Мы прошли в тренировочную зону, стилизованную под кусок городской улицы: бетонные блоки, имитация стен, дверных проёмов, разбитые оконные рамы. Витя вдруг стал серьёзен.

— В общем так, африканец, — начал он, постукивая пальцем по моему налокотнику. — Первое, что убивает новичка в застройке — это его же собственная анатомия. Первым из-за укрытия тебя выдаст твой же локоть или колено. Нога развёрнута стопой наружу, это тоже проблема. Запоминай: если в эту ногу попадут, тело рефлекторно дёрнется по направлению её движений — и тебя выбросит из укрытия. Дальше осколок или пуля. И всё — приехали. Поэтому: локти прижаты к рёбрам. Стойка косолапая. Нога, с той стороны с которой выглядываешь, — носок всегда внутрь, к укрытию.

Он подошёл к углу, и показал. Взяв реплику укороченного калаша с какими мы ездим в патруле. За короткость АКС-74у, его — «Ксюху» окрестили не иначе как рогаткой.

Некоторое время мы двигались от укрытия к укрытию, косолапо, но быстро с прижатыми к корпусу локтями.

— И ещё. Перемещение между укрытиями. Бежишь с калашом, как с пистолетом — в одной руке, стволом вперёд. Вторая рука свободна — для баланса и инерции. Так мобильнее. А если зажать в обеих — ты будешь в разы медленнее.

— Далее — срезание углов. Это когда ты не выходишь всем телом, а только на долю секунды выглядываешь одним глазом и стволом. Взгляд, целик и мушка всё единое целое. Куда смотришь, туда и стреляешь. Не надо искать цель после выхода. Ты уже должен знать, где она. Ты выглянул — отработал! — и сразу назад. Это экономит кучу времени, пока он ещё только поднимает ствол. И учись менять плечо. Не залипай на правом. Некоторые углы левым плечом удобнее. А если правую руку тебе прострелят. Умей стрелять с левого. Это непривычно, но выжить поможет. И в будущем станет удобным.

Я попробовал. Делал это сотни раз, но тело помнило другие, более жёсткие правила перестрелок. Здесь же всё было проще, чище, почти спортивно.

— Но вся эта фигня, — Витя хитро прищурился, — это для пещерных людей, у которых нет вот этого! — он ткнул пальцем в экранчик на моём шлеме, куда должен был выводиться сигнал с дрона. — Если у тебя вверху глаз, зачем тебе вообще выглядывать? Сиди, изучай обстановку, принимай решение. Ты как птица, сверху. Видишь, где они прячутся, куда бегут. Только не увлекайся, а то забудешь, и превратишься из открывашки в дроновода.

Я с трудом понимал его сленг, Штурмовик и пилот воздушного робота, кажется так это переводилось.

— Ну и самое простое правило, которое новички забывают. Если ты видишь противника в застройке. Он тебя тоже видел. Значит, после контакта ты обязан сменить позицию. Допустим, ты вёл огонь со стойки из-за угла и ушёл за укрытие. Выглянешь снова получишь очередь, он будет ждать тебя именно там. Значит, что делаешь? Приседаешь или смещаешься на полметра вбок, и выглядываешь уже с другой высоты или из другой щели. И сразу с выстрелом в сторону, где, по твоим прикидкам, он может тебя ждать. Не давай ему предугадать твоё движение. Твоя позиция после первого выстрела его цель.

Потом мы перешли к гранатам. Витя достал из подсумка пластиковую болванку, похожую на РГД-5, но невероятно лёгкую словно игрушечную.

— Вот. У тебя в разгрузке такие же. Непривычно? Вес другой — траектория другая.

Я взял гранату. Он был прав. Рука, привыкшая к тяжести настоящего железа, обманывалась. Первый бросок ушёл куда-то в потолок.

— Видишь, — усмехнулся Витя.

— Мне с репликами не работать. — проговорил я.

Тогда он кивнул и подвёл меня к глухой бетонной стене, за которой, по легенде, сидел условный противник.

— Если ты на 100 % уверен, что прямо за углом, в метре от тебя, стоит враг — есть «самалийская» техника. Не выглядывай. Просто высунь ствол за угол, навскидку, и дай очередь. Вероятность попадания — 50/50, но ему это точно не понравится. А ты уже готовишь гранату. Грязно, в страйкболе запрещено, но в деле работает.

Потом была отработка выхода за угол с превентивной пристрелкой.

— Если знаешь что за углом противник. Режешь угол не выглядываниями, а очередью в угол, и уже под эту канонаду дорезаешь пространство где находится противник. Пока пули летят, ты уже выходишь из-за укрытия. Экономишь те самые полсекунды, за которые он мог бы тебя поймать.

Мы отрабатывали это снова и снова. Под стрекотания пластиковых шаров о стены укрытия.

— Блок медицины тебе, кстати, нужен? — спросил вдруг Витя, когда мы сделали перерыв.

— Нужен, наверное, — ответил я.

— Вон я вижу у тебя аптечки. Представим, что тебя ранило в правую руку и нужно наложить жгут. У тебя есть жгуты в аптечках?

Я не знал, что там есть, а чего нет, и полез смотреть, сказав, что это тоже подарок. Вскрыв одну из чёрных, компактных аптечек, я увидел чёткий, продуманный набор: современный турникет CAT с пластиковой основой и прочной липучкой, упакованный для быстрого вскрытия. Рядом — гемостатические повязки, кровоостанавливающий тампон, стерильные бинты и салфетки разных размеров, хирургический лейкопластырь, ножницы, перчатки, маркер для отметки времени наложения жгута. И в отдельном запаянном пакете — шприц-тюбик с обезболивающим. Надпись гласила: «Фентанил. Для купирования сильного болевого синдрома».

— Ни хера себе комплектация, — присвистнул Витя, заглядывая через плечо. — И жгут CAT, и гемостатик, и… это что, обезболивающее? Фентанил? Да тебя, брат, наверное, очень ценят, раз так упаковали.

Он взял жгут и показал на себе, а потом на мне, как надо.

— Смотри. Твоя правая рука прострелена, ты её почти не чувствуешь. Жгут всегда накладывается выше раны, ближе к сердцу. Берёшь его в левую руку. Протягиваешь под конечностью, заводишь хвост в пряжку. Потом тянешь за свободный конец, пока кровь не остановится. Заводишь хвост под ветровую — и фиксируешь липучкой. Потом крутишь ветровую до предела, пока не пережмётся всё, что можно. Фиксируешь её в пазе. И обязательно пишешь время маркером прямо на лбу или на жгуте. Всё одной рукой. Болезненно, адски, но если делать быстро — выживешь. Не делать вытечешь.

Я попробовал, левой рукой накладывая жгут себе на правое плечо. Неудобно, когтисто, но после нескольких попыток начало получаться.

— Молоток, — кивнул Витя. — Запомни: тот, кто прислал тебе это, не хочет, чтобы ты сдох от потери крови. Ценят, значит.

Витя оказался отличным инструктором: жёстким, въедливым, но без лишней пафосной мути.

— Всё это,