Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 102
Ну вот, и тут война! Посты с передовой доносят, что слышат с той стороны шум боя, причем приближается к нам. Нас по тревоге подняли — передний край, как по уставу положено, пехота держала, 66я стрелковая дивизия, 18го гвардейского корпуса, которому и мы были приданы в оперативное подчинение. Мы выдвинулись, в полной боевой. Что гоминьдановцы решат нас на прочность попробовать, это вряд ли, все ж союзники официально — а вот что не все японские войска в Китае, особенно в удаленных районах, сложили оружие, было фактом, так может кто‑то из самураев не навоевался еще?
И выходит как раз на наш участок целая делегация, с белым флагом, как положено. Что я удивлен был, увидев, это мягко сказано: старший назвался, «товарищ Фэнь», коммунист — а рядом с ним, японский офицер! Причем этот Фэнь по — русски говорит очень даже хорошо — «Коминтерн, Москва, двадцать пятый год». Оказалось — на гоминьдановской территории чанкайшисты за наших, коммунистов, взялись всерьез — хватают, бросают в тюрьмы, расстреливают. А японцы и в самом деле из числа неразоруженных — объявил их Император о капитуляции, ну а сдаваться кому, нас и американцев рядом нет, а китайцы самураев в плен брать не будут. Чему я верю, поскольку видел сам еще в Маньчжурии — идет толпа пленных японцев, охраняемая чисто символически, едва десятком наших солдат, а вдоль дороги китайцы толпой, наш конвой уважают, но стоит какому японцу от строя отстать, тут же на него набрасываются, и нет самурая! Так что сидели японцы в Китае в гарнизонах, сохраняя нейтралитет и ожидая, кто их по правилам в плен возьмет… и досиделись! Три дня назад прибыла целая дивизия армии Чан Кай Ши, и разговоры пошли, что разоружать и расстреливать одинаково будут, японцев с коммунистами рядом — так вчерашние враги как‑то сумели договориться! Хотя я слышал, что как раз «красные» с японцами воевали мало, все ж Советский район, где власть КПК, сильно к западу был, не дошли самураи до Шэньси, так что нечего было особенно им делить.
И японец говорит — а капитан — пограничник переводит — «мы знаем, что вы, русские, убийства своих не прощаете. Но тогда вы должны оценить и помощь, жизни двух тысяч китайских коммунистов, которых мы проводили до границы». Хотя как посчитали после, было там не две тысячи, а полторы с хвостом, и не все члены КПК, а еше и семьи, и просто попутчики, сочувствующие, присоединившиеся — кто от власти Чан Кай Ши ничего хорошего не ждал.
А с той стороны стрельба усиливается. И японец говорит — что воины Микадо храбры и умелы, но у них мало боеприпасов. И он будет очень благодарен уважаемому русскому генералу, если его людей и китайцев впустят на советскую территорию — пока не поздно. Товарищ Фэнь поддерживает.
На карту смотрю, и принимаю решение. Вот тут место удобное — долина меж двух высоток, очень удобно там перекрестным огнем накрыть, если какая провокация. У нас людей меньше, зато артиллерии и танков достаточно. Да и в пехотном бою японцы нам не противники, проверено уже. Тем более условие будет — чтоб все оружие клали сразу по переходе границы. Тьфу, «демаркационной линии» — но вот все у нас ее «границей» называют.
Самоходки выдвинули на фланги. Проход обозначить — что между ними можно, а вот за них, только тем, кому мы дозволим. Первыми шли китайцы, гражданские, без оружия, были среди них и женщины с детьми. Японцы отходили последними, в боевом порядке, даже раненых своих уносили. Чанкайшисты же оказались понятливыми, не сунулись — хотя мы готовы были, если не поймут, огнем отсечь.
Дальше — как положено, и как обещали. Оружие собрали, японцев и китайцев (раздельно) распихали в склады товарной станции, в пяти километрах от нас. Из корпуса одобрили, обещали вагоны прислать — поедут самураи на стройки советского народного хозяйства, ну а китайские товарищи (личность товарища Фэня вечером подтвердили) к себе в Шэньси, или еще куда, ну это уже не моя забота. Разобрались?
На следующий день — приезжают «белые». Виллис с начальством, американский броневик, три грузовика с полусотней солдат. И чего вам у нас надо, в таком количестве?
Требуют от нас, чтобы мы вернули им японцев (хотя на этом особенно не настаивали), и «преступников — предателей» (а вот этих требовали очень упорно!). Для чего и прихватили солдат — это, оказывается, конвой. Солдаты сытые, здоровые, форма новенькая, даже необмята, американские каски, автоматы — если бы не раскосые рожи, то можно было бы за американцев принять! А офицер держится нагло, как хозяин — и даже пытается угрожать! Ну я им и выдал (оказавшись, так получилось, старшим по званию на «переговорах»).
— Я подчиняюсь приказам только своего, советского командования. Все прочие — мне не указ. И у меня приказ, вот эту территорию, вот по эту границу, оборонять от любых посягательств. Все, что тут находится — во власти нашей, а не вашей. Не нравится — можете жаловаться кому угодно. Пусть ваш Чан пишет в Москву — если там согласятся, пожалуйста! А пока прошу покинуть территорию. И скажи своим гаврикам, чтобы за оружие не хватались, ради их же здоровья!
Они там у машин толпятся, посреди деревенской улицы. А тут рядом мой командирский Т-54, и еще две самоходки из первой батареи как бы случайно встали, стволы на китайцев нацелив. И автоматчики из охраны штаба заняли позиции во дворах. Так что, одно слово — и не будет гоминьдановцев. Чего тут непонятного?
Офицер однако упрямый. Или ему сказали, что если с успехом не вернешься, то секир — башка? Предлагает подняться на тот холмик, откуда видна сопредельная территория. Ладно — отчего бы и не согласиться, тем более что там наш НП? Идем туда, китаец на часы смотрит, с торжествующим выражением на морде. Что он там чирикает — «было условлено, что если мы через час не вернемся, то…». А вот что, мы сейчас и посмотрим!
Ну и картина! Китайцы что, решили Бородинское сражение переиграть? Из‑за горизонта показались, маршируют, а вот и артиллерия их, занимает позиции, колесо к колесу, подивизионно! Даже танки вижу — ну это несерьезно, легкие американские «стюарты», и всего десяток! А вот бронетранспортеров побольше, в боевых порядках… а чего вы грузовики туда же поставили, идиоты? Психическую атаку решили разыграть, как я помню, немцы под Харьковом, так тогда шло на нас три сотни их танков с «тиграми» впереди, и не меньше двух полнокровных полков мотопехоты, и то мы тогда заставили фрицев кровью умыться — а еще, японцы так любили развлекаться возле нашей границы в сорок первом, нервы наши испытывали на крепость, ну и что с самураями стало теперь, ведь не забываем мы ничего, всегда после приходим, чтобы расплатиться! И если эти не понимают — ну тем хуже для них, надвигается орда (числом явно побольше дивизии) медленно, так что и у нас давно все к бою готово… вот телефон уже хрипит, «сокол, я гвоздика» — это дивизион «катюш» на позициях развернулся, целеуказания запрашивет, вот начнется сейчас мясорубка — господи, и кто ж столько трупов будет хоронить? Ну и что ты, китайская рожа, хотел нам показать — этот цирк?
А он щебечет — вы что, не понимаете, что сейчас станете виновником войны между нашими государствами? И отчего вы смеетесь?
— Да как же не смеяться? — отвечаю — переведите ему, что мы все через такую страшную войну прошли, какой никогда еще не бывало на земле. После нее самураев, с которыми вы тут четырнадцать лет возились — нам хватило, лишь на месяц размяться слегка. И это ты нас — войной пугать будешь? Короче, передай своим — всю падаль, сколько мы сейчас накрошим, вы сами будете убирать, чтоб у нашей границы не смердело. И еще, после с вашего Чана уплатить потребуем, за потраченные на вас боеприпасы и солярку.
Ну он и скатился к своим! Рванули назад, на ту сторону — только грязь из‑под колес летит. Понимал ведь, что как начнется, он первый кандидат в мертвецы? А нам тоже позицию сменить — все ж видел этот наш НП? Нет, не стоит — уж очень тут обзор хорош, и блиндажик укрытый, а калибры у них, насколько видно отсюда, три дюйма, максимум сто пять, только прямое попадание опасно. А первым залпом без пристрелки хрен накроют, а второго залпа им сделать не дадут — идиоты, это кто ж сейчас артиллерию на виду у противника ставит, впрочем вы же с закрытых позиций наверняка не умеете стрелять? У нас кроме «катюш» (что для неокопавшегося противника на открытом месте, сущий ад) еще и гаубичный дивизион и минометчики — до ближних китайских батарей даже они достанут! А десяток легких «стюартов», и с полсотни броневиков, против батальона тяжелых танков и полка 122мм самоходок, это даже не смешно — наши калибры их тонкую броню даже при близком разрыве осколками пробивают, а прямое попадание просто разносит коробочку в пыль, и за прицелами у нас все фронтовики, мазать не будут. После, пехоте по открытому полю атаковать, без артиллерийской и танковой поддержки, это особо изощренное самоубийство — самураи наверное, рискнули бы, и может даже кто‑то до наших позиций и добежал, но китайцы в излишней храбрости никогда не были замечены, это у них ведь говорят, «из хорошего железа не делают гвоздей, а из достойных людей, солдат». Так что, не блефовал я — стоит мне приказ отдать, и не будет там, впереди, на поле, ничего живого — кто от снарядов уцелеет, тех на гусеницы намотают, когда мы в контратаку пойдем, тяжелые танки в первой линии, самоходки во второй, «катюши» и гаубицы поддержат — и все это против толпы китайского пехотного мяса, уже прореженного артподготовкой! Научены мы, если уж начнется, то чтобы недобитых не оставлять, которые могут завтра на нас снова!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 102
