Так себе, конечно, задумка, все равно что с голыми пятками прыгать на шашку, но все же при таком раскладе есть хоть какой-то шанс на благополучный исход поединка, если сам этот поединок, конечно, вообще будет.

Может, все же я просто накручиваю себя, и все будет не так, как я себе надумал, но подстраховаться по-любому нужно и как минимум подготовить будущий сюрприз.

Кстати сказать, если рассуждать здраво, в бою равных противников, вооруженных саблей и шестом, шансы на победу, как по мне, будут приблизительно равны. Понятно, что все зависит от самых разных факторов, но в моём случае других вариантов с честью выйти из сложившейся ситуации просто не просматривается.

Осмотревшись вокруг в поисках чего-нибудь похожего на шест, сразу понял, что без прогулки до леса не обойтись. Это только кажется, что шест, с которым можно работать, это обычная палка. На самом деле не все так просто, не каждая деревяшка для этого годится, поэтому, чтобы подобрать что-то действительно подходящее, придётся постараться, вот так вот с кондачка сложно без подготовки, если вообще возможно.

Как бы там ни было, а пришлось мне возвращаться в дом за топором, кстати сказать, единственным в хозяйстве более-менее нормальным инструментом.

В землянке все дрыхли за исключением бабушки, которая, увидев, что я взял топор, спросила с недоумением:

— Ты куда это собрался с топором?

— В лес пробегусь, мне нужно срубить несколько палок для одного дела, а рядом ничего подходящего не нашел, — ответил я и не дожидаясь дальнейших вопросов поспешил на выход.

Только оказался на улице, как услышал:

— Ты на круг с топором собрался идти? — спросил вчерашний мой оппонент в перепалке, казак-отец одного из обидчиков моего предшественника, и заржал.

— Ты правда думаешь, что я должен тебе рассказывать, зачем мне нужен топор в собственном подворье? Или думаешь, что твой трусливый сынок, увидев меня с ним, спрячется так, что с собаками не найдёшь? Можешь не переживать, без оружия пойду, — мгновенно отбрил я, реально закипая как перегретый чайник. Как-то бесить меня начал этот дятел, тут и так проблем выше крыши, ещё и этот гнус решил, что он здесь хозяин жизни.

Правда, ответив, я тут же взял себя в руки, и у меня неожиданно появилась интересная идея.

Казак между тем мгновенно состроил суровую рожу, а из-за спины раздался голос бабушки, которая гневно спросила:

— Ты как со старшими разговариваешь?

— Как заслуживает, так и разговариваю. Этому старшему пофиг, что у меня детей кормить нечем, ему важно своего трусливого отпрыска показать во всей красе и унизить кого послабее… — изображая, что действительно впадаю в бешенство, тут же отреагировал я на наезд и, воткнув топор в колоду, кивнул казаку и добавил, направляясь к нему: — Пойдём уже, некогда мне словоблудием заниматься.

Бабушка ахнула, а казак, прищурившись, произнес:

— Выпороть бы тебя сейчас, чтобы пыл поумерил, но ты сам захотел суда, поэтому потерплю, — он выдержал небольшую паузу и добавил с угрозой: — пока потерплю.

Бабушка растерянно, но вместе с тем все равно строго спросила:

— Семен, что происходит?

— Все хорошо, ба, вернусь — расскажу.

Казак только хмыкнул неопределенно. Бабушка между тем продолжила нагнетать, обратившись к нему:

— Прохор?

Тот как-то слегка смутился и произнес:

— Внук твой, тёть Маша, вернётся и расскажет, а мне сейчас и вправду некогда.

«Прикольно, ощущение-то, что казак побаивается бабушку, странно это, как ни крути», — краем мелькнула у меня мысль, но на самом деле волновало меня сейчас совсем не это наблюдение.

Мысленно я сам себя ругал последними словами за то, что оставил решение проблем на утро. Никто ведь не мешал мне с вечера подготовить шест. Профилонил, вот и усугубил и так не самое хорошее положение, в котором оказался.

С другой стороны радует, что и находясь в новом теле, я смог поймать состояние, которое не раз и не два помогало мне в прошлой жизни.

Пришло это во времена занятий боксом, когда до начала поединка мандраж пробивал со страшной силой, а с началом боя я становился словно бездушный робот. Волнение исчезало, и действовал я всегда с холодной головой и максимально расчетливо.

Вот и сейчас, поймав это состояние, я стал изображать из себя неврастеника, провоцируя казака на необдуманные поступки и всеми силами стараясь вывести его из себя, но действовал я при этом крайне расчетливо.

Чем больше он будет злиться, тем больше шансов, что он начнёт ошибаться, и у меня появятся хоть какие-то шансы.

Честно сказать, я думал, что он не станет терпеть подобное поведение от пацана, да ещё и не из казачьего рода. Предполагал, что он захочет наказать меня здесь на месте, тогда у меня появилась бы веская причина не идти на этот непонятный круг. Но не повезло, он смог сдержаться, но чего ему это стоило, один бог знает. По крайней мере шагал он рядом со мной чернее грозовой тучи, то и дело искоса зыркая на меня злым взглядом.

По дороге, когда проходили мимо его дома, к нам присоединилась и пресловутая троица, из-за которой я пошел на конфликт.

Эти вышагивали гоголями, изображая из себя невесть что, но хотя бы молча, что меня безмерно радовало.

Я же, чтобы не изводить себя ненужными переживаниями, размышлял в это время о посторонних вещах.

К примеру, мне интересно было, почему селение, которое находится на самой что ни на есть границе с так называемым диким полем, откуда в любой момент можно ждать нападения мордвы, ногаев или тех же татар, не огорожено хоть какой-нибудь стеной. По-любому ведь защищаться гораздо проще из-за стен, но здесь их не было, и это по меньшей мере странно.

Эти размышления пробудили очередной пласт памяти прошлого владельца тела.

Оказывается, это только кажется, что в этом диком поле можно передвигаться как заблагорассудится, в любом направлении, на самом деле не все так просто. Есть не так много путей, пригодных для передвижения мало-мальски крупных отрядов. Почему, и так понятно: заросли, овраги, вода и куча прочих факторов, влияющих на возможность двигаться по местности.

Так вот, все эти возможные для проникновения противника направления контролируются специальными казачьими заставами и патрулями.

При набеге незначительных сил противника их встречают вдали от поселения. Если же в набег, к примеру, идут серьезные силы, остановить которые на подступах нет возможности, тогда жители просто бросают свои жилища и прячутся в укрытиях, заранее подготовленных в труднодоступных местах.

В общем, никто здесь в принципе не собирается сидеть в осаде или биться