— Вы предвидели такую ситуацию? — уточнил я.

— Думал, раз вы «на живца» князя ловите, да и Владимир Михайлович вас поддержал, то общество поймет все правильно. Недооценил я ваш пыл молодости, — покряхтел Малышев, не став добавлять, что сам все превратно понял.

— У князя ведь были недоброжелатели. Они в любом случае могут воспользоваться его арестом.

— Конечно, — усмехнулся полицейский. — Вы тому пример. И раз уж вы нанесли первый удар, то ждите гостей. К вам обязательно придут на разговор. Или попросят посетить с визитом.

— Мне же вы запретили покидать город…

— Попросил задержаться, пока я ваши показания не записал, — поправил меня Алексей Петрович. — Вот сейчас все сделаем, и отправляйтесь, куда вашей душе угодно. Только уж потом на суд не опоздайте. Вам пришлют письмо с датой.

Надолго Алексей Петрович не задержался. Как и сказал — взял с меня показания и убыл. После чего я загруженный новой информацией от него пошел искать тетушку. Раз такой опытный полицейский говорит, что высший свет может встать на сторону князя лишь из неосведомленности и боязни за себя, не стоит отмахиваться от его слов. Как хорошо, что сегодня вечером в ее театре премьера! Там-то и можно будет запустить нужные слухи, попутно успокоив дворянство и объяснив, что конфликт у нас сугубо личный, для которого и была привлечена государственная машина.

Разговор с Софьей Александровной, когда я поделился опасениями Малышева, лишь подтвердил слова полицейского.

— Ох, Роман, молод ты еще, — вздыхала она. — Зря вчера вы с Володей так быстро все провернули и нам ничего не сказали. Но я понимаю Владимира. Он у меня бывает чересчур прямым и не терпит издевательств к тем, кто ниже по положению. Так говоришь, князь у вас лесопилку сжег? И можно говорить, что это ваш ответ на его необоснованную агрессию?

— Да, — кивнул я. — Свидетель и исполнитель его приказа у нас есть. По понятным причинам, его имя мы раскрывать не хотим. Но он — исполнитель. Человек подневольный. Князь легко может сказать, что не давал ему никакого приказа. Потому, как только мы узнали о такой замечательной возможности его прижать, то тут же воспользовались.

— Не слишком ли жесткий ответ? — единственное, что вызвало сомнения у тети.

— Если бы мы знали, с чего он нас атаковал, то может быть, вы и были правы. А так — он повел себя как бешеная собака. А таких нужно убирать из общества, пока еще кого не покусали.

Женщина хмыкнула, но приняла мое объяснение.

— Хорошо, так всем и буду отвечать сегодня. Уверена, ко мне многие подойдут с вопросами о вашем конфликте. И ты Ольгу уже предупредил?

— Нет еще.

— Ох, Рома, Рома, — покачала она головой. — Ты уж не забывай про маму. Прямо сейчас к ней иди, и не говори, что со мной уже обсудил этот вопрос. А то обидится. А уж я сделаю вид, будто не знала ничего, когда она ко мне подойдет.

Спорить по такому пустяку с тетей я не стал. Я к ней сразу подошел, потому что именно с ней будут стараться поговорить большинство посетителей театра. И к маме я в любом случае собирался подойти. Но раз уж тетя говорит, что к ней надо было в первую очередь заглянуть, то не буду расстраивать. Ни ее, ни маму.

* * *

— Что с тобой? — удивленно спросила Маргарита Пелагею, когда та зашла в квартиру. — На тебе лица нет!

Тут же женщина засуетилась и сама поставила чайник, чтобы приготовить успокоительный взвар. После чего села рядом с девушкой и начала успокаивающе гладить ту по плечу, попутно осторожно ведя расспрос. Вскоре Пелагея не выдержала и, расплакавшись, обо всем рассказала.

— И он меня прогна-а-ал, — выла девушка уже в голос, делясь тем, что ее тревожило больше всего. — Я обратно просилась, а он не взя-ал!

— Милая, успокойся, вот, лучше попей, — подала Маргарита девушке приготовленный взвар. — Попила? А теперь слушай меня, почему он так сделал.

Пелагея, сделав несколько глотков, все еще всхлипывая, посмотрела на свою наставницу.

— Ты ведь говорила, что Роман был вынужден дать тебе вольную, чтобы пресечь слухи, якобы ты на него большое влияние имеешь, так?

— У-угу, — кивнула девица.

— Вот! А теперь представь — он ради тебя на конфликт с целым князем пошел. Полицию среди ночи на уши поднял. Не удивлюсь, если уже весь высший свет знает об этом. И тут — он тебя обратно берет. Ты не думаешь, что так лишь подтвердится этот слух? И тогда хорошей партии Роману не видать. Все на него станут косо смотреть. Дела вести с опаской — а ну как он из-за тебя еще чего учудит? Покажется тебе что-то, ты ему нашепчешь, а он и ринется в бой. А так — он сразу показал, что действовал из благородных побуждений. И этот нелепый слух не усилится. А если кто подумает его раздувать, то столкнется лишь с недоумением общества.

Пелагею слова Маргариты не сильно успокоили. Но хотя бы стало понятно, с чего ранее любезный барин отказался брать ее назад и выгнал, словно шавку какую.

— И вот еще что. Князь ведь сейчас будет стараться вывернуться из этой истории всеми силами. Как тебе вот такая версия, какую можно запустить — что все у вас по обоюдному согласию было…

— С ремнями на руках? — шокировано воскликнула Пелагея, перебив наставницу.

— И не такие причуды бывает творят в постели, — усмехнулась Маргарита, демонстрируя свой опыт. — Так вот — князь же тебя не бил? Синяков нет, увечий тоже…

— Но он ведь меня скрал!

— И сразу же появляется Роман! — с торжеством в глазах добавила женщина. — Смотри, как можно все повернуть. Князь сделал все, чтобы ты освободилась от тирана Винокурова, так как ты хотела быть с ним. И слух пустил, вынудивший того тебя отпустить. И примчался сразу, как узнал о твоей свободе. Но тут узнал о том, что Роман к тебе соглядатая приставил — Кузьму этого. Пришлось импровизировать. И если бы Роман тебя обратно взял, то князь мог бы упирать на то, что он тебя запугал.

—