На самом деле долг СССР был мизерным. Что в абсолютных числах, что в относительных. Ну то есть сравнивать 30 миллиардов внешнего долга СССР с 1,5 триллионами внешнего долга США — это как-то даже не слишком серьезно, другое дело то, что сами тенденции были нехорошие. Эти же долги образовывались не оттого, что деньги в развитие привлекались, а от тупой нехватки валюты на самое необходимое. На то же закупаемое за границей зерно, которое Советский Союз — вот уж позорище так позорище — никак не мог вырастить для себя в достаточном количестве.

Короче говоря, бюджет нужно было местами ужимать, высвобождать внутренние ресурсы, отказываться от кое каких импортных позиций и наоборот искать новые возможности для экспорта. И естественно первой и самой очевидной отраслью, которую я собирался «подрезать», была военка.

Расходы на военку в СССР подсчитать сложно. Официальные данные, свидетельствовали, что всего 5% бюджета — 19 миллиардов рублей из 387 — тратилось на оборону. При этом огромное количество статей было «размазано» и «спрятано» по гражданским расходам. Наверное, изначально это было сделано, чтобы «враг не догадался», но на практике даже сами экономические власти Союза не всегда знали точно, сколько у них уходит на оборонные расходы. Если туда еще и расходы на науку всунуть, которая так или инче имела оборонное значение, то вероятно этот показатель вплотную приблизится к 30 а то и 35%.

Достаточно сказать, что если пересчитывать расходы СССР на доллары по паритету покупательской способности, — видел я в будущем такую табличку — то Союз тратил на военку примерно на 10–15% больше, чем США. 300 миллиардов против 260 у заокеанских капиталистов. Сумасшедшие деньги, невообразимые.

И вот этот неприкосновенный запас я планировал немного почикать. Хотя бы процентов на 10 для начала — а в идеале срезать половину, в отличии от местных мне было кристально понятно, что большой войны в обозримом будущем не будет, дураков переть на СССР нет, а вот экономический фронт мы проигрываем, — высвободить ресурсы, чтобы получить возможность направить их в гражданский сектор. Вот только имея на посту министра Маршала Соколова сделать это было практически невозможно. И не потому, что Сергей Леонидович был плохим специалистом — хотя и тут были у меня вопросы по поводу Афганистана и действий наших там войск, — а потому что Соколов был выращен на уроках Второй Мировой Войны.

Для военных этой плеяды не армия нужна была, чтобы защищать народ, а народ нужен был, чтобы обеспечивать армию. «Пушки вместо масла» — или скорее «танки вместо всего», если применять к ситуации позднего СССР — это была не шутка и не хохма, а прямое руководство к действию. И ужас ситуации заключался в том, что кого бы из генералов я на этот пост не поставил, ничего измениться просто не могло. Они были «воспитаны на одних букварях» — или уставах, наверное, правильнее было бы тут сказать, — и никто бы не согласился резать расходы на армию. Без серьезного сопротивления, во всяком случае, так точно.

Оставалось только одно — сделать ход лошадью, и назначить министром обороны адмирала.

— Бах-бах, бах! Бах-бах, бах! Бах-бах, бах! — Стандартное стрелковое упражнение — два в туловище один в голову. Вообще-то в идеале его делать с выхватыванием из кобуры и разворотом под левую руку, но такого авангардизма от генсека, наверное, тут совсем не ожидают. Когда я первый раз попросил парней из девятки отвести меня в их тир, пожелание это вызвало натуральный переполох. Как же охраняемое лицо в месте повышенной опасности, где много разного оружия, мало ли что может случиться. Пришлось настоять.

Подошедший сюда же в тир адмирал явно не знал, с чего начать разговор, поэтому стоял и переминался с ноги на ногу.

— Добрый день, Владимир Николаевич, — я протянул адмиралу ладонь, которую тот без промедления пожал. — Не хотите попробовать, вы поди последний в тире бывали еще в курсантские времена.

(Адмирал Чернавин В. Н.)

— Ну да, товарищ Горбачев, — усмехнулся главный флотоводец страны. — У нас калибры, знаете ли, все же побольше в основном. Из такого последний раз лет двадцать назад приходилось, наверное. Хотя пару раз из 12-ого все же по кабанам стрелять доводилось, большим охотником меня не назовешь, я, можно сказать, соответствуя цвету кителя как-то с удочкой все больше, но и на охоту случалось тоже…

— Из такого, уверен, вообще ни разу, — я привычным движением выщелкнул магазин, пару раз клацнул затвором и протянул пистолет собеседнику рукоятью вперед. — Австрийский «Глок-17», свежайшая разработка, отличный пистолет, можно сказать будущее данного типа оружия. Стоило бы перевооружить нашу милицию на что-то подобное, но у нас, к сожалению, лишних денег на это нет, так что пока придется погулять с привычными ПМами.

— Не уверен…

— Нет, вы попробуйте, смотрите какая интересная цацка, длина ствола на 4 сантиметра больше, чем у Макарова, и в магазине 17 патронов вместо 8-ми. А масса при этом такая же благодаря полимерной рамке. А как в ладони сидит… Шикарно. Очень удобно подобран угол наклона рукояти. Что вы думаете о состоянии наших Вооруженных Сил?

От последнего вопроса адмирал, как раз взявший в руки Глок, заметно дернулся. Я не просто так решил поговорить с ним в тире, ну во-первых, мне действительно нравилось стрелять, и совместить приятное с полезным виделось совсем не ошибкой. Во-вторых, тут нас практически невозможно было подслушать, советские микрофоны, конечно, были самыми лучшими и самыми большими, но вот на громкие звуки чувствительная аппаратура реагировала крайне плохо, поставить прослушку в тире из-за этого максимально проблемная задача. Ну и просто выбить немного собеседника из колеи — тоже старый, но оттого не менее действенный приём.

— Наши Вооруженные Силы, товарищ генеральный секретарь, всегда на страже и готовы отразить любую угрозу… — Адмирал развернулся ко мне и затараторил явно выученный когда-то текст, но я его быстро прервал.

— Я вас не учебник прошу цитировать, Владимир Николаевич. Я спрашиваю, что вы в самом деле думаете о силе наших армии, авиации и флота.

— Я действительно так думаю… — Уже чуть медленнее и осмысленнее ответил адмирал, — армия у нас просто самая сильная в