Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 87

Помнится, сто с лишним лет назад казаки уже захватывали Азов. Они даже продержались в нём целых четыре года, отбивая попытки турок вернуть город-крепость. Донцы слали послания русскому царю, дабы тот принял город под свою руку, но и тогдашний государь не смог себе позволить ввязаться в противостояние с Портой.

М-да. Ерунда всё это. На помощь государя, пожалуй, рассчитывать не приходится. Выкажи он ей поддержку деньгами или войсками, и Османская империя объявит войну России. Западные соседи спят и видят именно это. Так что мешать Пётр Иванович не станет, но на большее рассчитывать не приходится.

Князья? Нет. Не станут они в это встревать. Ни сторонники, ни противники императора. Во внутриполитических делах вроде как установилось равновесие, и Романов не готов давить на подданных. Лишь исподволь, постепенно подтачивать положение своих недоброжелателей и понемногу упрочивать положение сторонников. Так что это будет только её война. Её победа. И её поражение…

К вечеру, как и планировали, прибыли на постоялый двор, где расположились четыре крытые грузовые повозки небольшого купеческого каравана. Возницы, шестеро наёмников-охранников, сам купец да счетовод. Хозяин со своим семейством плюс работник на все руки от скуки, вот и всё.

Впрочем, время только к закату, так что, быть может, ещё кто-то подтянется. В дороге невозможно предугадать всё и точно рассчитать время прибытия. Разбежка в несколько часов, а то и суток, вполне нормальная практика.

Вёрстах в десяти отсюда они обогнали купеческий караван из двенадцати повозок, у одной из них обломилось колесо. Да так неудачно, что та опрокинулась набок, разбросав своё содержимое. Возницы под нескончаемую брань купца собирали разметавшийся товар. О том, чтобы оставить сломанную повозку, а самим добраться до постоялого двора, и речи быть не может. Кто же станет так рисковать товаром, поэтому ночёвки в поле им не избежать.

— Здравия, барыня. Изволите переночевать? У меня имеется отличная комната на втором этаже, — тут же подкатился хозяин постоялого двора.

Поношенное мундирное платье кадетского корпуса, достаточно простая лёгкая карета и наличие более старших мужчины и дамы, её компаньонов, его ничуть не обманули. Намётанный глаз хозяина, повидавшего жизнь и десятки тысяч проезжих, поэтому он совершенно точно определил кто есть кто.

— Уверен, что там нет клопов и вшей? — с сомнением поинтересовалась Мария.

— Не царские хоромы, и даже до боярских не дотянут, но именитому путнику не зазорно остановиться, в том ручаюсь, — с поклоном заверил он.

— Тогда показывай, — покровительственно кивнула она в сторону Дуняши.

Та с небольшой сумкой в руках наблюдала за тем, как один из боевых холопов на пару с лакеем снимали с запяток кареты её чемоданы. К слову, изобретение Петра, которое он поначалу сделал для личного пользования. Но с появлением Привилег-коллегии оформил привилегию и нашёл купца, решившего наладить крупное производство. Ярцев серьёзно вложился в мастерскую, и уже через месяц она начала выдавать эти самые чемоданы в большом количестве. Которые в свою очередь раскупались как горячие пирожки.

Нашлись и иные желающие заработать на этом, чему Ярцев не стал противиться. Не сказать, что с одного чемодана ему перепадает так уж много. Но в общем выходит как бы не больше, чем с каретного двора. Впрочем, уже нашлись желающие ладить и кареты, так что и тут вскоре его доходы возрастут.

Что он там говорил насчёт денег? Взглянув вот на эти чемоданы и припомнив иное, она уже не сомневалась, что серебро для него и впрямь не проблема. Другое дело, зачем ему это нужно? Была у неё одна мысль, от которой сладко сосало под ложечкой. Но так ли это на самом деле? А вот тут она с ним непременно определится. Пока же меж ними нет конкретной договорённости. Одни лишь намётки.

Мария поднялась в комнату. Только одна, но довольно просторная. Имеется ширма, которой можно отделить господскую постель от постели прислуги, стоящей у самой двери. Письменный стол, пара стульев, ещё один столик с тазом и кувшином, это уже для умывания. Ничего особенного, но достаточно чисто, пахнет свежим сеном, которым набиты тюфяки.

Когда привела себя в порядок и спустилась в трактир, на дворе уже наступили вечерние сумерки. Просторный обеденный зал практически пуст. Купец и его счетовод сидели в дальнем углу, чтобы лишний раз не отсвечивать перед господами. Благородных лучше обходить стороной, целее шкура будет.

А то ведь не поглядят, что у уважаемого торговца мошна куда богаче, пройдутся плетью и будут в своём праве. Защиту от подобного произвола имеют только купцы первой гильдии, которые носят свои медальоны напоказ. Хотя многие полагают, будто бахвальства ради, что, в общем-то, не так уж далеко от истины.

Вот ограбить это уже шалишь. Тут даже если благородный покусится на имущество свободного крестьянина, с него спросят по всей строгости закона. А уж коли это крепостной, так и вовсе считай, что обокрал его господина.

Ближе к стойке хозяина постоялого двора устроились четверо наёмников, оставшиеся двое наверняка караулят небольшой караван. Не видно и никого из четверых возниц. Скорее всего, проверяют состояние повозок после дневного перехода. Вот убедятся, что всё в порядке, и только тогда с чувством выполненного долга усядутся ужинать.

К слову, за столом между наёмниками и тем, за которым устроились её компаньоны, сидят двое её боевых холопов. Вроде как заслон на случай нападения. Оставшиеся обихаживают лошадей, кучер с лакеем проверяют карету.

После пережитых ею злоключений к охране отношение серьёзное. Да и Тарас Савельевич, старший из компаньонов, калач тёртый пятидесяти пяти лет от роду при седьмом ранге. Он уже проверил на предмет неожиданностей выделенное сено и овёс.

Когда Мария подошла к столу, за которым устроился он и его напарница Глафира Андреевна, жена хозяина уже заканчивала накрывать на стол, выставив большое блюдо с исходящей паром отварной бараниной, тарелку с нарезанным сыром, корзинку с хлебом и, конечно же, кружки с пивом.

Старший компаньон привычно проверил пищу на предмет ядов. Отравить одарённого дело проблематичное, потому как плетение реагирует даже на испорченные продукты, подсвечивая пищу перед взором применившего Силу в различные цвета.

Но даже если случится накладка, и пища окажется непроверенной, есть пассивное плетение, постоянно стоящее на страже здоровья. Оно тут же сигнализирует об опасности смертельной или связанной лишь с расстройством желудка. Иное дело, что не все его используют ввиду

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 87