Сажусь на кровать и смотрю на одновременно испуганные и дерзкие глаза. Забавно, но сегодня Апраксина решила не строить из себя заторможенное и унылое создание. С характером у неё порядок, я уже навёл справки. Так в чём дело?

А вообще, почему меня должно это волновать? Рывком стягиваю простынь под вскрик девушки. Она сжалась в позу эмбриона, закутавшись в безразмерную ночную рубашку. Провожу рукой по бедру, отчего супруга вздрогнула, будто её ударили. Так дело не пойдёт. Я ведь не насильник, хотя мнение Марфы никого волновать не должно. Пошла под венец — изволь ублажать мужа.

— Что с тобой не так? Или со мной?

Девушка снова вздрогнула, но промолчала.

— Я жду ответа.

Снова молчание, но через какое-то время Марфа легла на спину и потянула рубаху, обнажив бледные ноги. Хорошо, хоть не волосатые. Это я так мысленно шучу, пытаясь себя подбодрить.

— Делайте своё дело, — раздаётся тихий голос супруги, — И затем оставьте меня, пожалуйста.

Весело, мать его! Мне чего, тыкаться в это ледяное бревно? Оно ещё и преисполнено презрения. Только не понимаю за что? Федя жену не обижал и вообще сразу после венчания слёг. А сейчас и расспрашивать не хочется. Мне уже и секса расхотелось. Что вообще происходит?

Подхожу к двери, которую услужливо распахнула давешняя служанка. Наверняка подслушивала, что неудивительно. Ещё и слухи завтра пойдут, что царю не отказала законная супруга. Вот смеха будет.

Да пошли они всё лесом, включая эту овцу! Вообще-то, я царь и всероссийский самодержец, пусть немного ограниченный в правах. У меня есть цель и уже начал осуществляться план. Если кто-то не хочет быть рядом, то это его дело. Насчёт Марфы подумаю завтра, надо с её братом ещё поговорить. Но ситуация вырисовывается фантасмагорическая. Только нам с Федей не смешно. Пойду спать, завтра дел невпроворот.