Провинившиеся были наказаны, злость была сорвана. Бритва обернулась к бывшим спутникам:

– Ну вот мы окончательно и познакомились. Я знаю, кто вы, а вы теперь знаете, кто я. И ситуация для вас, прямо скажем, не очень приятная. Я не вижу пока ни одной причины, по которой мои ребята не прибьют вас всех прямо сейчас. Разве что…

Она выдержала театральную паузу. Стояла абсолютная тишина.

– Двое из вас серьезно проредили ряды моей команды. Один, к сожалению, уже мертв, зато второй… – Она подошла к Ленору, коснулась кончиками пальцев кровавой бахромы на его груди. Поднесла руку к губам, слизнула алую капельку… Вкус крови ей, несомненно, нравился. – Второй – жив! Пока жив. И если он согласится заменить собою кого-то из погибших… – Она подняла глаза и долго смотрела на Ленора. – Решай, солдат.

Опустила взгляд и пошла к своим.

Дела были хреновы. Мысли в голове «осьминога» метались, как головастики в мелкой луже, в которую бросили камень… Спасти хотя бы детишек, думал Ленор. Ишь, как Бритва посмотрела! Видать, руки у нее связаны, хоть и атаманша. Вряд ли в этой ситуации она может сделать для нас больше, чем предложила. Деваться некуда, надо соглашаться…

На крайний случай у него в рубашке, в специальном кармане, была припрятана граната. Подорвать, нахрен, и их, и себя!

– Я согласен, – произнес Ленор, бросая нож на камень. (Бритва незаметно для соратников перевела дух). – Но у меня есть одно условие.

Суховеи зароптали, разом загалдели; послышался лязг оружия.

Лицо Бритвы стало серым. Ставить какие-то условия под дулами автоматов – дерзостью было неслыханной.

– Отпустите моих друзей с миром. Будем считать это авансом. Я почту за честь его отработать.

Атаманша вопросительно посмотрела на своих бойцов.

– Не, мы не согласны! – выкрикнул кто-то. – Я, например, хочу вон ту загорелую сучку! – На площадку выбрался крепкий мужик, ткнул автоматом в сторону Вилены. – Ты обязана нам её отдать! Мы знаем закон, атаман!

Суховеи по периметру площадки одобрительно загудели.

Зато оцепенели адмирал и Молот. Если эти ублюдки обнаружат, что на носилках лежит вовсе не мальчик-юнга…

– У вас свои законы, а у меня – свои! – голос Вилены перекрыл все прочие голоса. – Я трахаюсь только с теми, кто завалит меня в честном поединке! Вот ты, – показала она на бандита, – меня не завалишь, кишка тонка.

Она демонстративно скинула с себя курточку, потом футболку, оставшись в коротком черном топике, заменявшем ей бюстгальтер.

– Или все-таки попробуешь?

Вилена прошлась около пирата, давая ему возможность самому оценить прелести того приза, который он получит в случае победы.

Расчет оказался верным. Бандит и без того пылал страстью к смуглокожей воительнице, а тут – такой адреналин! Он принялся стягивать с себя верхнюю одежду…

Пустынная братва загудела, предвкушая нежданное развлечение.

Бритва вновь облегченно вздохнула. Теперь, когда её человек де-факто принял условия, предложенные пленницей, вмешаться в схватку не мог никто. А если вмешается… Она лично и с большим удовольствием пристрелит любого, кто осмелиться перешагнуть границу каменного овала.

И тут же через камни, ограждавшие площадку, перепрыгнули двое. Рука атаманши непроизвольно дернулась к автомату. Но оружия не было – ей, как проводнику, оно не полагалось. Ленор «прокачал» ситуацию мгновенно: подобрал автомат Феликса и бросил его Бритве. Та оттянула затвор… Патрон в патроннике имелся.

Однако стрелять не пришлось.

Пираты подскочили к погибшему «осьминогу», подхватили его за руки за ноги и перенесли к краю площадки – чтобы не путался под ногами. Никто не хотел портить предстоящее зрелище.

– Оружие? – спросила Вилена у Бритвы, проводив глазами суховеев, возвратившихся к зрителям.

Пиратка отрицательно покачала головой:

– Только рукопашка.

– Можно начинать?

– Начинайте.

Пират довольно рыкнул, повращал головой на толстой, загоревшей до черноты шее, прорезал воздух несколькими разящими ударами. Судя по технике, раньше он был не просто военным, а служил то ли в десанте, то ли в войсках специального назначения.

«Интересно, в чьих, – отрешенно подумала Вилена, выходя в центр овала. – В имперских или повстанческих? Впрочем, это будет видно после нескольких же ударов…»

Пират был мастак.

Именно так – не мастер, а мастак рукопашного боя. До настоящего мастерства, которое оттачивается годами под неусыпным приглядом опытного наставника, ему было далеко. Но игра есть игра; и суховеи, облепившие серый овал, хотели получить удовольствие. Поединок нельзя было заканчивать сразу.

Вилена это понимала…

Она намеренно пропустила пару скользящих ударов. Один раз даже громко ойкнула, чем вызвала безудержный энтузиазм «зрителей».

– Сладкая сучка! – орал в исступлении загорелый пират. – Я трахну тебя прямо здесь! О, как же я тебя трахну, как же я тебя сейчас трахну…

Возбужденный собственными словами, суховей едва не бросился лапать Вилену обеими руками, – как деревенский дурень, который ловит пеструшек на подворье.

Спецназовка на мгновение перестала убегать от кавалера. Она развернулась, сымитировала прямой левой в голову. А когда пират инстинктивно приподнял руки, от души влепила ему ногой в пах, начисто отшибая желание с кем-либо совокупиться.

Суховей взвыл и рухнул на бок.

Хохот стоял такой, что, казалось, скалы не выдержат и обрушаться на горстку людей, затеявших непонятную возню у их подножья.

– Двоих… За один день… – К Бритве подошел пират, уже получивший сегодня в пах. Он вытирал слезы, не в силах прекратить смех.

Улыбнулся даже Прозоров.

Бритва поймала его взгляд, полный надежды, и разрешающе кивнула.

А Ленор озабоченно смотрел на носилки с Настей. Было совершенно ясно, что дяде Льву, оставшемуся без помощи, придется с больной девочкой несладко.

Наблюдательная Вилена среагировала тут же:

– Я им помогу, – тихо сказала она своему командиру. – Не беспокойся за них, не брошу.

– За парнишкой тоже присмотри, – попросил Ленор.

У Вилены насчет Молота были другие планы.

– Лучше забери его с собой, – предложила она. – А то мало ли что.

Боевой пловец понял её верно.

– Пойдешь со мной? – весело сказал он, положив руку на плечо подростка.

– Конечно, дядя Ленор! – обрадовался мальчик. – Я так боялся, что вы меня оставите… Погодите секундочку!

Он вынул из кармана брюк жемчужину – ту самую, которую Ленор подарил ему за свое спасение. После чего присел возле Анастасии, глаза у который давно уже были открыты.

– Это тебе, – сказал он, протянув руку.

Анастасия увидела огромный перламутровый шар, одними губами спросила:

– За что?

– За то, что полезла в болото.

Он хотел прибавить: мол, а еще для того, чтобы ты не забывала меня. Но слова застряли в горле. Он обернулся, увидел, что «осьминог» уходит, и сорвался с места.

Рядом с Ленором шла Бритва. Мужчина и женщина