– Собака паршивая идёт, – возмущенно мяукнул хопс. – Сейчас здесь будет.

– Пусть приходит. И вот что, К”ньюша. Ты ему не скажешь в упрёк ни слова! Это приказ! Пусть пока посадит в комнате, и мы туда же перейдём. Ф”ент, где ты там застрял. Поторопись!

Ф”ент, понуря голову почти до пола и поджав хвост, едва переставлял ноги. Без подсказки и ни на кого не глядя, поковылял в комнату с диванами. На пороге учуял кровь, остановился, поводя носом, но в комнату вошёл.

– Пойдём и мы, Камрат. Опять устроим засаду… Другого пути нет, малыш. Не мы, так они нас.

– Я понимаю, – вяло отозвался мальчик. – Бабка меня учила честному, открытому бою.

Свим полу обнял Камрата за неширокие, детские, плечи и повёл за собой.

– Бабка твоя – мудрая женщина. И учила тебя правильно. Никого не учат нападать из-за угла, подличать, поступать нечестно. Ни один учитель не подскажет тебе такого. Иначе он не учитель. Это так. Да, к сожалению, в жизни, малыш, всё не так… Совсем не так, как тому учат. Не так хорошо, не так думают и не так поступают. Оттого считаю, что, говоря о честном бое, она имела в виду нечто другое. Разве тескомовцы хотели честного боя, когда ночью пришли убивать твою бабку?

– Всё равно, – буркнул Камрат.

Свим вздохнул. В нём пробуждалась грусть по прошедшему. Ведь он и сам когда-то был таким же мальчиком, и в его голове также бродили какие-то мысли о чести и достоинстве многоимённого, воспринятого от отца и матери. Уговаривая Камрата, он уговаривал и себя, что в их положении никакой честной схватки не может быть.

– Поверь, я на твоей стороне. И всё-таки, малыш, ещё раз напомню тебе истину. Сегодня здесь либо убьют нас, либо мы их. Или у тебя есть что-то на третье?

Он потрепал его слегка вьющиеся волосы (капюшон куртки Камрат в башне откинул), оставил руку на плече. Они уже были в комнате. Посередине её, вывалив язык, куском брошенного тряпья лежал Ф”ент. Голова его покоилась на скрещенных впереди лапинах, бугристый облезлый хвост вытянут. Взгляд его немигающих глаз отсутствующе блуждал с предмета на предмет.

Кровавые следы недавней схватки подсохли и уже стали поглощаться полом. Пройдет еще праузы две, и ничто здесь и в соседней комнате уже не будет напоминать, что пролилась кровь, кроме трупов тескомовцев, конечно, перенесённых и уложенных в углу помещения, куда они не хотели даже заглядывать, и закрытых диванами, чтобы их не увидели от дверей.

– Свим, что… С этой собакой? – К”ньец от возмущения топорщил усы и не находил себе места, бегая вокруг безучастного к его неистовству стехара.

– Пока ничего. Потерпи! – Свим присел рядом с выродком на корточки. – Ф”ент, ты слышишь меня?

– Слышу, – сказал тот отчётливо, но в голосе его появилась скука: он уже был готов ко всему.

– Как получилось, что ты так точно во времени и к месту вывел на нас тескомовцев?

– Просто. У меня в хвост вшит передатчик от Тескома.

– Так вот оно что… – Дурб осмотрел спутников, слегка шокированных от услышанного. – Передатчик… Теперь понятно, почему они тебе хотели его отрубить прежде, чем отпустить на все четыре стороны. Мы слышали ваш разговор.

Ф”ент шевельнул хвостом, проверяя, на месте ли он.

– Но тогда, – поддержал допрос Камрат, – тескомовцы идут по нашим следам и по земле. Мы немного обогнали их, и они скоро нас догонят и будут здесь.

– Это так, собака? – показал клыки хопс.

– Не знаю.

– Как это ты не знаешь? – высказался торн, ответ Ф”ента его не удовлетворил. – Передатчик в тебе…

– Спокойно! – остановил друзей Свим. – Передатчик пассивный или ты можешь…

– Ничего я не могу! – пролаял стехар. Он поднялся на ноги и поджал под себя хвост. – Он сам фиксирует нужное и передает. И я не могу ничего с ним поделать.

– Значит, и сейчас?.. Мутные звезды!

В комнате повисла зловещая тишина.

И словно подтверждая известное изречение: сколько в одном месте отнимется, столько в другом прибавится, – послышался скрип лестницы, ведущей на крышу.

– Ты туда, – показал Свим на выродка, а потом на угол, невидный из-за двери.

Ф”ент припал к полу и покорно пополз в указанное место. А Свим, продолжая отчаянно жестикулировать, расставлял свою команду за дверьми и показывал последовательность встречи с тескомовцами: вначале он с торном, а потом, если потребуется, и другие. Под другими он понимал хопса и мальчика, а калубе погрозил пальцем, чтобы сидела и не вздумала каркать или бросаться в бой.

– Без тебя, уважаемая, разберёмся!

В”арьёсу надменно отвернулась, но чуть позже повернула голову и прислушалась.

– …у них там. Мне бы следовало переждать. Но сам знаешь, был я тогда молодой, нетерпеливый, вот и нарвался, – донеслось из-за двери.

Похоже, и эти, как и первые четверо тескомовцев, ничего не подозревали, а отсутствие ушедших вперед их не насторожило.

– Наверное, в самом низу, – голос принадлежал другому тескомовцу.

– Давайте спустимся к ним.

– Хорошо бы. Пройдемся, ноги разомнём, – сказал и засмеялся ещё кто-то.

Свим показал три пальца. Последний голос, тонкий и порывистый, отличался от двух предыдущих, и Свим решил, что он принадлежит женщине.

Теском женщин принимал в свою организацию с неохотой. И прилетевшая сюда женщина могла быть только пилотом. Для управления воздушными шарами женщины подходили по всем статьям – им не надо было носить меленрай и участвовать в схватках, у них были острее глаза и они отличались от мужчин неприхотливостью, выдержанностью и ответственностью.

Свим зло усмехнулся. Тескомовцы сюда летели, даже предупреждённые Ф”ентом, как на прогулку, взяв с собой женщин-пилотов.

Но если это так, то тогда, всё может быть, с передатчиком выродка что-то не совсем понятное получается, как подумалось раньше. Он передаёт, а они получают не всю информацию? Или он исполняет роль только обычного маяка? Такое предположение объясняло то, что тескомовцы явно не ожидали встретить здесь команду, способную дать им отпор. Им, по-видимому, ничего не было известно о торне и о способностях Камрата – он не представлял для них никакой угрозы. К”ньюша, как хопперсукс, для тескомовцев тоже был не в счёт. Оставался один дурб. Это – он. Потому такое небрежение, потому и женщины, способные скрасить воздушное дежурство мужчинам.

Устроили увеселительную прогулку…

Решение появилось внезапно. Свим дал знак Сестерцию и, удостоверившись, что тот его правильно понял, рванул половинку двери на себя и бок о бок с торном выскочил