— Потерплю!

— Твари! ТВАРИ! ДАЙТЕ МНЕ ВЕРНУТЬСЯ В… КХА!

Я уже стоял над ними. Задираю ногу. БАХ! Пяткой прямо в лицо!

Катя закашлялась, а из её прекрасного носа потекла кровь! Моё сердце защемило, не знаю почему! Само! Но я понимал — надо. Чем меньше сил у Королевы — тем больше у Кати. И коэффициент, я так понимаю, в пользу Синициной! Значит нужно повреждать Королеву. Нужно лишать её сил, пусть тем самым лишаю и Катю! Ведь Катя всё равно будет в плюсе!

Королева переводит на меня взгляд распахнутых глаз с узким, бешенным зрачком. А я же улыбаюсь. Скалюсь, складывая печать руками.

— Расширение Террито…

С боку что-то мелькает, и не успеваю я раскрыть Территорию, как меня сносит с места! Сильный удар прямо в плечо, обжигающий, очень колющий! Я отлетаю, прокручиваюсь в воздухе и ловко приземлюсь на ноги, ещё секунду прокатываясь по земле и оставляя чёрные борозды.

Вскидываю голову. Прямо позади двух Кать был открыт разлом. Рядом тут же открылся ещё. И ещё. Тёмно-фиолетовые воронки! И если центральная была нечто вроде атакующей, то вот поменьше были…

Порталами!

Из них полезли твари. Отвратительные, с щупальцами, искажёнными ногами и деформированными фейскими крыльями.

— Какая Королева — такие и феи… — процедил я, ощущая чужой гнев, буквально наблюдая ниточки, за которые могу дёргать, — У Кати даже они красивее. А ты… ты просто жалкая пародия.

И у Королевы… бомбануло.

— ТЫ ЕБ*ЧИЙ ВЫРОДОК! — завопила она, — КОГДА Я ПОГЛОЩУ ЭТУ МЕЛКУЮ МРАЗЬ, Я ТВОЙ ЧЕРЕП ПОСТАВЛЮ ВМЕСТО УЛИЧНОГО ТУАЛЕТА!

Я улыбаюсь. Получилось.

Но кому-то было невесело.

— М-Миша… Мишааа! Она ускорилась! — кричит оттуда же Катя, переходя на визг, — Уа-а-а-а, Миша, твою маааать, очень ускорилась! Я не хочу умирааать! — верещала она.

— ПРИНЕСТИ ЕГО БАШКУ! ЭТО ЖАЛКОЕ СОЗДАНИЕ ВСË РАВНО ЛИШЬ ПЫЛЬ ОТ СВОЕЙ ПРОШЛОЙ СИЛЫ! — крикнула Королева, указывая прокажённой рукой на меня.

И мутированные чудовища сорвались!

Так, ладно, окей. Я почти сделал что хотел, мне просто нужно приблизиться! Но мне не дадут. Этих совершенно разных уродских тварей слишком много — они меня мясом завалят, и даже в невидимости не пройтись — от моих эфирных шагов остаются следы!

Мне нужна подмога.

«Иггдрасиль… Эфир… Ритм Геде…», — концентрируюсь я, видя бегущую едва ли не орду, — «Соединить… смешать… и получить…», — соединяю пальцы на манер лезвия, — «Разрез пространства!»

И я взмахиваю по воздуху, оставляя рваную рану! С обратной стороны тут же вырываются две чёрные огромные лапы, растягивая разрез и буквально пробиваясь в наш мир! Чудище выпрыгивает и приземляется, сотрясая под собой землю!

Нафаня в своей полной красе. Трёхметровый разумный Вендиго услышал мой зов.

— Братишка… — с улыбкой указываю на замедлившихся мутантов, — Настало твоё время.

— Убить?

— Убить.

— ГРА-А-А-А-А! — и потусторонний вопль из белоснежного рогатого черепа сотряс пространство!

'Обнаружена мощная психопатическая атака. Активируется в ядре, проникает через вибрации костей.

В вашем теле активирована не была'

Мутанты застыли, обомлев перед воплем Вендиго, и чудище на них сорвалось! Магия холода и тьма моего Эфира смешивались, превращаясь в чёрный иней, и с каждым шагом его волны покрывали всё больше отсыхающей травы, пока Нафаня наконец не добежал до застывших чудовищ!

Несмотря на такой размер, такой вес, на свою феноменальную тушу… ох, какой же он, твою мать, быстрый.

БАХ!

Башку огромной твари с щупальцами сносит будто ветром! Она слетает как мячик, тогда как Нафаня пролетает мимо, даже не заметив препятствия! Он вонзает пальцы в землю, оставляя рваные борозды, замедляется, разворачивается, на четвереньках снова срывает на врагов!

— Ух, грёёёбанное дерьмо… — из разлома высунул голову Жабич, — Он так умел?

— Ты тоже давай иди! — я хватаю его за голову и вытаскиваю.

Мой разлом всё расширялся с каждым вышедшим воином, с каждой каплей моего разрушительного эфира! Выползали крысы. Выходили Огры. Жабич перехватил копьё, нехотя шагая к противоположной армии. Прости, Абхей, но тебе придётся потерпеть!

— Пха… пха-ха-ха-ха! — и я услышал смех.

Катин смех. Больной, измученный, но искренний. И даже чуточку безумный.

— Даже мои мелкие жалкие феи так не боялись демонов, как твои чудовища! — прорычала она, — Ты. Просто. ЖАЛКАЯ!

И я слышу… плевок.

Катя просто плюнула в лицо Королеве Фей. И я это увидел — особенно как застыла физиономия Королевы.

«Катя… Катя… ха-ха, Катя, ты вообще красотка!», — я едва не прыгал, с радостью наблюдая за ТАКИМ резким и кардинальным изменением Синициной!

— Ч-что… ты… — Королева не могла поверить, — Ты… ТЫ…

— Уа-а-а, Миша, я перестаралась! — Катя снова заверещала, когда Фея начала стремительно, ещё с большим рвением её поглощать.

Я вхожу в невидимость. Наклоняюсь.

Векторное ускорение! Я пробегаю параллельно кинутому копью Жабича! Оно пробивает чудовище, то падает, и я использую его как трамплин, чтобы перепрыгнуть всё поле боя! А перепрыгнуть стоило, ибо Нафаня просто, нахрен, бушевал! Он вырвал конечности целиком, он крошил черепа и одним укусом выдёргивал внутренности из животов сказочных тварей!

И в момент, когда его окончательно обступили, на помощь пришли уже остальные мои фамильяры: волки и крысы.

Я приземляюсь перед Катей! Выхожу из невидимости, складывая печати руками.

— Расширение Территории! — наконец заканчиваю я технику.

Вокруг меня раскрывается область моего влияния! Я шагаю, погружаю в неё прокажённую Катину половину, и активирую Самопорез. Но естественно не на себе — а на стыке между Катей и Королевой.

— М-м! — зажмурилась от режущей боли Синицина.

Но вот Фея…

— М-мыа-А-А! — вскрикнула она.

Ведь техника пореза была подкреплена моим Эфиром. А мой Эфир — буквально антипод обычному. Я — буквально смерть для всех фамильяров, всех обитателей этого измерения. И вот Катя… Катя не его обитатель.

Поэтому мои фамильяры разгромят мутантов. Поэтому я буду вредить Королеве в десятки раз больше, чем Синициной!

Потому что я смерть всему Эфиру.

— Эй, стерва… — сказал я, глядя на Королеву, — Себе по силам выбери!

«Дуэль Легионера!»

Между нами с Королевой устанавливается связь, и она, активно пожирающая Катю, останавливается. Она медленно переводит на меня взгляд, скрипит зубами от невыносимой ярости и начинает подниматься, едва не кроша камень, на котором лежала!

Из моей спины вырастают дополнительные руки, и печать расширения я переключаю на них. Сотни мелких порезов продолжают кромсать их единое тело, и