Во время разведывательного рейда всё командование и ответственность ложились на плечи командующего боевым отрядом. Так что капитан корабля Афанасий Ланской воспринял нашу затею, как должное. Лишь потребовал полного согласования действий. Кречет уверил, что непосредственного риска для «Икара» не будет. Мы должны были опуститься на страховочных тросах. А корабль остаться выше, будучи на всех парах, и готовый тут же подобрать нас и лечь на восточный курс. Мрачные и сосредоточенные Тарх с Колываном, закованные в броню, вооружившись гигантскими клинками, расположились в десантном отсеке. Они пристегнули себя к тросовке, собираясь нести вахту всё то время, что мы проведём внизу. Огромные стальные воины должны бы немедля спешить нам на выручку, если дело запахнет керосином.

Мы втроем отправлялись налегке. Лишь штатная, не стесняющая движений полевая форма, да наброшенные поверх кожаные куртки. Простые мечи, кинжалы, необходимые походные мелочи. Никаких арбалетов и тяжёлых клинков, даже кольчуги Кречет запретил надевать. Мы должны были действовать в максимальной тишине, чтобы ненароком не выдать себя. Рогволд оделся подобно нам. А вот из оружия он себе ничего брать не стал. Впрочем, чародей сам был оружием.

Сменивший в подзорной рубке Миклоша Часовой доложил, что внизу всё тихо. Ни одной твари не видно, лес безмолвен, а котлован пуст. «Икар» начал медленно опускаться, зависнув всего в какой-то сотне метров от земли. Мы пристегнули к портупеям карабины страховочных тросов. Находящийся тут же Корнедуб лично все перепроверил и пожелал нам удачи. Напоследок он еще буркнул Кречету, чтобы тот присматривал за таким недотёпой, как я.

И вот, когда всё было окончательно готово, днище под нами распахнулось и мы медленно начали опускаться вниз, поддерживая чуть поскрипывающие на лебёдочных механизмах троса затянутыми в кожаные перчатки ладонями.

И снова я опускаюсь вниз, на вражескую территорию. Только на этот раз без лишнего шума и с иной целью. Впрочем, у воина Ордена Часовых всегда одна цель — выжить. Выжить, чтобы снова вступить в бой.

Воздух был прохладным, но безветренным. Идеальный штиль для воздушного судна и безопасного спуска на землю. Как только наши ноги коснулись тверди, мы отстегнули карабины и наши троса тотчас умчались в брюхо оставшегося в небе корабля. Я задрал голову и проводил истончавшуюся стальную ниточку тоскливым взглядом. Живот невольно сводило, а меж лопаток ожидаемо потеплело. Но вопреки моим опасениям, грифон не торопился поджаривать меня. И это радовало. Значит, насколько я мог судить, вероятная опасность, грозящая нам, была пока не критической. Кречету, понятное дело, я о своих догадках не стал говорить. Мы вообще, только оказавшись на осквернённой земле, общались исключительно жестами и старались не делать лишних движений.

Приземлились мы метрах в десяти от котлована, с противоположной от возвышающихся отвалов вырытой земли стороне. Я убедился, что даже почва здесь какая-то больная на вид, чернее, чем должно быть, истоптанная сотнями лап. Мы осторожно приблизились к обрыву.

Серокожие твари неплохо поработали остаток ночи, углубившись почти на три метра. Нашим глазам предстала почти идеальная по окружности гигантская чаша, способная вместить в себя прорву воды, превратившись в приличных размеров прудик. Но никто из нас, наверно, даже Рогволд не верил, что монстры собрались тут разводить рыбок. Я принюхался. В утреннем стылом воздухе стояли устойчивые запахи мускуса, псины, чего-то прогорклого и вонючего. Запах омерзительного пота и экскрементов. Вонь пришлой из иных планов бытия орды. Интересно, а сколько их уже успело наплодиться, этой мерзости, за последнюю сотню лет, вдруг подумалось мне. И сколько осталось ещё тех, кто прошёл в наш мир через первые Проколы? Сколько вообще живут эти существа, учитывая их разнообразие и многоликость?

Не задерживаясь, мы осторожно, гуськом двинулись вокруг котлована и подошли к изгибающимся вокруг нас плавной подковой пологим холмам. Они расположились почти впритирку друг к другу, а на их вершинах, чуть поодаль, монолитной непроницаемой стеной начинался лес. Тёмно-зелёные, почти чёрные ели, каких я никогда не видел. В гуще такого леса наверняка даже днём темно, как ночью. Не иначе где-то там и залегли на дневной сон отпахавшие всю ночь шатуны. Куда ушли хагеры и где они коротают денёк, даже думать не хотелось.

Мы потрясенно уставились на три ведущих во тьму холмов туннеля. Явно искусственного происхождения, прорытые непонятно как и чем, почти круглые, в поперечнике не менее пяти метров. На ум пришли нехорошие мысли о червях из Дюны. Кречет, опасливо покосившись на уходящую по холмам и дальше лесную чащобу, сделал нам знак рукой и, осторожно ступая по поросшей редкой жухлой травой земле, двинулся к среднему туннелю. В нашем случае особо выбирать было не из чего. Любая из этих червоточин могла как и дать нам столь интересующие нас ответы, так и завести в тупик.

Пока незамеченные, в разлившейся вокруг угрюмой тишине мы осторожно встали под земляные своды выбранного нами туннеля. Неяркий дневной свет тут словно отрезало, дальше была только темнота. По понятным причинам мы не могли пользоваться факелами или алхимическими фонарями. Оставалось полагаться лишь на обостренное зрение Часовых. Мы замерли у самого входа. Осмотрелись. Туннель был будто пробурен колоссальным коловоротом, стенки его были спрессованными, ничем не укреплёнными, но держались на вид довольно прочно. Не хотелось, конечно, чтобы на нас где-то дальше по пути рухнула тонна земли…

Запах здесь стоял совсем иной. Не такой, как снаружи. Разило чем-то болотистым, стоячей водой, сыростью. Хотя почва под ногами была сухой.

Вперёд вышел Рогволд. Он молча указал на свои глаза и повел нас за собой. Я понял, что этот жест предназначался мне и понял, что зрение у чародея на порядок лучше нашего. Значит ему и быть провожатым. Я пошёл вторым, Кречет замыкал наш маленький отряд.

Мы шли, стараясь негромко дышать и внимательно всматриваясь в сгущающемся сумраке под ноги. Но опасения были напрасны. Пол туннеля, такой же спрессованный как и стены, был чистым и ровным, без каких-либо камней и колдобин. И вопреки моим ожиданиям глаза довольно быстро адаптировались к окружившему