— Первый ангел протрубил, жди гостя на белом коне! — отче нес какую-то околесицу.

— Подожди! Какие ангелы? Какие гости? И даже если начался конец света, почему тот, кто его начал, не пришёл за нами? Ведь я и моя жена — мы ключевые звенья для этого ритуала? — У меня было много вопросов по этому поводу, но священник был неумолим.

— Я объясню тебе по порядку. Кто-то нашел лазейку в ритуале, и вы теперь не являетесь большими шишками в нем. А ритуал кто-то завершил, и о-па, пала первая печать. И ангел известил весь люд земной, что грядет неминуемое, протрубил в божественный горн.

— Кажется, я начинаю понимать. Это от его дудочки всем так невыносимо стало? — И я продолжал опрашивать священника. — А сколько их?

— Сколько чего, Малис? — сначала отче вошел в ступор, а потом понял, о чем я, и произнес, — семь. Печатей семь.

— Хорошо, а что за гость? Очередной монстр, или демон? — мне было интересно, что он мне поведает. Все это звучало как бред, но мы-то знаем о том, что другим неведомо, и я продолжал спрашивать.

— Всадник!

Алексий мне поведал, что всадник этот — «Чума», и что, когда он явится в наш мир, то заберет с собой процентов двадцать населения всего земного шара. Представляете, какие масштабы, полтора миллиарда человеческих душ канут в небытие. Но мне сейчас не об этом надо думать, мы ждем продолжателя рода, мне надо заботиться о жене.

— Малис, о чем ты? Я тебя прекрасно понимаю, Александрина важна нам всем, но этот всадник не один! — с огорчением сказал мне отче, и тут же продолжил, — после «Чумы» придут еще три скакуна, и я даже не могу тебе сказать, есть ли среди них кто-нибудь милосердный. Я скажу тебе больше, компания, конечно, будет ужасная, и Абаддон тебе покажется ласковым кроликом.

— Ну, так доставай святую воду, мы идем охотиться, отче!

— Это будет не так — то просто! В «Откровении» ничего не сказано, как убить всадников, и мы не знаем их слабые места, — опустив взгляд себе под ноги, промямлил священник.

— Да и от нашей гвардии остались только мы.

— Но почему же, Влад уже скоро устанет загорать, и вернется со своей маленькой ведьмочкой, — я решил разрядить обстановку и не к месту пошутил.

В общем, я и Алексий решили возобновить у меня в замке боевой штаб. Да, как я и сказал, моя вишенка подсадила на смартфоны не только меня, но и всех наших друзей, и связаться с Дэлани не составило особого труда. Через час, он уже парковал свой внедорожник на стоянке моей территории. Теперь нас уже трое. Александриной я рисковать не собирался, и с предлогом присмотреть за прислугой, уговорил ее остаться. Хотя она искренне рвалась в бой, но будущей матери не место на полях сражений.

С Марком оказалось посложнее, так как он отрицал все, что связано с цивилизацией, телефон он так и не приобрел, хотя я пытался даже ему подарить, но нет, ни в какую. И мне пришлось лично съездить до опушки, постоянного места его обитания, запрыгивая в авто, он с удовольствием пообещал нам помочь. Вчетвером, да против одного всадника мы справимся, подумал я, и спросил у священника:

— Отче, ну, и как же мы его найдём?

— Не знаю друг, но все магическое на них не действует, в том числе и магия поиска, — ответил священник.

— Да уж, и чем его выманить? — в нашу тему начал вникать Дэлани. Он продолжил, — вот я понимаю, ведьмы, горгульи, шишиги всякие, это да, отслеживание по полной программе было.

— А вот я, кажется, догадываюсь! — решил блеснуть интеллектом Марк.

— И-и-и? — мы втроем уставились на него с открытыми ртами, в надежде, что он точно что-то знает.

— Есть только один вариант. Он же «Чума»? Так вот, он себя сам и выдаст. Мы будем отслеживать все, что касается вспышек заболеваний, где больных людей больше, там и всадник.

— А он верную мысль высказал! — обернулся я к священнику и ведьмаку и продолжил. — Как говорится, Магомет придет к горе, раз гора не жаждет нашей встречи.

Я предложил пока разделиться, и мониторить Всемирную паутину на предмет всего, что только можно, из своих домов. А судя по новостям, всадник уже начал творить то, зачем явился.

Да, апокалиптический монстр и вправду выдал себя довольно быстро, как нам показалось. Сегодня утром я, как и каждое другое утро, наливал себе свежайший кофе из аппарата, что выбрала моя жена в магазине бытовой техники. Телевизоры с того самого момента не выключались в моем небольшом, но роскошном поместье, и краем уха я уловил голос известного ведущего новостей, не менее известной передачи «Мир вокруг нас». Так вот, тема заболевания сейчас самая популярная, и по всем каналам круглосуточно ее перемалывают, и тут меня насторожил один небольшой момент. Ник Тайлер (это, как я и говорил ранее, известный ведущий, корреспондент, лидер движения «За чистую планету») приводил примеры статистики заражения по всему миру. Он так и сказал:

Самый высокий, растущий в прогрессивном ключе показатель, приходится на Соединенные Штаты Америки, в частности, на город Нью — Йорка. Коэффициент заражения сорок шесть процентов, это семьсот семьдесят семь тысяч человек, и каждый из этих людей переносит страшные мучения. Сначала у человека появляется сорокаградусная температура, которая не сбивается до конца его жизненного цикла, потом по всему телу появляются страшные нагнивающие язвы, через которые постоянно сочится кровь. Статистика показывает, что после заражения, человек может прожить не более суток. Люди в панике покидают свои дома, и уходят в лес, горы, а кто — то пытается пробиться сквозь блокпосты, созданные военными, и, не выдерживая атаки гражданских, вояки расстреливают всех, кто идет на них стеной. В городе большое количество мародеров, они грабят супермаркеты и местные частные лавки в поисках чистой воды и припасов. Кажется, мир сходит с ума. Чиновники же и богатая знать города и прилегающих районов уходят в подземные бункеры, сооруженные специально для таких случаев или ядерной войны, в надежде на спасение. В общем, в Нью — Йорке свирепствует хаос, и казалось, уже никто не верит в чудесное исцеление, и не надеются даже на вакцину, над которой уже бьются ученые, но продвижения в их работе нет.

— Марьяна! — словно выключатель щелкнул у меня в голове. — Ее институт в Нью — Йорке. Что же теперь с ней будет?

Мысль поразила меня, словно молния, и, не раздумывая, я начал собирать наших бойцов. И через двадцать минут