– Закрыть просто, – вяло ответил он. – Пропусти ладонь снизу под камень и потяни его на себя. И всё. И постарайтесь, чтобы никого при этом вокруг не было. Чем меньше о комнате знают, тем нам же лучше. Сам понимаешь.

– Понимаю, мог бы не напоминать.

– Извини, уважаемый… Тогда мы пошли и постараемся…

– Будьте осторожны. Сдаётся мне, что Свим думал пройти как всегда, но у него что-то не вышло. Осмотрись там. Ладно, не загадываю. До встречи,

– До встречи.

– Малыш, будь всё время начеку и возвращайся обязательно, – дал последнее напутствие торн.

Он не мог не дать его. По нервным волокнам Сестерция пробежал импульс, ударивший по всем клеткам его существа. Вокруг него на мгновение вспыхнула зеленоватая аура – это защитные системы чалмы и части одежды сбросили вовне скачок эмоций, спасая от расстройства организм биоробота.

– Видно будет, – почти беспечно отозвался Камрат и вприпрыжку побежал за К”ньецем, удаляющимся в темноту.

Глава 9

Свим, подходя к Соху, всегда выбирал новые пути к подкопам, чтобы не набивать приметную тропу. И сейчас он сделал довольно большой крюк по крутому склону холма прежде, чем в ночном сумраке от неяркого освещения территории посёлка увидел перед собой невысокую ограду.

Современный Сох давно уже не считался пригородом Примето, несмотря на то, что располагался к нему очень близко и даже имел с городом одну общую улицу, поделённую древнейшим мостом в бандеке через спокойную большую часть года Ренцу и бурную во время половодья. Причина отдаления бывшего пригорода таилась, возможно, в действии местечковых законов, отличающихся от городских. Несмотря на то, что их отличие большей частью касались деталей, тем не менее, они позволяли населению посёлка – только людям, – считать себя независимыми от властей и забот Примето во всём. Доступ кого-либо в Сох не ограничивался, здесь всегда можно было встретить пришлых людей и других разумных. Однако так сложилось – история такого положения терялась в веках, – что в посёлке могли проживать постоянно, то есть считаться его гражданами, лишь родившиеся в самом посёлке и от уроженцев его же, да и то по мужской линии. Выродкам вид на жительство был закрыт всегда. Мало того, им запрещалось оставаться в посёлке на ночь, хотя особым криминалом подобные случаи не являлись. Обычно для зазевавшегося или решившего переждать ночь выродка в Сохе дело заканчивалось выставлением нарушителя закона с бранью и угрозами за ворота посёлка среди ночи. Впрочем, брань и угрозы считались пустой формальностью, нечто похожей на соблюдение экзотической традиции, а чаще всего из-за помехи для стражников спокойно провести время после закрытия поселковых ворот.

Гражданство Соха Свим под своим настоящим именем не получал, да и не мог получить, идя законными путями, ибо уроженкой Соха была его мать. А незаконными это можно было сделать довольно просто, опять же из-за матери, где у неё остались родственные связи, пожалуй, с половиной законных граждан посёлка, – добиться усыновления со стороны какой-либо супружеской пары сохцев. Так что каких-либо проблем у отца Свима сделать своего сына гражданином Соха не было. Такая пара престарелых сохцев нашлась, они усыновили ребёнка в законном порядке, другое дело, зачем отцу когда-то пришла странная мысль и он посчитал нужным оформить это гражданство, осталось для Свима неразрешимой загадкой. Тем более под простым именем инега.

О нём, о гражданстве, он знал с детства, но едва ли вспоминал, живя в родовом хабулине. Лишь после того, как отец с матерью добровольно ушли из жизни, Свим, становясь агентом Фундаментальной Арены, вспомнил о своем доме в Сохе, принадлежащим ему под нэмом Свим Сувелин Симор. Тогда же он взял это имя вместо родового нэма, под которым его знали в Центре Фундарены.

Родовой хабулин в Примето, где Свим провёл безвылазно под строгим, а порой жёстким контролем родителей и учителей, настолько вызывал у него отвращение, что, взвалив все дела по ведению хозяйства хабулина на плечи своей единокровной сестры, Свим всё своё внимание переключил на дом в Сохе, сделав его, по подсказке Центра, конспиративным.

Дом располагался почти в самом центре поселка. Его поверхностная часть представляла собой строение, отнюдь не вызывающее особого восхищения архитектурными особенностями. Может быть, только некоторая упрощённость, делавшая его несколько неприветливо-приземистым, да широкие, всегда зашторенные окна, могли вызвать к себе внимание. Но не у сограждан, привыкших к такому виду дома, а потому не замечавших в нём каких-либо особенностей. У некоторых пришлых зевак, которые просто проходили мимо него, едва скользя по нему взглядом, и примечали – и в Сохе не все дома красавцы, как утверждает молва, но вот, оказывается, есть и обычные, незаметные…

Как раз своей незаметностью в ряде других строений, дом нравился Свиму. Тем более, он оказался весьма богатым подземными ходами и выходами, оставшимися ещё со времён существования первичного города, имени которого уже никто не помнил.

К сожалению, собственного подземелья – дувара – дом не имел. Потому первым, чем занялся Свим – это потратил немало времени и внимания на оборудование, по разрешению кугурума, громадного подвала под домом, для чего пришлось брать у того же кугурума несколько вьючных торнов и самому руководить работами. Каменная кладка подвала изобиловала тайными выходами в подземелье Соха.

Не меньше времени и сил ушло на изучение всех подземных ходов, пролегавших вблизи от подвала дома Свима. Эти ходы давали возможность попасть в любую точку Соха, были многоуровневыми и запутанными до невозможности.

Свим то протискивался узкими и низкими, похожими больше на норы диких, переходами, то ходил во весь рост по широким, с высокими сводами коридорам и залам, то упирался в неожиданные тупики. Вскоре он имел вполне чёткое представление о размерах подземелья и состоянии подземных проходов, а вместе с этими знаниями вынес для себя неприятную истину: ни один из них не вёл за пределы Соха. Об этом, по-видимому, позаботились ещё в незапамятные времена: были перекрыты и забыты. Если, конечно, они когда-то были. Во всяком случае, нигде о былом их существовании не упоминалось, даже в анналах Дела и время Соха, ведущихся, якобы, со дня его основания, – мнение желающих обмануть себя таким наивным образом горожан.

Осторожный опрос случайных и довольно редких посетителей подземелья, попавших сюда по какому-нибудь делу, ничего не дал