— Еще не пришел в себя от потрясения, — буркнул я. — Это пройдет.

— Обычное дело, — милосердно согласился Жнец.

Вот так вроде, даже и не совсем жуткий тип. Дело пошло на лад. Все повернулось к лучшему.

Ага. Щаз.

— А я не хочу уезжать, — внезапно выдал этот молодец, красавец, знатный лопатносец, Владимир наш Крестовский.

Угадал момент как безнадежно обгадить едва наметившийся дипломатический прогресс.

Жнец удивился, мягко так говоря. И я его признаться полностью понимал. Потому как сам офигел не меньше.

Жнец прямо даже слегка подвис, видимо подбирая слова попечатнее, для выражения истинной глубины постигшего его удивления.

— Ваше мнение значения не имеет, — произнес Жнец наконец.

Ну, прав, как бы.

— А я думаю, что имеет, — выпалил Крестовский-младший, буйная головушка. Что же ты творишь, во что ты нас втягиваешь…

А Жнец спорить не стал.

Он извлек свое оружие прямо из воздуха. Из подространственного кармана, как я понимаю. Оружием оказалось нечто вроде очень вытянутого тонкого копеша темного металла, с длинным серпообразным изгибом до зеркального отражения заточенного лезвия почти на пол клинка, без рукояти, весь в серебристых узорах.

Очень такое дизайнерское оружие.

Оружие настоящего Жнеца.

— Вы что-то имеете против моего решения, юноша? — вкрадчиво произнес Жнец, протягивая руку с оружием к Крестовскому, почти коснувшись его лица кончиком серпа.

Крестовский посмотрел на этот блещущий кончик у себя перед носом, перевел испуганный взгляд на Жнеца и выпалил:

— Я не поеду! Моё место здесь! Здесь и сейчас. Это мой дом! Я знать не знаю этого вашего императора! Где он был, когда Орда пожирала солнце моего мира? Чай из самовара пил в Лунном Дворце?

Брови Жнеца поползли по лбу вверх. Мои тоже. Хрена себе заявочки! Что, откуда взялось?

— Обойдется без меня Константин Леонов, — выпалил Крестовский. — Я вассал господина имперского рыцаря.

Жнец резко опустил брови.

— Это очень плохо для тебя кончится, — мягко произнес Жнец.

Потом обвел нас всех своим смертоносным жезлом:

— Для всех вас плохо кончится. Это уже бунт. Попрание основ. Вариантов нет. Присяга или. — он приподнял свой странный серп. — Или смерть.

Ого, мы оказывается уже перешли к широкомасштабным угрозам, а я еще даже позавтракать не успел!

— Так! Всё! Спокойно, — резко произнес я. — Остыли и выдохнули. Никто здесь не переходит границ разумного. Остановимся и подумаем. Мы с этим разберемся со спокойной головой.

Жнец тонко улыбнулся и кивнул:

— Именно так мы и сделаем.

И тут же попытался отрубить мне голову.

Мог и отрубить, быстрый, как не знаю что, сука.

Вот только серп его с высоким звоном наткнулся на Злой черный Язык Иоланты Сибиллы Маргариты Евгении Милюсенды Цербской-Хитклифф Второй.

Жизнь мне спасла, получается.

Жнец тут же отскочил и попытался зарубить Крестовского-младшего.

Ах ты ж тварь синемордая. Вот так значит!

Ну, понеслась!

Развернись рука, раззудись плечо!

Следующие десять секунд мы сражались за жизнь Владимира Крестовского. Потом за мою. Потом отбивали Иоланту.

Этот урод с копешем явно вознамерился перебить нас всех.

Пустынгеры за моей спиной бросились врассыпную, когда лезвие Жнеца столкнулось рукоятью Кувалдометра в моей руке.

Потому как полыхнуло от души.

Какие-то аспекты высоких материй, внедренные их создателями в Кувалдометр и в копеш Жнеца, не совмещались друг с другом. Они взаимно сдетонировали. Взрывом нас раскидало в стороны.

И сразу на мой внутренний экран вывалилось сообщение Системы:

«Зафиксирован внеранговый системный поединок. Вы претендуете на положение суперадминистартора Системы?»

— Да пошла ты! — выкрикнул я. — Не до тебя сейчас!

Система интерпретировала мой возглас как «Да. Согласен».

Вот блин!

Ну, теперь он меня точно грохнет.

Глава 14

А нехрен было распускать руки!

Система приняла мой возглас за согласие, и внесистемный поединок начался.

Тут же возникший силовой шар вытолкнул за свои пределы Иоланту с Крестовским-младшим и всех, кто еще оказался рядом, и я остался со Жнецом один на один.

Где-то я это уже видел.

Ну, тем лучше, я могу быть спокоен, что мои бестолковые ученики переживут своего самоуверенного учителя.

В этот раз я даже уловил, как этот силовой шар формируется — по утечке энергии на очень тонком уровне. Самоподдерживающаяся техника, основанная на подпитке от обоих участников. И когда один выбывает, шар естественно распадается. Всех лишних техника поединка выводит за скобки.

Я бы никогда этого не заметил раньше, до моего самозаключения в подвалах Пантеона. А с тех пор я стал чувствительнее к таким деталям, спасибо почти столетней медитации.

Жнец обвел взглядом стенки силового шара, уходящие в бетон космодрома под нами. Мне показалось, или у его действительно по морде проскочил некий намек на неконтролируемое офигение.

Буду наслаждаться надеждой, что так это и есть

— Ты не знаешь, на что посягаешь, — произнес наконец Жнец.

Ну конечно, откуда мне знать? Я то просто тут за жизнь сражаюсь.

— Главное, что я знаю, на что посягнул ты, — скривился я.

— Ну, хорошо, — Жрец пожал плечами, крутанув копешем в руке. — Я тебя убью.

Ну, что-ж. Славно. Значит останется только один.

Без напряжения раскручивая копеш в руке, Жнец внезапно рванул ко мне и высоко запрыгал с места на место, резко меняя направление. Да ты ж быстрый какой! Надо бы и мне пошевеливаться!

Серп вышиб сноп искр из бетона там, где я только что стоял. Не, он реально быстрый! Даже как-то чересчур!

Следующую пару минут мы этак бодро и маневрировали, Жнец щедро раздавал ни к чему не обязывающие режущие удары, я скупо отбивался, или уходил от ударов и ждал, какого западло он мне реально приготовил. Не может же суперадминистратор системы совсем уж без западла за душой?

Ну, вот и я так думаю. И тяну время, и даю ему возможность раскрыться первым.

Но Жнец с этим не спешил, явно не впервые на арене. Только он сам и его сабля, дуэт без ансамбля.

Я еще в прошлый раз подметил, что в шаре для поединков с ултимативными техниками не больно и разгуляешься, слишком прижаты противники друг к другу, разве, что самому жить надоело. Но Жнец явно смотрел в ближайшее будущее с оптимизмом и суицидальных глупостей не совершал.

На таком вот ритмично пляшущем расслабоне я прежний, до-Пантеонный, мог бы и пропустить внезапно прилетевший с лезвия