— Ты же через чердак хотел выйти? Передумал? Решил тупо вынести мусор и исчезнуть от помойки?

— Нет. Тут на этажах есть вёдра для пищевых отходов. Заверни мне что-нибудь в газету. Пойду выкину этажом повыше. Заодно и огляжусь. Если замечу что-то, вернусь.

— Вот держи! — Лёшка протянул мне горушку хлеба. — Заодно на обратном пути купишь свеженького.

— Не могу обещать, но постараюсь.

* * *

Оделся я поскромнее. В ту одежду, что нам выдали сразу после того, как забрали из интерната. Нашёлся и кепарик. Неказистый, но в самый раз чтобы надвинуть на глаза. Я не забыл прихватить с собой и авоську. Здесь по магазинам полиэтиленовые пакеты не раздают на халяву. И даже больше скажу… Их тут даже не продают. Их тут, как бы так помягче выразиться, и вовсе нет. Так что авоська — это наше всё. Коль возникнет желание купить что-нибудь, то как раз будет куда положить.

Выйдя в подъезд, я сразу же прислушался. Но никаких подозрительных звуков не услышал. Да и вообще, в подъезде было тих и мирно. Не тратя напрасно времени, я поднялся на этаж выше. Выбросив в ведро завёрнутую в газету горбушку, я снова прислушался. А потом бодренько заскакал вверх по лестнице. Кеды давали возможность передвигаться более-менее бесшумно. Буквально через минуту я уже был на самом верхнем этаже.

Тишина…

Я быстро забрался по железной лестнице до чердачного люка и толкнул его. Люк легко поддался. Правда на меня сверху посыпалась всякая труха, но я, не обращая на это никакого внимания, забрался на чердак и аккуратно прикрыл крышку люка.

Всё. Я на чердаке. Теперь, стараясь особо не пачкаться и не распугивать голубей, двигаюсь в сторону следующего подъезда. Немного подумав, пропускаю мимо и направляюсь к самому дальнему. Ну а там, приоткрыв люк, снова прислушавшись, быстро спускаюсь на лестничную площадку последнего этажа.

Тихо…

Осмотрел себя, не испачкался ли я на пыльном чердаке. А потом, как ни в чём ни бывало, весело спускаюсь по ступенькам, игнорируя лифт.

Выйдя из подъезда, сразу направляюсь в сторону Таганской площади, делая вид, что тороплюсь куда-то по своим делам. На самом-то деле я особо не тороплюсь. Просто стараюсь побыстрее свалить куда подальше от дома.

Вроде бы никто за мной не следит. Хотя кто их знает, этих топтунов. В прошлый раз они шли за нами всю дорогу. И только чудом нам тогда удалось сбросить их с хвоста, когда решили помочь молодой мамаше занести коляску в подъезд.

Но нет. Чуйка молчит. А я уже затерялся в толпе у станции метро.

Закинув пятачок, я прошёл через турникет и вот уже спускаюсь на эскалаторе вниз, в прохладное нутро метро. Таганская-кольцевая одна из самых глубоких станций московского метрополитена. Тут даже эскалаторов аж два. Сперва покороче, а потом ещё один. Длиннющий… Боковины отделаны деревом. Дерево гладкое. То ли так лаком пропитали, то ли отполировали своей одеждой тысячи тысяч пассажиров… Я не могу представить количество людей, что проходят ежегодно через московское метро. Но, вроде бы, в будущем, проводили какую-то статистику, и выяснилось, что за сутки через турникеты прошло больше миллиона человек. Хотя точную цифру я и не могу вспомнить. Да оно мне и не надо.

Станцию Марксистскую, а соответственно и переход на неё, ещё не построили, но мне она и не нужна сейчас. Я заныриваю в только что подошедший вагон.

«Осторожно! Двери закрываются. Следующая станция — Павелецкая.»

Пытаюсь разглядеть и запомнить пассажиров в моём вагоне. Если кто-то из них из наружки, то наверняка я увижу его и позже, когда выйду на нужной мне станции. Вот такая у меня паранойя. И не надо ничего говорить. Если у вас нет мании преследования, это не значит, что за вами не следят. Лучше перебдеть, чем недобдеть…

Несколько остановок… Я специально проезжаю мимо нужной мне станции. Выйдя, оглядываюсь, иду в потоке людей на выход, но тут же, притормаживаю и стремглав стартую в двери вагона, обратного направления. Успеваю заметить, что из тех, кто вышел, никто за мной не ломанулся. «Осторожно! Двери закрываются…» Я снова еду в полупустом вагоне.

* * *

Даже если кто-то и был у меня на хвосте, то, надеюсь, что я оторвался… «Конечно… Надейся…» — бухтит скептический внутренний голос, но я его не слушаю. Не того полёта я птица, чтобы из-за меня кто-то стал напрягать сразу большое количество опытных сотрудников. А неопытных я и сам в состоянии срисовать и вычислить. Даже если и был какой наблюдатель у дома, то скорее всего он там и остался, в полном неведении, что я ушёл в неизвестном направлении.

* * *

Сегодня суббота, и в детской больнице шумновато. Помнится, что посещения в выходные тут разрешены не только во второй половине дня, но и ещё с утра. Поэтому в небольшом парке при больнице уже гуляют малолетние транспортабельные больные со своими родственниками.

Помня о том, что самые строгие контролёры в Советском союзе — это не вооружённые до зубов камуфлированные охранники, а престарелые бабушки, я не стал ломиться через главный вход. Всегда есть запасной выход, или чёрный ход, как его ещё порой называют. Туда я и пошёл. Кепку я заранее снял. Тут она только привлекает внимание. Тем более, что свою личность мне уже не надо скрывать.

Пара минут наблюдения, и вот я уже вхожу в помещение больничного корпуса с тыла. Запах сразу оповестил о том, что я в больнице. Пахло медициной. Причём, исключительно, советской медициной. Даже не смогу разобрать на отдельные запахи этот непередаваемый аромат хлорки и медикаментов. А ещё… немного табачком попахивает. Наверняка врачи и медсёстры выходят сюда, на чёрную лестницу, покурить, подальше от детей…

Мне нужно подняться на третий этаж. Сам не знаю почему, но мне почему-то показалось, что я должен… просто обязан посетить ту самую больницу, где когда-то лежали мы с братом. Ту больницу, где я познакомился с Аней…

И пусть сейчас всё пошло как-то не так, как в прошлый раз, но мне почему-то приспичило приехать сюда. Что я хочу здесь найти? Нас с Лёхой? Тут нас нет. Мы в этот раз не дрались с хулиганами, и Лёшку не проткнули ножиком. Авдеев забрал нас гораздо раньше. Тогда что я ищу? Или кого? Анечку? Подсознательно, да… Я хотел бы её здесь обнаружить. Наверное, именно такую, какую явственно увидел сегодня посреди своей комнаты.