кроме себя. А вот за твой косяк я бы сожрал тебя с потрохами. – Олег Иванович подмигнул ассистенту и дунул на жало паяльника. Тонкие струйки пахнущего канифолью дыма причудливо изогнулись. – Давай больше не будем об этом. Главное, мы добились поставленной цели, и ты мне очень помог. Знаешь, кажется, я придумал, как тебя отблагодарить. Хотел сам войти в историю как первый в мире времяпроходец, но уступаю столь почетную роль тебе. Что скажешь, Алексей? Согласен внести свое имя золотыми буквами в скрижали мировой науки?

– Вы это серьезно? – недоверчиво спросил ассистент. Профессор кивнул. – И не передумаете? – Олег Иванович помотал головой. В глазах Алексея появился восторженный блеск: – Конечно согласен! А это не опасно? В смысле, какова вероятность неудачного течения эксперимента?

– У меня нет точного ответа на твой вопрос. Но, если ты боишься, я с радостью рискну ради науки.

– Нет-нет, что вы, я не боюсь. – Лаборант испугался, что профессор отстранит его от испытаний за малодушие, и протараторил: – Готов хоть сейчас отправиться на сто лет вперед!

– Каких сто лет, Алексей, ты о чем? Пока не убедимся в стабильной работе трансмиттера в новом для него режиме, даже не мечтай о длительных перемещениях по шкале времени. На данный момент наша задача на практике доказать саму возможность подобных путешествий. Для этого достаточно не больше десяти минут пробыть в недавнем прошлом и принести реальные доказательства перемещения во времени. Подумай, что это может быть. Главное, подтверждение должно быть убедительным и неоспоримым. Теперь непосредственно об эксперименте.

Олег Иванович закрыл блок управления трансмиттером, встал с кресла и направился к длинной стене лаборатории. Вдоль нее, как солдаты на параде, выстроились хромированные стеллажи и металлические столы. Он взял с одного из столов наладонник с двумя ремешками и вернулся к ассистенту.

– Твой обратный билет, не потеряй его и не сломай. Когда эксперимент закончится, трансмиттер найдет тебя по излучению встроенного в ПДА маячка и сформирует пространственно-временной тоннель. По нему ты вернешься в лабораторию. Все ясно?

Алексей кивнул. Застегнул оба ремешка мини-компа на запястье левой руки и направился к трансмиттеру. Помимо перенастройки электронных схем блока управления, профессор внес изменения в саму конструкцию переделанного в машину времени устройства и окружил клетку Фарадея вертикально расположенными выпуклыми зеркалами. Ассистент прошел под наклонной дугой огромного обруча, протиснулся между парой параболических зеркал и оказался внутри сетчатой клети.

– Олег Иванович, я готов! – громко объявил он, захлопнув за собой дверь.

– А я еще нет, – ответил профессор, нажимая на мигающие разноцветными огоньками кнопки блока управления. – Вот теперь порядок. Ну, с богом, Алексей!

Шаров нажал кнопку запуска. Электродвигатели приводов загудели, и оба массивных обруча пришли в движение. Вращаясь в разных плоскостях, они ускоряли ход до тех пор, пока их мельтешение не превратилось в полупрозрачную сферу.

Лаборант вздрогнул и ощутил, как волосы на загривке встали дыбом, а руки покрылись гусиной кожей, когда зеркальные «лепестки» плотно сомкнулись над клеткой Фарадея в серебристо-сверкающий купол. Внутри замкнутого пространства вспыхнули десятки крохотных светодиодных лампочек. В их холодном свете на лаборанта со всех сторон уставились отдаленно похожие на него уродцы, как будто он оказался в королевстве кривых зеркал и смотрел на разные копии самого себя.

Приступ панической атаки свалился на Алексея как снег на голову. Он прижал обе руки основанием ладоней к груди, зажмурился и часто задышал, жадно хватая воздух бледно-фиолетовыми губами. Спустя мгновение в ушах появился нарастающий звон. Кости и суставы затрещали, а мышцы заныли от острой, обжигающей боли, словно невидимый великан схватил лаборанта за конечности и с медвежьей силой потянул в разные стороны.

Алексей закричал, но из передавленного спазмом горла вырвался едва различимый сип. Зато звон в ушах усилился до пронзительного, сводящего с ума свиста и неожиданно исчез, когда, казалось, еще чуть-чуть – и лопнут барабанные перепонки. Вместе со звоном пропала и терзающая мышцы боль. Алексей шумно втянул в себя воздух, осторожно приоткрыл один глаз и тут же распахнул оба.

Вокруг него не было сетчатых стен клетки Фарадея и выпуклых сводов зеркального купола. Он стоял посреди коридора на втором этаже главного корпуса исследовательского центра, шагах в десяти от профессорского кабинета. Переделанный под машину времени трансмиттер находился в отдельно стоящем здании почти на самом отшибе научного лагеря.

– В перемещении из одной точки пространства в другую нет ничего странного и загадочного. Трансмиттер и раньше использовали в качестве телепорта, – пробормотал Алексей, глядя по сторонам. Азарт исследователя захватил его с головой. Сейчас он больше всего на свете хотел докопаться до истины и понять: удался эксперимент или он зря перенес выпавшие на его