— Как же так, господин кадет… — разочарованно прокряхтел старик. — Ведь заслужили же «отлично» на экзамене. Уже забыли всё? Или опять юные девы вам голову кружат? Без вина в этот раз обошлись, и на том спасибо.

— Господин полковник, свое решение считаю верным. — сразу сказал я. — Мне не повезло, но шансы были хорошие.

— Не повезло… — Валмо покачал головой. — Позор на мои седины. Знаете, как наше королевство выиграло львиную долю сражений Двухсотлетней войны? Не в последнюю очередь потому, что его враги, вот так же, как вы, бросались очертя голову в рыцарские атаки на главные силы противника.

— Господин полковник, а что мне оставалось? — спросил я. — Уйти бы я не смог, а так у меня был шанс.

— Все на удачу рассчитываете… Были бы вы удачливым человеком, кадет, родились бы маркграфом фон Ерохом. Впрочем, вам тогда и воевать бы не пришлось. Случай офицера не жалеет! Ищите ошибку. Вы же это умеете.

Я задумался, отведя глаза, но в голове пока была только досада.

— Так откуда мне было знать, что их там не двадцать, а двести? Я же просто действовал по обстановке…

— Откуда было знать? — старик Валмо скрипуче усмехнулся. — Так вы же их успешно нашли, даже с коня не слезая. Неужели нельзя было найти так, чтобы вас не заметили?

Я аж зубами заскрипел от обиды на самого себя. Старик-преподаватель посмотрел на меня с болью в глазах.

— Самое грустное, господин кадет, что ведь не вы один так же осваиваете военную науку. С каждым годом у меня всё сильнее ощущение, что в ближайшей же крупной войне нашей с вами стране придет п…

Полковник резко осекся.

— … кхм, сокрушительное фиаско она потерпит. Впору будет Королевскую военную академию имени принца Эдуарда переименовывать в честь маршала ван Гоорна.

Старик усмехнулся в седые усы.

— Но ведь нас же всегда учили: дерзость, натиск, решительное действие! — возмутился я.

— И что теперь, раз есть дерзость, так голова не нужна? — поинтересовался преподаватель. — Вы, кадет, за славой гонитесь, а ведь в поражении ее нет. И юные прелестницы тоже, кстати, совсем не рады будут вашему позору, и, тем более, гибели.

Я опустил глаза. Старик Валмо тем временем погрузился в воспоминания.

— Я в свое время долго служил в штабе у маршала Альбы. Так вот он тоже любил и женщин, и вино, и песни. Вы, случаем, не с него решили пример брать?

Я промолчал, потому как сравнению явно не соответствовал.

— Так вот, поверьте очевидцу, кадет: не дожил бы маршал Альба до своих чинов и заслуг, если бы тратил на женщин столько сил, как молва приписывает. Выводы, думаю, сделаете сами.

Увидев, что я опять нахожусь на грани самовозгорания от стыда, полковник решил меня подбодрить.

— Не сдавайтесь, кадет, вы не безнадежны. Не каждый, скажем, так быстро примет верное решение в боевой обстановке. Жаль только, что сражение вы проиграли еще за час до того…

Старик Валмо ехидно ухмыльнулся.

— Да и с караулом это вы… Ловко, очень ловко придумали. Не прекращая наблюдать за обстановкой! Как говорится, и волки сыты, и овцы целы, хе-хе.

Я даже сумел улыбнуться. Преподаватель тактики же, напротив, снова посерьёзнел.

— Беда с вами, кадет. Способности есть, а воюете плохо из рук вон. Что мне с вами делать? Незачет вам, господин кадет, и пересдача. Идите, что ли, перевоевывайте!

— Есть перевоевывать. — ответил я. — Разрешите идти?..

И провалился в свет. Уже в третий раз я стремительно забывал события последних полутора дней, запоминая взамен важные уроки:

8) Если противник не знает о твоем существовании, он не сможет тебе навредить. Скрытность действий и маскировка имеют первостепенное значение.

9) Противник о пункте 8 тоже в курсе. Если ты не видишь противника — это не значит, что его нет.

10) Принятие решений на основе оценки рисков — неотъемлимая часть военного дела. Но не менее важная его часть — обеспечение предсказуемого исхода своих действий.

Примечания:

* * *

[1] Vom Barette schwankt die Feder, пер. А. Паньшина.

[2] Тоже.

[3] Wenn die Landsknecht trinken, пер. А. Паньшина.

[4] читать Га́рдэ ву, пёр шаржé

Жизнь четвертая

— … Два десятка орочьих рыл. — доложила Йолана, пытаясь отдышаться. — Один волчий наездник и пехота.

— В бой вступали? — спросил я.

— Двоих подстрелили. — ответила Ильдико. — Остальным дали уйти.

Стоявшая рядом Ристина нахмурилась. Я вопросительно поднял бровь.

— Не обессудьте, господин теньент. — виновато сказала Йолана. — Мы девушки крепкие, но на двадцать орков нам бы не хватило дырок…

— Наделать чтобы дырок… — влезла Ильдико.

— Стрел в конч…

— В колчанах!..

— … Не хватило бы, в общем.

Сёстры наперебой оправдывались передо мной и виконтессой, но не за то, за что следовало бы. Я поднял руку, призывая к тишине.

— Хорошо, что не стали преследовать. Их могло быть и больше, заманили бы вас в засаду.

Ристина переглянулась с Дорной, невесело улыбаясь.

— Услышала Пречистая молитвы. И рыцаря прислала, и два десятка разбойников сразу, всё в один день. Праздник сегодня, что ли?

— Прямо манна небесная. — усмехнулась сержантесса. — Дождь из мужиков.

— Отставить богохульства. — оборвал я. — Дамы, вы место показать сможете?

— Конечно. — кивнула Йолана.

— Тогда ходите коней пока. — я обернулся к Дорне. — Двух лошадей и следопыта сюда, немедленно!

— ФЕЛИЦИЯ!!! — сержант оглушительно свистнула в два пальца. — Ко мне!

Из казармы спустилась невысокая подтянутая девушка в черной одежде и зеленом плаще следопыта с натянутым длинным луком через плечо. Из черных волос, спускавшихся до плеч, торчали кошачьи уши.

В этот раз я добрался до острожка без происшествий, если не считать попытку сестёр досрочно слинять с патруля, так что приметил фелидку еще на построении. Тогда я только порадовался, что за разведку в остроге отвечает дщерь столь одарённой расы, но только сейчас присмотрелся пристально. Грациозные движения кошкодевушки очаровывали: она шагала по двору так легко, что, казалось, касается земли лишь носками высоких сапог.

— По вашему приказу. — сухо сказала Фелиция.