Он нагнулся, приближаясь к ней, и посмотрел в глаза.

— А на что готова ты, Джоанна?

Девушка стиснула кулачок.

— Я согласилась на всё это только ради неё.

— И теперь у тебя есть силы защитить сестру, — кивнул он.

— Да, но… она меня с трудом узнала. Я изменилась, я чувствую это в себе… — она прижала к груди сжатый кулачок. — Но если это ради семьи, я сделаю что угодно.

— Тогда запомни, что я на твоей стороне, — кивнул он и коснулся её щеки двумя пальцами. — Мы делаем одно дело. Я понимаю твое недоверие и настороженность, но это — лишнее, поверь. Между кодексом и хозяином не должно быть недопониманий и тайн. Мы — две стороны одного меча и работаем вместе. Понимаешь?

Медленно выдохнув, она кивнула.

— Понимаю. Простите, господин Шварцфельд.

— Рихард, — он снова улыбнулся. — Зови меня Рихард. Джоанна… тебя назвали в честь великой святой, спасительницы Франции?

Его рука потянулась к волосам Лили.

— Да, — она смущенно отвернулась. — Она спасала людей, а они потом сожгли её на костре.

— Не все люди достойны того, чтобы их спасали, — вздохнул он и отступил. — Мне всегда казалось это несправедливым. Мы не такие, девочка. Мы сражаемся за правое дело и мы на одной стороне.

— Спасибо, — кивнув, глухо ответила она. — Я вернусь к остальным.

— Погоди, — он развернул её к себе — и осторожно обнял.

Я сжался от напряжения, не сводя взгляда с замершей Лиливайсс.

— Если тебе тяжело, ты всегда можешь обратиться ко мне, — тихо произнёс он и опустил ладонь на её макушку.

Казалось, секунды тянулись целую вечность, как тишину прервал тихий всхлип. Лили, вздрогнув плечами, зарылась лицом в его одежду и заплакала.

Я отвернулся, не в силах смотреть.

Сердце свело от странного чувства неправильности происходящего. В голове не укладывалось. Всем естеством я ждал и требовал, чтобы она оттолкнула его, убежала, наорала — да что угодно сделала, но не это.

Может, я все это время ошибался, видя в нём холодного манипулятора?

Сжав кулак, я снова посмотрел на них — взгляд Шварцфедьда снова обрел прежнюю холодность, но теперь в нём горело торжество.

* * *

События пролетали передо мной калейдоскопом. Как один день перед глазами пролетели месяцы жестких тренировок и новых битв. Кодексы сплачивались вместе, становясь сильнее. Но даже так, я замечал, что Лили почти всегда сражалась одна, стараясь не подвергать риску других.

Она стала невероятно сильна. И беспрекословно исполняла каждое слово хозяина.

Но чем дальше, тем яростнее становилась война. Счет уничтоженным городам и деревням неудержимо рос, а армия Владыки Инферно приближалась к столице. Уже несколько раз кодексы переезжали дальше от надвигающейся линии фронта, но и эта возможность была практически исчерпана.

Я ощущал — история близится к развязке. И следующее воспоминание подтвердило догадку.

Кодексов, которых теперь было пятьдесят, перевезли в очередной раз. Теперь им отдали небольшой замок в городке у реки, всего в десятке километров от столицы. Армия Владыки буквально стояла у ворот.

И, пока кодексы тренировались во дворе, Шварцфельд и Карл принимали посланника короля в небольшому саду на другом конце замка.

— Довольно ваших тренировок! Мы в отчаянном положении, — без лишних церемоний начал тот. — Вы понимаете, что люди проигрывают эту войну? Мы отступаем с чудовищными потерями, а в соседних государствах ситуация еще хуже. Апостол опустошил их земли и спалил дотла уже две столицы. Чудовища лезут сквозь прорывы, и у нас просто нет сил, чтобы залатать все дыры в обороне. Мы уже дважды переносили ваш отряд вглубь страны!

Выпалив это, раскрасневшийся посланник вперил в них горящий взгляд. Было заметно, он и сам на грани отчаяния.

— Я понимаю, король требует действий, — сощурился Рихард. — Мы знаем.

— Ну так вступите в бой, как требует его Величество! Используйте этих ведьм, немедленно!

— Они и так сражаются без устали, — вклинился Карл. — Нам тоже нужен отдых.

— Пока вы отдыхаете, Апостол теснит наши войска! — выпалил тот. — Скоро вся страна будет захвачена его ордами! У нас больше нет времени.

Гонец протянул ему свиток с гербовой печатью королевского двора.

— Вам приказано нанести решающий удар по Апостолу Пламени. Обезглавьте армию чудовищ, пока они не убили нас всех!

— Что ж, прекрасно, — на лице Шварцфельда возникла ледяная улыбка. — Мы готовы дать последний бой Апостолу.

Оба посмотрели на него с удивлением.

— Мы готовы? — переспросил Карл.

— Конечно. Передай королю, едва апостол подойдет к столице, мы убьём эту тварь.

Получив ответ, посланник покинул их. И Карл, нервно покусывая губу, снова спросил его.

— Так что ты задумал, Рихард? Бой с Апостолом — самоубийство, до нас это пробовали десятки раз, с лучшими войсками нескольких стран. Наши силы в разы меньше!

— Наша сила не в числе, Карл, — усмехнулся он. — Ты же видел Джоанну в последнем бою? Она невероятно сильна, а её атрибут развивается с каждым днём. Вместе со мной у неё хватит сил одолеть Апостола, а остальные должны будут ранить и ослабить его. Если понадобится, ценой своих жизней.

— Я понимаю, но всё равно, это чистое безумие, — Карл вытер взмокший от напряжения лоб. — Девчонка умна и понимает это. У неё не хватит решимости!

— Хватит, — Шварцфельд сверкнул глазами. — Я уже знаю, как поступить, чтобы подстегнуть её и дать мотивацию. За мной.

Он коротким жестом велел Карлу следовать за ним. Они прошли через весь двор, пока не вышли к тренировочной площадке, где занимались кодексы, освещая двор магическими вспышками. Я без труда нашел Лили, которая занималась с Лестат.

— Посмотри на неё, — кивнул Рихард. — Нам повезло с ней. Её тело не отторгает альву, как у многих остальных. Она немного неуклюжа, но учится быстрее всех остальных. А ещё — умеет концентрироваться на задаче. Ей нужно совсем немного. Указать цель, и дать весомую причину.

— Разве защита людей — не весомая причина? — спросил он. — Она ведь не фанатик… она всего лишь защищает свою сестру.

Шварцфельд посмотрел на него, и его глаза сузились в две ледяных щели.

— Именно. В этом ее сила, и её же слабость, — кивнул он. — В ней кипит ярость такой силы, что она способна спалить дотла даже самого апостола. Нужно только отнять у неё причину сдерживаться.

Его слова повисли в воздухе. Карл посмотрел на него с непониманием. Но, вскоре его лицо озарилось догадкой, а затем скривилось от смеси отвращения и ужаса.

— Рихард, ты же не… собираешься… Фрею?..

Он посмотрел на мужчину и, хлопнув