В тишине «грохнул» стрёкот пулемёта. Пусть и снабжённый хорошим глушителем — но работающий пулемёт — это слышно.

Сапёр успел. Успел засечь неладное. Успел засечь бросок. И последнее по месту, но не последнее по важности — успел взять упреждение при стрельбе по быстрой цели.

Хоть и очень быстрая, но очень большая мишень «поймала» всю очередь из тяжёлого станкового пулемёта. Былой пулемёт «Сивки» с боеприпасом, модернизированным, как раз против элитников не раз выручал в прошлом. Не промахнулся и сейчас.

«Многорукий богомол» затормозил в броске, получив тяжелейший удар потоком свинца. Тварь шатнулась и «замерла» повернув башку. Не было видно никаких повреждений или других следов пуль на хитине, но «оно» всё же притормозило.

Цветные наросты на башке, красные, зелёные, чёрные — словно изучали окрестности.

Рейдеры наконец прореагировали.

Радар вскинул автомат внешников к плечу. Красная точка целеуказателя заплясала на голове твари. Опустевший магазин улетел в сторону. Следующий из кармашка встал на его место.

Трот упал на колено что-то выцеливая в оптику «абакана». Невезучее «тело» с плеча распахало лицом ближнюю клумбу.

Чур вертел головой, не сообразив, что делать.

В этом момент воздух прорезал омерзительный, оглушающий, ни на что толком не похожий звук. Этакая смесь из свиста чайника, радиопомех и пляски острого железа по стеклу.

Омерзительный своей какой-то неживой и неприродной сутью, пробирающий и сокрушающий свист-визг «соловьиной трелью» пронёсся над окрестностями.

А затем…

Трот и Чур, всё же выпустивший сумку и перехвативший Ака, — не видели ничего. А вот для Радара это выглядело как отделившийся от всего тела скреббера переливчатый пузырь, отдалённо похожий на мыльный. Долю секунды он сохранял былую форму, летя вперёд, а потом стал «закругляться» и «отращивать» что-то вроде языков пламени во все стороны.

Чем бы оно ни было, оно за секунду преодолело расстояние до рейдеров, включая всё ещё стрелявшего из купола Сапёра.

А потом была темнота, тишина и боль…

Глава 14

По пыльной просёлочной дороге неспешной походкой шли два рейдера. Крепкий, атлетического телосложения мужик в бежевых брюках и рубахе того же цвета, и молодой крепкий парень в камуфляже.

Ребята небрежно и эффектно, как коты по забору, месили пыль берцами. Кусок просёлка перед КПП как раз выполнял роль забора — где с одной стороны симпатичные кошки (которым надо нравиться), а с другой злые собаки (которых надо выбешивать). Получалось у парочки душевно — даже воронёные стволы за плечами смотрелись парадно-подиумно.

Боец, сидевший на стуле за мешками с песком, поднял глаза от журнала. Оценивающий взгляд пробежал по идущим, на секунду задержавшись на эффектном «абакане» с дорогой оптикой, выглядывавшем из-за спины мужика.

— Бахус, ты я вижу, из рейда в минусе идёшь? Минус два бойца и велопод с пулемётом?

Так я не понял, чего ж такой весёлый, как именинник?

Рейдер ответил прямым взглядом с ухмылкой. Тёмные глаза с красноватыми белками чуть ехидно щурились.

— Ветер, в рейд ходить — со смертью танцевать. Кто сплясал не в последний раз, тот заново родился. Конкретно, эт тема для счастья.

Ты в теме где сейчас наш «бигбосс»? Перетереть надо, в натуре срочно.

— Радар в рейд ушел с караванщиками, к Коровьеву. Два дня как, третий пошёл.

— Да? Тогда кто за старшего сейчас? Сапёр? Трот?

— Мазут. Сапёр и Трот уехали с Радаром.

— ХХХ. А он сейчас где?

— Ветер почесал за ухом. — В большом гараже был. А что у тебя за дело к нему? Если не любовь жизни шёл бы ты лучше сейчас отдыхать, а за рейд уже базарил бы с Радаром, как вернётся.

Сегодня третий день как уехали. До Коровьева езды меньше дня. Так что сегодня-завтра должен уже вернуться.

— Братишка, с Радаром я в своё время обязательно пообщаюсь. Сейчас мне нужен любой из старших, кто есть. Мазут, значит Мазут. Он точно в гараже?

— Был там. А мог и закончить, и уйти куда-то. Я ж его не пасу. — равнодушно уточнил Ветер.

— Тролль, чешем в темпе. — Бахус двинул с места вроде и без видимой спешки, но на секунду задержавшемуся парню потребовалось перейти на рысь что бы его догнать.

Стаб Металлист был по сути невеликой деревней и добраться до нужного места занимало несколько минут.

Ангар, приспособленный под общий гараж, был открыт. Бахус чуть нагнулся, заходя в низкую дверь, вырезанную в больших воротах.

Недалеко от входа у стены возле верстаков с инструментами стояло несколько бойцов.

Один из них, молодой мужик лет тридцати с умеренно жёстким лицом и некоторой смышлёностью во взгляде, оттирал тряпкой руки от смазки. Он как раз закончил свою занятие, когда стронг весело протянул ладонь.

— Здарова, вольные бродяги. — Бахус поручкался с компанией.

Мазут с лёгкой улыбкой отложил тряпку. — И тебе не болеть. Жив и весел, как я вижу? Тебя тут уже некоторые списали, когда в срок не вернулся.

— Будет момент, обмоем моё воскресение. Я точно не бог, так что можно без протокола и чего там ещё полагается?

Сейчас я жив, и я нехило поднял хабару. Но тут есть одна заморочка, даже две.

Не так что бы стрёмные, но шевелиться надо резко.

Я по фарту у внешников тачку подрезал. ХХХ тачка точно говорю. Только её надо на закладки проверить, ты знаешь уже, как внешники любят на своё барахло жучки-маячки мантулить.

— Знаю подходящих спецов на это дело. Но это не спешно — вернётся Радар, и займёмся. Может даже я сам кое-что попробую. А может и кое кого из здешних подрядим, но это дело особой спешки не требует. — Мазут внимательно посмотрел на стронга.

— Гы. Вот тут типа нюанс. Занесло нас волей Улья под стаб Лесорубник. А там как раз охотничий рейд внешников. Я их ххх много видал, но именно таких — в первый раз.

Эти весь стаб «мясоловом» накрыли и чисто курей по тачкам грузили.

Мы ребята не пальцем деланные, и фарт с нами. А Улей в тот раз тоже был за нас.

Короче, я у них грузовичок угнал с грузом вместе. Сечёшь?

— А ты, твою мать, хвост за собой не привёл? — Мазут не повысил голоса, но лицо стало очень жёстким.

— Нет. Не те у них были расклады что бы за нами гонять. Они и так слишком много людей и техники потеряли в разборках. Сначала стабовских не всех сумели выбить по-тихому. Потом ещё с элитой долго зарубались.

Но…Бережёного бог бережёт, не