— Поэтому больше суток находился в администрации?

— Только мой телефон. Был уверен, что штурмовать подобное здание для захвата мятежного старшины не станете. Сам же спокойно в квартире суккуба обосновался.

— Умно… Но мысли о штурме в голове уже начинали бродить. Рассказывай!

Я не только рассказал о своих последних приключениях, но и показал две интересные записи: одна — нашей торговли с губером, а вторая — его совещание с родовыми подельниками.

На Старшего следователя было больно смотреть. Новости, что один из древних Родов спелся с тварями, просто выбили Комова из колеи. Ну а когда я передал ему кирпич накопителя памяти со стыренной Чахом инфой из серверов отступников, то тут впервые услышал, как Илья Сергеевич умеет виртуозно материться.

Он чуть ли не с пальцами вырвал у меня накопитель и дрожащей рукой вставил его в разъём своего ноута. Минут двадцать ничего не происходило. Затем, утомлённый бурными эмоциями следак откинулся на спинку стула и тихо проговорил.

— В столицу это. Срочно. То, что ты мне принёс, будет похлеще горящей бочки с порохом. И мы с тобой на ней сидим. Семью твою тоже необходимо эвакуировать. В таких делах зачищают всех.

— Во-первых, — рассудительно пояснил я, — компромат был изъят незаметно, так что суетиться не стоит. Могу с уверенностью сказать, что пока вы по нему работать не станете, никто и не догадается об утечке. Во-вторых, мне лучше здесь дождаться момента своей ликвидации. Посижу в имении Горюновых и выманю ещё отрядик-другой оборотней на себя. Дальше прибудет ваша мобильная группа и покрошит тварей. Всем польза! Хотя насчёт эвакуации семьи — это вы верно подметили.

— Может, ты и прав… — задумчиво произнёс Комов. — К тому же, если мы сейчас рванём в Ярославль на всех парах, то сволочь Шумелкин быстро просечёт, что дело нечисто. А нам подобное не с руки. Я сегодня же поеду в твоё родовое гнездо и…

— Нет, — перебил я. — Поеду сам. Передам деньги с бумагами, а потом вкратце объясню ситуацию. За вашими людьми, уверен, хвосты поставлены. А моё появление дома будет выглядеть естественно. Потом мы поедем всем семейством в Тюмень… за покупками, например. Там родственники потеряются и назад не вернутся. Ну, а я стану ожидать гостей.

— Имеет смысл, Данила. Но я тебе отделение хороших бойцов подкину.

— Нельзя, Илья Сергеевич. Если оборотни отследят чужаков в доме, то не сунутся. Остановимся на мобильной группе в Тюмени, способной добраться до меня в течение десяти минут. Один продержусь и дольше, так что запас по времени иметь будем.

— Слушай, — впервые улыбнулся следак, — ну ты же реально должен в СБ работать, а не тварей тупо рубить. Понимаю, что сейчас твой переход невозможен. Только всё течёт, всё меняется. Подумай ещё раз хорошенько над предложением стать моим учеником.

— Подумаю, — не стал спорить я.

К вечеру я снова приехал в усадьбу Горюновых. Вся семья в сборе и настороженно, кроме улыбающейся мамы, смотрит на меня.

— Жду в гостиной! — не поздоровавшись, приказал им, проходя мимо.

Такое хоть и не понравилось родственникам, но никто перечить не стал, понимая, что неспроста зову. Усевшись за стол, вначале огорошил всех, предоставив бумаги об отсутствии долга. Потом же поверг в настоящий шок, показав две платёжки на огромные суммы.

— И откуда такое счастье? — криво усмехнулся отец, первым справившись с собой.

— Участвую в специальной операции по разоблачению Рода Шумелкиных. Они связаны с тварями. Подробностей ждать не надо. Могу лишь уверить, что имение снова наше, на законных основаниях. А вот с миллионами пока осторожнее. Скорее всего, придётся вернуть в имперскую казну.

Ну и последнее… Скоро в Тюмени будет очень жарко. Прилетит не только по мне, но и по вам срикошетит. Имперская Служба Безопасности через три дня эвакуирует вас по своим каналам.

— Куда? — спросила мать. — И ты с нами поедешь?

— Одни. Моя служба ещё не закончена. Придётся сидеть здесь приманкой для оборотней. И должен перед вами извиниться. Допускаю, что наш дом может серьёзно пострадать. Но прошу сильно не переживать: компенсацию от государства обязательно выбью. Один важный человек пообещал, что она обязательно будет, так что всё восстановим.

— Юрочка! — воскликнула матушка. — Наш Данила собирается воевать! Один рисковать жизнью! Я остаюсь! Не могу пропустить такое!

— Я тоже, жена, — буркнул он. — Оставить дом на этого придурка не могу. Утюг в его руках может оказаться разрушительнее своры оборотней.

— Я одна тоже не поеду, — заявила сестра. — Жаль, Наташку не вызвать. Не успеет сюда быстро добраться с югов своих.

— Вы, видимо, не очень поняли ситуацию, — попытался образумить решительное семейство. — Тут будут оборотни. Много! Не мешайтесь у меня под ногами, а то…

— Юр, — перебила меня Варвара Дмитриевна. — Пора мальчику показать наши погреба.

— Извините, но какие на фиг погреба⁈ — потерял терпение я. — Варенье с соленьями потом пожрать можем! Когда всё закончится!

На мои слова лишь Анастасия отреагировала обидным смешком. Дальше мы спустились в погреб, больше похожий на военный бункер. Тут действительно банок с закрутками на целую роту хватит. Но не они привлекли меня.

Горюнов-старший подошёл к одному из стеллажей, легко отодвинул его в сторону. Потом приложил руку к старому масляному пятну на стене. Внезапно что-то заурчало, и открылась дверь.

— Пойдём «варенье» смотреть, — хмыкнул отец, приглашая внутрь.

Переступив порог тайной комнаты, я чуть было не уселся на пол от удивления. Такой оружейке многие армейские подразделения позавидовать могут! Ящики с патронами стоят до самого потолка. Во всю длину торцевой стены забабахана оружейная пирамида, в которой есть всё — от пистолетов до ручных пулемётов. Окончательно добили меня два потёртых станковых гранатомёта и один крупнокалиберный пулемёт, которые скромно примостились на своих треногах в углу комнаты.

— Вы нормальные? — только и смог спросить я, открыв один из ящиков и любуясь матовыми боками противопехотных мин.

— Это ты нас спрашиваешь? — ехидно поинтересовалась Анастасия. — Тот,