Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 178

— Да. Работа Клода Верне, все верно.

— Могу я подойти поближе?

Под взглядом отца я тяжело вздохнул, отодвинул приборы и встал следом за неугомонной принцессой. Естественно, интерес ее был вызван отнюдь не очередным шедевром, а неловкой ситуацией со свитой. Уже через минуту мы оба рассматривали поблекшие от времени и пыли акварельные мазки оранжевой краски. Языки пламени облизывали здание дворца, люди завороженно смотрели и не двигались. Как в реальности.

— Прошу прощения, ваше императорское высочество, за выходку моих подруг. Такого больше не повторится.

Голос звучал тихо, в нем сквозило искреннее сожаление. Тонкие пальчики сжались в замок от явного волнения.

— Я не злился.

— Мне почудилось, что сейчас их отправят на казнь.

Уголок рта невольно дернулся от кровожадного видения. Покачав головой, я поддержал шутливый тон.

— Хватило бы поездки на свиноферму.

— Ой, — Вильгельмина округлила рот и прижала ладошку к губам, — слишком жестоко!

— Россия — страна диких людей, балалаек и суровых зим.

— А у вас медведи по городам бродят?

— И водку просят, чтобы согреться.

Она прыснула от смеха, затем скрыла улыбку и ямочки на щеках за густой ширмой волос. Волны мягко опустились на острые плечи, и мне невольно стало ее жаль. Свобода, о которой талдычили западные страны, пришла, но цепи ответственности никуда не делись. И сковали хрупкое тело не менее крепко, чем любого из нас.

— Позволите? — я предложил руку, и Вильгельмина охотно приняла ту. Уже через пять минут мы изучали соседний зал.

— Здесь всегда столько людей?

Охрана изображала статуи, только периодически касались то наушника для передачи отчета с позиции, то защитного браслета. Два домовых и горничная испарились почти сразу, стоило нам войти в двери.

— Всего лишь строгие правила. Так нужно, — я не вдавался в подробности, а эрцгерцогиня понятливо кивнула.

— Значит, тех магов от нас не уберут?

— А вы против?

Вильгельмина неопределенно пожала плечами.

— Скорее нет, чем да.

Я невольно оглянулся, однако ни баронессы, ни графини не заметил. Даже охраны, которая приехала с принцессой, не наблюдалось. Они, похоже, так и остались где-то за дверьми столовой. Под присмотром генерала Соловьева и других гвардейцев императора.

Отец, да ты перестраховщик.

— По правилам ваши сопровождающие должны сейчас неотступно следовать за нами. Но на приличном расстоянии, чтобы не мешать разговору и сближению, — пробормотал я, поймав очередной румянец на щеках Вильгельмины.

— Мы совсем не подготовились, — уныло вздохнула она. — А я очень старательно изучала этикет с детства. Честно!

Врушка. Все знала, но ничему не хотела следовать. Намеренно.

— Сделаю вид, что поверил вам.

— Я вас расстроила?

— Позабавили.

— Тогда я добилась нужного эффекта, — вдруг мягко произнесла Вильгельмина и чуть сильнее сжала пальцы на моем предплечье. — Вам не шла грусть, ваше императорское высочество. Как и княгине.

Я резко остановился, и эрцгерцогиня вынужденно застыла рядом. Развернувшись, я прищурился, выискивая в симпатичных чертах толику лукавства или обмана. Но ничего, кроме волнения, не заметил. Сама же Вильгельмина кусала губу, будто испугалась и теперь не знала. Как извинится за случайно вылетевшие слова.

— Вы встречались с княгиней Репниной-Волконской? Где?

Ответить эрцгерцогиня не успела, двери зала распахнулись, и с фривольной улыбкой порог переступил Андрей.

Глава 30. Ольга

В больничных палатах всегда пахло чем-то горьким, а от белого цвета сильно рябило в глазах. Единственным ярким пятном в них обычно были сами люди. Пациенты, такие как Оксана Мечихина и ее дочь. Маленькая Лада в розовом костюмчике единорога из мягкого плюша невольно притягивала взгляд каждый раз, когда я общалась с ее матерью.

«Ты бы подарила нашему ребенку подобную игрушку?»

Я невольно усмехнулась воспоминаниям о разговоре в театре. Глядя на Ладу, стало ясно, что вряд ли бы зубастая кукла Щелкунчика вызвала бы у нее восторг. А вот фарфоровая красавица в кружевном платье с настоящими волосами и глазами на поллица привели малышку в восторг. Присланный накануне подарок с короткой запиской для самой Оксаны до сих пор будоражил сознание Лады.

Покосившись в сторону коробки с развязанными желто-белыми лентами, я прикусила от досады губу. Совсем не догадалась купить что-нибудь, кроме гостинцев. Ведь знала, что еду к ребенку и даже не додумалась до магазина игрушек.

— Я вам так благодарна, ваше сиятельство! — шмыгнула носом Оксана в сотый раз и с щенячьей преданностью посмотрела на меня.

— Ерунда, ничего особенного я не сделала.

— Вы заступились за нас с Ладушкой, иначе я бы давно отправилась в застенки. Но благодаря вашей протекции, его императорское высочество выписал помилование, которое прислал с подарком.

— Подарком? — я изумленно вскинула брови, затем опять посмотрела на коробку. — Куклу?

— Да, — с жаром закивала Оксана.

Мой короткий вдох наполнил легкие запахом трав и лекарств. От мысли, что Алексей лично отдал приказ на покупку игрушки, почему-то выбил из колеи. Голова закружилась, приятное тепло распространилось в груди там, где отчаянно затрепетало сердце. Глядя на то, с каким восторгом Лада возилась с куклой, я сморгнула жгучую слезу.

Ах, Алекс, ты будешь замечательным отцом. Щедрым и внимательным, вне всяких сомнений.

— Я думала, что больше не увижу Ладу. После задержания мне сказали, что ее отправят в приют.

Прислонившись к подоконнику, я внимательно следила за каждым движением Оксаны, улавливая ее эмоции буквально на ходу. Всю комнату пропитали страх и какая-то животная радость — эмоции совершенно не сочетаемые друг с другом, зато понятные любому нормально человеку. Еще несколько дней назад Мечихиной грозил расстрел за нападение на наследника престола, а сегодня она лежала под строгим наблюдением врачей, и рядом была дочь.

Я отцепила изумрудную брошь, затем коснулась браслета на запястье. Тихий щелчок замка потонул в бессвязном признании Оксаны, изредка прерываемом из-за болей в горле. Не до конца зажившие ткани мешали нормально проговаривать слова и строить длинные конструкции. Приглушенные чувства очнулись, дар будто очнулся от долгой спячки. Я потянула прозрачные нити, после чего задала провокационный вопрос:

— Ты по-прежнему ненавидишь цесаревича?

— Что?

Испуг естественный, ни капли фальши в голосе я не услышала. Как и не ощутила в самой Оксане.

Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 178