Сбежать-то я сбегу, но при этом капитально подставлю и брата, и Тайринга, и задача восстановления мира отложится на неопределенный срок.

– Пришли, – гордо сообщил малец, наконец останавливаясь.

– Нам точно сюда? – уточнила я, оценивающе меряя взглядом каменную кладку в два человеческих роста. – Это что, тюрьма? Так сразу?

– Тьфу на тебя… на вас, – мальчишка изо всех сил старался быть вежливым. – Это дом секретаря его высочества, господина Эйсгема.

– Кого, прости? – я сначала подумала, что ослышалась.

– Секретаря его высочества принца, господина Иварра Эйсгема, – терпеливо повторил парень. – Только обойдем, нам через черный ход надо.

– А, мы не лично к секретарю? – я откашлялась и размяла застывшие в боевой стойке плечи. Сопротивляться буду в случае чего до последнего!

– Нет, конечно! – фыркнул провожатый. – Сдались вы ему. Мы к его кухарке!

Он гордо воздел палец, будто после секретаря принца эта дама – третья во всем королевстве по значимости, и потрусил вдоль забора по узкому проходу к калитке для простонародья.

За калиткой обнаружилось внушительное строение.

Вместо сада, бесполезного в зиму, секретарь его высочества логично предпочел соорудить оранжерею. Так что сразу за забором начинался застекленный парник, который пришлось обходить чуть ли не боком.

Служебный вход изолировали двойными дверями, да еще и завесили тяжелой портьерой. Обычно ее убирали в сторонку – я заметила сбоку крепления, но сейчас раннее утро, и слуги плотно растянули ее, чтобы сберечь тепло.

Однако на кухне уже горел свет, звенела посуда и тянуло сладковатым ароматом кипящей каши.

Мой провожатый деликатно постучал и просочился за очередную занавеску.

– Госпожа Гисса, я тут привел кое-кого, – пропел он заискивающе.

– Кого еще притащил? У меня не приют для бездомных, так и передай! – ворчливо отозвалась кухарка.

Никогда бы не подумала, что она имеет отношение к готовке. Все-таки люди, близкие к запасам еды, особенно в богатых домах, частенько увлекаются дегустацией, и это сказывается на фигуре. Но госпожа Гисса была худа до болезненности. Пышные седые волосы собраны в тугой пучок и для надежности перевязаны белоснежной косынкой.

Дама внушала уважение и легкую опаску, напоминая скорее строгую наставницу в приюте, чем добродушную стряпуху.

А еще у нее имелся слабый дар воды. Настолько слабый, что это почти не отразилось на ее некогда пепельно-русых волосах.

Но он был.

– Да девочку одну надо приютить. Шеф просил. Она много места не займет… – заюлил мальчишка.

Я выступила из-за занавески.

– Уважаемая госпожа Гисса, уверяю, я вообще не собираюсь здесь жить. К вечеру покину столицу. Мне просто нужно место, которое я могу назвать в участке в качестве адреса.

Кухарка вытерла испачканные в ягодном соке руки (свежая клубника, шикарно живет секретарь!) и повернулась ко мне. Оценивающе оглядела с ног до головы, уделив особое внимание белоснежной косе. И строго уставилась на моего спутника.

– Что она натворила?

– Господин говорит, на вас это никак не отразится, —понизив голос, со всей искренностью заявил мальчишка. —Тем более вы и правда родом из Вальмарка, как и она.

– Так. Это уже не твоего ума дело, – заявила госпожа Гисса. – Беги давай отсюда. А, чуть не забыла! Все равно много испекла, угости своих.

Паренек просиял, бережно принял тканую салфетку с завернутыми в нее обломками ореховой выпечки – те пластины, что поровнее, уже красовались на блюде, готовясь служить завтраком его светлости секретарю, – и улепетнул.

Кухарка выключила духовку, вынула по одному котелки с кашей и выставила их на противень – доходить.

– Чьих будешь? – суровый взгляд снова перекочевал на меня.

– По рождению – Торсфламм, ныне – Фроствик. Временно, – четко отбарабанила я, как на плацу.

– Фроствики? Те еще пройдохи, – пожевала губами кухарка.

– Полностью согласна.

– А за что тебя в участок-то?

– Случайно оказалась не в том месте не в то время, —честно развела руками я.

Госпожа Гисса поджала рот так, что он превратился в тоненькую ниточку.

– Надеюсь, наш общий знакомый знает, что делает, —пробормотала она после минутного раздумья. – Пойдем, покажу тебе комнату.

Я не успела возразить, на меня замахали обеими руками.

– Да поняла я, что тебе не нужно здесь ночевать. Но если стражи будут спрашивать, где ты спишь, что отвечать станешь?

– Вы правы. Спасибо, – признательно кивнула я.

Похоже, меня не первую вот так принимают, без лишних расспросов и уточнений.

Насколько же верят водники своему главарю!

Особняк секретаря перестраивали не раз. Дом был куда лучше адаптирован к новым суровым условиям, чем тот же приют. Все стены закрывали гобелены, ковры или хотя бы плотные занавеси, не позволяя камню забирать ценное тепло. Окна защищал тройной слой стекла и слой войлока по краям – для лучшей изоляции.

Комнаты прислуги маленькими и темными закутками тянулись вдоль кухонной стены. Здесь люди только спали, потому тратить драгоценный ресурс на освещение смысла не было. На полу распласталась здоровенная шкура какого-то зверя. Голова его отсутствовала, но по меху смахивает на огромного волка.

– У меня недавно уволилась помощница. Можешь сказать, что я взяла тебя на замену. Временно, – щедро разрешила кухарка.

– Весьма вам признательна за помощь. – Япоклонилась с искренней благодарностью.

– Рано ты, – отмахнулась госпожа Гисса. – Нам еще обсудить нужно, что говорить в случае, если нас решат проверить при перекрестном допросе.

Я уважительно вытаращилась на даму.

Надо же, какой она, оказывается, опытный тайный агент!

Интересно, секретарь принца подозревает, что творится у него под носом?

Госпожа Гисса устроилась на краю узкой постели и приглашающе похлопала рядом с собой.

Я осторожно присела, ожидая подвоха.

– Итак, рассказывай. Ты же не Желинны дочка, надеюсь?

– Нет, Жюстины. – К счастью, я уже знала от брата, как звали нашу матушку. Как и многие семейные байки. Далеко не все, но в случае чего сошлюсь на провалы в памяти. Мала была, не помню.

– И то ладно, – кухарка помолчала и тихо добавила: —Я слышала, она скончалась. Сочувствую твоей утрате.

Я неловко кивнула.

Встретиться вот так, случайно, с тем, кто знал моих родителей, было довольно странно. Будто не в столицу перепрыгнула, а в соседний дом.

– А отец, значит, из Торсфламмов. Там одни мальчики, без вариантов, – хмыкнула госпожа Гисса. – Почему ты здесь?

– Долгая история, – вздохнула я.

Покосилась на выжидающе молчащую даму и выложила все как на духу.

Ну, не все, конечно. Про оазис ни звука, как и про иные мои особые способности. А вот визит драгоценных родственничков, задумавших отжать подаренный участок, расписала в красках.

– Эк вас с братом жизнь потрепала, – сочувствующе покачала головой кухарка. – Понимаю, почему ты в столицу подалась. Только, деточка моя, правды не жди. Здесь