— Ну-ка взгляни, будь я проклят, если что понял…

— Что, капитан, и твои гляделки подводить начали? — усмехнулся седовласый сержант, занимая место командира и опуская ручки на уровень своего лица. — Обратись к магам, спроворят тебе какие очки волшебные.

— Я ещё тебя пересмотрю, старый ты пес, — беззлобно ругнулся Кречет, с довольно задумчивым видом складывая руки на могучей груди. Гигантский командир лютоградских Часовых в некоторых отсеках корабля был вынужден чуток наклонять голову. Инженеры, проектирующие «Икар», видно, не рассчитывали на пассажиров такого роста!

Меня начало снедать любопытство. Что же такого увидел Кречет? Сержант, замерший у перископа, приглушенно засопел.

— Однако… Похоже, что мы не зря сюда наведались, капитан. Интересные вещи там внизу происходят. И непонятные. Так сходу и не ясно, что это за дьявольщина.

— Поговорю с Ланским, — прищурился Кречет. — Было бы неплохо зависнуть в этом квадрате хотя бы на сутки. Посмотреть на то, что внизу, при свете дня, а потом снова ночью.

Я недоуменно переводил взгляд с одного Часового на другого. О чём они судачат? Что же там такое внизу?

— Днем придётся подняться выше, — с сомнением промычал сержант, покручивая настройки визора. — От облаков может быть мало пользы. И если не поднимемся, а вдруг тучи разойдутся? Есть шанс, что нас засекут.

— С утра однозначно будем набирать высоту. Даже раньше. Надеяться на тучи нет смысла. Лучше не рисковать.

Отпуская ручки перископа, Корнедуб крякнул:

— Эх, вот если бы спуститься вниз самому, да посмотреть вблизи…

Капитан снова поморщился:

— Даже вслух такого не говори. Ты видел какое их там скопление? Даже если с наступлением утра разбегутся по своим норам, соваться туда это всё равно что добровольно сунуть хрен в медвежий капкан. Мы и так увидели не мало. Знать бы ещё, чем все это нам грозит…

Я не выдержал и повысил голос:

— Капитан Кречет, позвольте мне взглянуть. Может, я…

Сержант насмешливо посмотрел на Кречета, а тот съязвил:

— И ткнёшь таких опытных разведчиков, как мы, носом в очевидное?

— А для чего мы его сюда притащили? — вступился за меня Корнедуб. — Пусть малец смотрит, хоть глаза обмозолит. Его можно и дежурным тут на всю ночь оставить, раз такой глазастый выискался. Будет тут сидеть, смотреть и учиться. Всё, как он хотел!

Поймав одобрительный взгляд капитана, брошенный в мою сторону, я запоздало чертыхнулся. Твою мать, а ведь с них действительно станется оставить меня тут до утра!

— Ну что ж, иди посмотри, — поманил меня Кречет. — Тем более, что я вроде как и обещался предоставить тебе такую возможность. Вот… Морду суй сюда, лапы ложи на эти ручки. Вот два колёсика, видишь? Одно поворачивает обзорную линзу по кругу, второе поднимает её вверх-вниз. Крути осторожно своими клешнями, оборудование тонкое… Сломаешь, рассчитаться не сможешь.

Сержант добродушно усмехнулся:

— Так он же наследный дворянин, наш новобранец!

— С голой жопой и грудой камня, которая лишь по старой памяти зовётся Родовым имением, — проворчал капитан. — Проще тогда будет переплавить его доспехи на лом…

Не слушая подначивающую трепотню старых служак, я торопливо прильнул к окуляру, подгоняя его под себя и мягко сжимая рукояти перископа. Как только придвинул лицо к широкому, панорамному объективу, мягко обхватившему моё лицо чуть теплой резиной, наподобие водолазной маски, едва удержался от громкого восклицания. Вот это да!

Картина открылась изумительная. Возникло ощущение, что я наблюдаю за раскинувшейся под нами территорией с верхушки невысокой башни. До того всё было видно ясно и чётко. Как будто днем. Благодаря магическим линзам создавалось впечатление, что на землю опустился запоздалый сероватый вечер, а до наступления ночи ещё не один час!

Действительно, как на ладони, перед моим взором раскинулись холмистая гряда, поросшая густым зелёно-чёрным ельником, зловещим и непроницаемым, излучина, переходящая в изгиб подковы, пологая низина. Чёрная, изрытая земля, простирающаяся на несколько гектаров, огромные провалы в окружающих низину холмах: словно вырытые гигантскими червями туннели, ведущие куда-то вглубь гряды, уходя в кромешную тьму.

Множество копошащихся в низине кажущихся маленькими с нашей высоты существ. Я осторожно покрутил ручку настройки, чуть опуская выдвинутый за пределы корабля перископ и увеличивая изображение. Повернул линзу, охватывая больший радиус. У меня перехватило дыхание. Я невольно замер, словно боясь быть обнаруженным. Казалось, стоит мне что-то сказать или невзначай издать какой шум и меня услышат. Поднимут взгляд и увидят наш спрятавшийся в промозглом ночном небе кораблик. Я прислушался к внутреннем ощущениям, к своему Родовому символу. Но грифон, как будто уловив всю серьёзность момента, так же затаился и молчал.

Я во все глаза смотрел вниз. Истоптанная тысячами лап прогалина — подкова кишела сотнями тварей. Они что-то делали. Пользуясь покровом ночи, выползшие из своих нор существа занимались на первый взгляд абсолютно непонятными манипуляциями. Я напряжённо застыл, пытаясь разобраться в увиденном. Во мне что-то зашевелилось, настойчиво вгрызаясь в мозг. Словно мне на каком-то подсознательном уровне была понятна вся открывшаяся с корабля картина.

Мои пальцы крепче стиснули бронзовые рукоятки визора. Что же за чертовщина там, внизу, происходит?..

Я во все глаза смотрел, пытаясь понять, что за монстры снуют в долине. На кого они похожи? Скопище нечисти напоминало своими суетливыми непрекращающимся действиями рабочих-муравьев, чётко выполняющих поставленную перед ними задачу. Вот только суетящиеся внизу твари на муравьёв похожи не были. Сложно было судить об из истинных размерах, но наверняка они были не меньше среднего человека. Сутулые поджарые фигуры, обтянутые серой землистой кожей, безволосые и длиннорукие. Впрочем, о цвете тоже сложно было судить. Вся картина представала исключительно в серых, сизых и тёмных тонах. Я до максимума выкрутил настройки увеличения изображения.

Твари напоминали безволосых обезьян, но с гротескными, похожими на человеческие лицами, оскаленными, с остроконечными ушами и светящимися в темноте белесыми глазками. Жутковатые ребята. Они быстро и сноровисто работали, их голые тела блестели от пота. Навскидку их было не меньше пяти сотен.

Они копали яму. Примитивными заступами, когтистыми лапами, палками, ломами, они рыли, долбали, колупали землю, выбрасывая в отвалы куски камня и слежавшейся почвы. Размером получавшийся котлован был