Надпись на стене дома «Осташкинская улица» словно благая весть свыше. Юрий тут же пересёк дорогу. Во облом! Былая радость тут же улетучилась. Прямо перед ним дом под номером один, напротив дом номер два. А это значит, что нужный девятнадцатый должен быть дальше десятым по счёту.

Переход по Осташкинской улице отложился в памяти одной сплошной полосой мучений. Юрий несколько раз останавливался перевести дух. И, каждый раз, собирал на себе кучу заинтересованных женских взглядов. Закон подлости во всей красе: дом под номером девятнадцать оказался последним. На проверку Верхнеянск и в самом деле не такой уж и большой. Назвать его широким уж точно нельзя.

Двор, второй подъезд, и-и-и…, Юрий задрал голову, последнее испытание — лестница. Мягко говоря, закон подлости жестоко посмеялся над ним ещё раз. Вот как плохо работать ногами, а не головой. К тому моменту, как на седьмом этаже Юрий нашёл долгожданный номер 146, сил у него не осталось вовсе. Едва ли не напротив двери его новой квартиры нашлись раздвижные дверцы, прости господи, лифта. Ну кто, спрашивается, запретил ему притормозить на первом этаже и ткнуть кнопку вызова лифта.

Проклятые пакеты сами собой выскользнули из рук, Юрий сполз на пол рядом с ними. Хотя чистота бетонного пола не внушает доверия, но как же он задолбался! Впрочем, вроде как, дошёл. От лестничной площадки влево и вправо отходят небольшие коридорчики. Итого получается, что на каждом этаже ровно по четыре квартиры. Хотя сейчас Юрий видит входные двери только двух из них.

Треск замка, шелест и звук шагов, Юрий повернул голову. На лестничной площадке показалась женщина лет сорока или около того. Невысокая, но ладно скроенная. Тёмные волосы едва не касаются плеч. Сквозь лёгкое платье с коричневыми узорами просвечивает очень даже спортивная фигура. Знакомое лицо? Юрий напряг глаза. И да, и нет.

Бывает же такое в жизни. Юрий никак не ожидал, что здесь, в Верхнеянске, в базовой локации «Реальность», он вдруг встретит женщину с берега лесной речушки Шушбай. Хотя, если присмотреться, они разные, но, одновременно, похожи друг на друга. Только не лицом, а-а-а… Юрий задумчиво нахмурился, у него нет слов. Просто похожи, и всё.

— Я так понимаю, ты наш новый сосед из сто сорок шестой квартиры? — женщина подошла ближе.

Вот ещё одно отличие от женщины на берегу реки Шушбай: новоявленная соседка заметно старше. Ей точно за сорок. Другое дело, что великолепная физическая форма здорово молодит её. Да и в волосах ни малейшего намёка на седину. Или это краска такая? Единственное, что сильно портит впечатление, волосатые ноги. За семь месяцев жизни в Сочи 2.0 Юрий едва не забыл, что волосы на теле растут не только у мужчин. Но молчать не вежливо.

— Да, — Юрий устало кивнул, — только сегодня утром подошла моя очередь.

— Вообще-то, у нас лифт работает, — женщина улыбнулась.

— Я был бы вам очень признателен, — Юрий улыбнулся в ответ, — если бы вы сказали мне об этом ещё на первом этаже.

Шутка, пусть не очень смешная, помогла разрядить обстановку.

— Давай, я тебе помогу, — женщина протянула руку.

— Спасибо, — Юрий вытащил из пакета ключ-карту.

Замок гулко щёлкнул, когда женщина вставила ключ-карту в щель над ручкой. Юрий бросил торопливый взгляд на номер квартиры — никакой дроби. Ну, правильно, раз реальность по максимуму, то никакого уплотнения.

— Прошу, — женщина потянула дверь на себя и отступила в сторону.

— Спасибо, — только и успел произнести Юрий, да так и замер на пороге своего нового жилища.

В нос, мягко говоря, ударил неприятный запах. Господи, Юрий поморщился, едва ли не тухлятина.

— Какого чёрта, — тихо воскликнул Юрий.

Причина дурного запаха тут же бросилась в глаза. В квартире, если называть вещи своими именами, натуральный срач. Планировка почти такая, что была у него в Сочи 2.00. Разница только в том, что комната одна, спальни нет. А так знакомый диван, низкий столик, телевизор, компьютерный стол с тремя экранами. Даже вешалка у входа точно такая же. Весьма похоже, только очень грязно. На низком столике кособокой стопкой громоздятся картонные коробки из-под пиццы. Пол завален вонючими трусами, носками, огрызками и шелухой от семечек. На тонком телевизоре повисла чёрная шкурка от банана. И всё это «богатство» либо засохло на корню, либо сгнило вконец.

Юрий осторожно опустил пакеты на пол. Взгляд проскользнул по коридору на кухню. Там срач ещё более крутой. Обеденный стол с горкой завален всё теми же картонными коробками из-под пиццы. Художественную пирамиду украшают пластиковые кюветки и стаканчики из-под еды быстрого приготовления. Один из стеклянных стаканов не пережил падения на пол и раскололся на части. И крошки, под столом едва ли не сантиметровый слой хлебных крошек и яблочных огрызков

— Ты ещё в туалет загляни, — раздался за спиной насмешливый голос.

Юрий обернулся. Соседка по лестничной площадке так никуда и не ушла. Ей весело, просто весело.

— Что-то не хочется, — хмуро бросил Юрий. — Не понимаю, откуда здесь взялся весь этот срач?

— Ясно дело откуда, — хохотнула новоявленная соседка. — Ещё вчера здесь жил Ингир Жалузян. Если ты не в курсе, то для Верхнеянска это самая обычная история: моральная деградация, загадил собственную квартиру и слил в унитаз собственный социальный рейтинг. Я так понимаю, как раз сегодня ночью этот самый рейтинг пересёк нулевую отметку. Ингир переехал в «Бункер», а срач, как сам видишь, остался.

Долгие три секунды Юрий пялился на соседку, а потом растерянно спросил:

— И что же мне теперь делать?

— Как что? — соседка соизволила зайти следом в изрядно загаженную квартиру. — Веник, ведро, тряпку в зубы и вперёд, капитальная уборка. Только, — женщина вытянула шею, — вряд ли у Ингира найдётся веник, ведро и нормальная половая тряпка.

— И что же мне теперь делать? — ещё более растерянно спросил Юрий.

— Ты и в самом деле не знаешь, или только прикидываешься? — соседка подозрительно нахмурилась.

— Честное слово не знаю, — ответил Юрий.

— Ты что, из дикого леса?

— Ну-у-у…, — Юрий опустил глаза, — откровенно говоря, да. Секта «Истинные люди», я с рождения в ней. До переселения в «Благодатный мир» жил в лесу, в тайге. Я до сих пор не знаю, сколько именно километров было от моей деревни до цивилизации. Но на вертолёте нас