Все прекрасно работает. А в случае с настоящими русскими и придумывать ничего не надо. Само их существование, их законы, нормы, культура, образ мышления есть прямая и явная угроза цивилизованному миру. Достаточно первой же стычки, первого показательного инцидента и дальше само пойдет. Остается только управлять процессом и подогревать конфликт, в меру конечно. Настоящая война никому не нужна.

Европейцы вляпались первыми. Такова судьба. Сами согласились, сами влезли в эту игру не озаботившись прочитать правила. Сейчас богатые европейцы уезжают, многие в Штаты. Производство сокращается, но зато промышленность и капиталы выводятся в нормальные страны. За все надо платить. Всегда выигрывает тот, кто думает, а не лезет первым в огненную печь.

Джейк сидел напротив с каменным выражением лица. Разговор не получился.

— Основные пункты ты знаешь, — Блинкен улыбнулся. — Все как обговаривали с нашими британскими друзьями.

— Я думал ты поможешь. Подскажешь следующий ход. Мы одна команда.

— А я думал, ты знаешь планы русских.

— Почему мы сами не вводим санкции? До инаугурации вполне можем протащить биль через Конгресс, — обмолвка дала понять, Джейк тоже не верит в успех демократического кандидата. — Камала настаивала. Почему мы взяли паузу?

— Ты сам ответил. И мы не знаем, какой будет ответ царя. Завтра большое совещание, к тому времени появится ясность.

На самом деле все оказалось куда сложнее. Джейк Салливан должен был это знать, но почему-то задал не самый лучший вопрос. Экономика. Чертова экономика и неопределенность. К неудовольствию Блинкена, никто не мог просчитать последствия давления на новую Россию. Это нервировало.

— Мне это не нравится.

— Мне тоже. Но не мы решаем, Джейк.

После ухода Салливана как раз осталось три минуты до совещания. Энтони не стал напрягать людей. Наоборот, выслушал доклады, нашел за что каждого похвалить. Когда все плохо, приходится больше внимания уделять людям. Хотя Блинкен прекрасно знал, больше половины примут предложение нового госсекретаря. Он никого не винил, кто-то же должен продолжить прежнюю политику. Пусть будет так. Не все зависит от первых лиц, много решают такие вот начальники секторов и ключевые специалисты. Они молча делают дело, зачастую как надо, а не как решит ставленник нового выскочки.

— Шеф, у меня разговор, — Саманта Пауэр намеренно задержалась в кабинете.

— Отставку не приму, — последовала грубая шутка.

— И не собираюсь. У меня серьезное дело, — администратор Агентства по международному развитию скосила глаза на динамик компьютера и потерла ухо.

— Говори, — Блинкен выдернул разъем из телефона. — Кабинет чистый.

— Ты уверен?

— Да. У меня все чисто, — спокойным уверенным голосом. Настрой, опасения Саманты незаметно передались Блинкену, но вид он не показал.

— На меня вышли русские, — женщина наклонилась вперед так что прядь волос упала на лоб. Отбросив прядь небрежным движением Саманта продолжила: — Предложили сотрудничество.

— Вербовка?

— Не знаю. Что ты посоветуешь? — голос старой соратницы дрогнул.

— Расскажи, кто и что предлагал?

— Русский посол Вяземский. Империя, разумеется. Мне позвонили на личный номер и пригласили на встречу в кафе.

Госсекретарь даже не удивился. Напористость, здоровая агрессия в делах у русских его временами пугали. Они способны на такой ход. Разумеется, совершенно не задумываясь о политесе, обычаях и деловой культуре. Совершенно не думая, что могли подставить человека. А может быть наоборот, именно с таким расчетом.

— Пошла?

— Да. В безопасность не сообщала, — Саманта взяла себя в руки. Теперь ее голос звучал уверенно. Ни малейшего намека на слабость. Перед Блинкеном сидела та самая знаменитая сильная стальная женщина.

— Русский предложил мне сотрудничество по линии Агентства. Причем на выбор официальный или неформальный варианты. По его словам, у нас есть общие точки соприкосновения и направления работы.

— Интересный ход.

— Мистер Вяземский говорил: русские заинтересованы в сближении, в продвижении демократии в отсталых странах, они предлагают обмен опытом, консультации. Им интересны наши технологии мягкого продвижения современных ценностей. Ты понимаешь.

— Понимаю. Они работают на перспективу, — Энтони не стал говорить, что точно такое же предложение уже поступило людям из Фонда Била Гейтса. Информацией поделился Алехандро Майоркас. Министр внутренней безопасности человек сам в себе, но в этом вопросе намеренно вводить в заблуждение не будет.

— Вопрос о твоих людях в России поднимался?

— Нет. Он сразу дал понять, что это ему не интересно.

— Понятно, — короткий кивок. Разумеется, контрразведкой у них занимаются другие люди.

— Русских интересует наша работа в Африке и Латинской Америке. Даже готовы помочь. Мистер Вяземский явно выказал искренний интерес к проектам. Не понимаю, это ловушка? Им явно интересы единого мира и продвижения демократии не интересны. Другая культура, другое мышление. Они консерваторы до мозга костей.

— Им важен результат, — Блинкен сразу вспомнил строчки из одного доклада. — Значит они работают теми же методами, что и ты.

— Но у них нет ни демократии, ни равенства, у них даже феминизм в загоне.

— Им не нужно. Африка? — все верно, в голове сложилась цельная картина. — Как думаешь, в их мире тоже разрабатывали доклады Римского клуба? Им знакома теория пределов роста?

— Возможно. Разведка сообщала, что в колониях они добились очень хорошего результата в раскрутке планирования семьи, управлении рождаемостью и защите женщин от насилия.

— Вот, мы и нашли ответ, — Блинкен вдруг почувствовал себя очень старым и мудрым. Второй раз так сказал за вечер. И еще он понял, что не зря поддержал решение, не вмешиваться пока в европейские дрязги. Пусть немцы и англичане проверят русских на прочность. Пятая точка никогда не обманывала, интуиция работала.

— Мне соглашаться?

— Сама решай. Могу только посоветовать не отказываться, — есть ситуации, когда лучше спустить ответственность на подчиненного. Судя по выражению глаз Саманты, она все прекрасно поняла.

— Моя работа в России и русской зоне влияния окажется под вопросом.

— Ты же умная. Это разные вещи. — уголки глаз Блинкена лучились искренней отеческой улыбкой. — Разные направления, а цель одна. У тебя мощная команда.

— Я подумаю.

На этом рабочий вечер не закончился. Госсекретарь не любил задерживаться допоздна, но сегодня особый день. Он сам