телепортов, на которых сам забиваешь координаты, встречаешься с одной проблемой – платформа остаётся на месте. Платформа, с которой я оказался в Париже сейчас лежит у меня в подвале в Санкт-Петербурге, а вторую, с которой я сейчас собираюсь совершить прыжок, естественно, я прихватил с собой. Есть, конечно и плюсы: они намного меньше тех, на которых наудачу выпадают координаты из заранее забитых, и которые позволяют что-то телепортировать с собой, но всё равно эта зараза останется в Париже, и это плохо. Как же выкручивался Вепрь? Шастал, шастал по свету, а домой приезжал поездом или кому-то доверял свою тайну, а, может, есть кнопка самоуничтожения? Конечно, можно улететь, предварительно поставив под платформу мини-бомбу с таймером, чтобы ты тю-тю и бах – платформы нет.

Поломав долго голову, я просто зашёл за угол здания, огляделся по сторонам, забил координаты и…, «он испарился», вот она настоящая магия.

В Санкт-Петербурге, как я уже успел убедиться во время прошлого прыжка в противоположном направлении, было на час больше, уже 17:09, и собрание меньше, чем через час. Оказался я, как и предполагалось, в своём подвальчике, упав в считанных сантиметрах от мягкого матраса, никак не привыкну шлёпаться на землю. Встал, отряхнулся, переодел носки, джинсы и футболку. Не мешало бы ещё в душ сходить, но делать нечего, нет душа – нет возможности. Как-то в этот раз после телепортации я обнаружил, что все мои вещи словно ужасно промокли и сразу высохли – недалече, как сегодня в Париже я принял душ, побрился и привёл себя в порядок, а сейчас мне снова нужно было бы всё повторить, кроме бритья, разумеется.

Пока я корпел над своим внешним видом, чтобы произвести положительное впечатление на учителей моего монстра, он был тут как тут. Почему-то сразу строчки в голову влезли:

«Чуть ночь, мой демон тут как тут,

За прошлое моя расплата.

Придут и сердце мне сосут

Воспоминания разврата,

Когда, раба мужских причуд,

Была я дурой бесноватой

И улицей был мой приют.»

Напрячь память, кто сказал, кто говорил… Нет, не получается, не помню, хоть убей.

– Привет, как отдохнул? – Улыбнулся Котёнок.

– И тебе не хворать. Да, слушай, вот вообще не соскучился, никак, – засмеялся я, пытаясь вспомнить, чьи же строчки запали мне глубоко в душу и не желают раскрывать автора.

– А чего загруженный такой? Да, и кстати, ты в мою богадельню не опоздаешь? – Всё лыбился мелкий.

– Ой, да не забыл я про тебя, поэтому и припёрся. Котёнок?

– Что?

– А ты не помнишь, кто сказал «Чуть ночь, мой демон тут как тут…», и там «за всё придёт моя расплата»? – Пока не узнаю, ведь страдать буду, а этот гад ползучий как раз вроде в школе учится, вдруг знает.

– «За прошлое моя расплата» – это во-первых. А во-вторых, в школьной программе у нас этого автора нет. И, в-третьих, знаю – Борис Пастернак. Читать больше надо, панк необразованный, – засмеялся прохвост.

– Да, точно Пастернак, а ты откуда знаешь? – Поинтересовался я.

– У нас учительница по литературе тащится от него, поэтому в школьной программе нет, но пару уроков было уделено изучению его творчества.

– Круто.

– Вали на моё собрание уже.

– Ах, да. Точно, собрание же, – с Пастернаком можно забыть обо всём на свете.

Выйдя на улицу, я почувствовал настоящий кайф, вот она – моя Родина, мой дом, мой теплый, самый красивый город.

Питер, родной мой, любимый,

Никто мне тебя не заменит.

Не нужны мне красоты Берлина.

Не нужны мне Париж, Тель-Авив.

Твои строгие, нежные взгляды,

Сформированы временем, силой,

Ну, зачем мне бежать на Таити?

Не нужны мне Бангкоки и Римы…

Пройтись по улицам и не важно, что народу сейчас немерено. Люди спешат с работы домой, толкаясь, пихаясь, злясь друг на друга. Что такое Питер – это быстрый ритм жизни, такой же быстрый, как течение реки, которую гонит ветер. Город – он всех нас переживёт и будет с каждым годом всё больше и больше набирать свою силу, распускаться, как цветок, разрастаться и охватывать новые территории. К моему сожалению, я не успею застать его сегодняшней ночью, чтобы неспеша, с сигаретой в руках, пройтись по набережным, как по венам человеческого организма, или зайти в самые тёмные подворотни и закоулки, чтобы прочитать его из глубины, как старую любимую книжку. Нет, не сегодня…, сегодня я буду «наслаждаться» компанией прибежавших в школу после работы родителей и оставшихся на своей работе после долгого дня учителей… Да бог с ним, будь, что будет, а сейчас – дам маленький кружок, а там, если что, доеду на транспорте, чтобы сильно не опаздывать.

***

– Маршал, это Первый. Вижу объект, только что пересёк Загородный проспект, движется по переулку Джамбула. Что делать?

– Первый, не упускайте объект из вида! Срочно всем, работаем по плану один! – Объявил Маршал и начал собираться на выезд, – «Где же ты, тварь, шкерился столько времени?».

– Это Второй, видим объект, движется по Набережной реки Фонтанки в сторону Невского проспекта.

– Понял, понял! Ведите его, – Маршала всего лихорадило, он надеялся покончить с отступниками сегодня раз и навсегда.

– Объект свернул, не вижу его.

– Куда?! – Встревожился мой недоброжелатель.

– На улицу Ломоносова.

– Искать, всем! Срочно! Объект только что был замечен на улице Ломоносова.

По улицам хотели бы резво разъехаться автомобили, но это Питер, детка! В такое время пробки вам жизни не дадут, и моим преследователям пришлось спрыгнуть на ножки и пёхом искать свою цель.

– Это Первый, по камерам вижу вашего мальчика, на пяти углах он.

– Все на пять углов, живо! – Кричал Маршал уже переставший куда-либо торопиться, поняв, что на месте я не задерживаюсь.

– По Разъезжей направляется в сторону Марата.

– Это Третий, на Марата встретим цель, подтвердите разрешение на ликвидацию.

– Подтверждаю, – долго не колеблясь, ответил Маршал.

Дрожь ожидания – тишина… Несколько минут, глядя в оба, двое мужчин в гражданском осматривали всех, кто движется в их сторону, но никто не подходил по описанию.

– Это Третий, во что он, мать вашу, одет? В упор не видим!

– Это Маршал, соблюдайте спокойствие и будьте аккуратны, он – профессионал своего дела.

– Это Первый, пациент в кожаной куртке, в синих джинсах, светловолосый, очень длинные волосы, не ошибётесь.

– Спасибо, доктор, за исключением волос тут все такие.

– С его темпом ходьбы он должен был уже выйти к вам, – рассуждал Первый.

– Давай, ты сегодня у нас большой брат, подключайся к камерам, найди мне эту сволочь! – Нервно процедил Маршал.

– Минуту…, – произнёс наблюдатель, и в эфире зависла тишина.

Каждая секунда