Вот недаром же говорят, бойтесь своих желаний, ибо они могут исполнится. В этот день, все шло наперекосяк. Вначале, и-за несколько неаккуратно поставленного домкрата, станина грузовика соскочила с опоры, и едва не прищемила мне палец. Вдобавок ко всему, и резина на этом колесе оказалась донельзя потертой, так, что совсем не годилась для дальнейшего использования. По всему, выходило, что я зря провозился добрых три часа демонтируя эти колеса. К вечеру, так и вообще, начала портиться погода, и поневоле, пришлось собирать весь инструмент, и готовить плот к шторму.

Судя по серому небу и первым порывам ветра, шторм мог оказаться очень сильным, и мне бы не хотелось, чтобы все мои старания пошли прахом. Пришлось вбивать в земли пару карданных валов, и притягивать к ним мой плот, с помощью тросов и цепей. Он хоть и стоял на берегу лагуны, но уж очень я боялся, что его может унести в море. После чего, срочно пришлось делать запасы воды, чтобы после не шарахаться под ветром и дождем к ручью, и когда я наконец, спрятался в своей палатке, по острову уже ощутимо лил дождь.

Дальше было только хуже. Поднявшийся ветер, оказался настолько силен, что казалось, палатку, в которой я находился, сейчас вырвет вместе с деревьями, к которым она была приторочена, и унесет неизвестно куда. Даже несмотря на то, что она находилась не на самом краю рощи, а несколько в глубине, порывы ветра, были настолько сильны, что палатку буквально приминало так, что она готова была в любой момент схлопнуться и оборвать все веревки, удерживающие ее на месте. Ни о каком сне не было и речи. Как, впрочем, и о том, чтобы разжечь внутри палатки огонь в печи, и согреть хотя бы воды для кофе. Очередной порыв ветра, и моя печь завалится на бок, и пожара будет не избежать. Забравшись на свою походную койку с ногами, укутался в плед, со страхом наблюдая за происходящим действием, и с нетерпением ожидая, когда-же все это закончится.

Глава 3

3

Шторм продолжался всю ночь. Природа, как будто гневалась на кого-то, извергая с небес потоки воды, и грозя утопить меня, вместе с островом. Палатка, в которой я находился промокла уже насквозь, и капли воды, падающие на меня с потолка, грозились перейти в струи, а на земле, уже стояли лужи воды. Захотев выйти из палатки, чтобы оправиться, я, спустив ноги с койки, попал в довольно глубокую лужу, замочив ноги до щиколоток, из-за чего моментально отпало любое желание куда-то двигаться, наоборот, закутался с головой, во все тряпки, до которых смог дотянуться, да так и просидел до почти самого утра, дрожа от холода под мокрым пледом. Наверное впервые задумавшись о том, что, наверное, стоило бы соорудить здесь, какую-то будку, из имеющегося металла, чтобы не мокнуть вот так каждый раз.

К утру, непогода начала слегка успокаиваться, и мне наконец, удалось пригреться и немного вздремнуть. Проснулся я похоже ближе к полудню, из-за того, что мне на лицо потекла довольно холодная струйка воды, просочившаяся сквозь брезент палатки. За стенами палатки еще шел дождь, но такого ветра, что бушевал ночью уже не наблюдалось. Как раз над моей койкой потолок сильно прогнулся от натекшей туда воды, которая под давлением извне, и нашла себе щелочку. Поэтому я тут же выбрался из своего укрытия, привел себя в относительный порядок, заодно постаравшись убрать с крыши палатки натекшие там лужи, и нырнул обратно внутрь, чтобы заняться наведением порядка и приготовить себе завтрак.

Моя постель, оказалась мокрой насквозь. Высушить ее сейчас, не было никакой возможности, но и оставлять здесь, значило бы разводить плесень. Поэтому сняв с койки плед, и тюфяк, я вынес все это на улице под дождь, и просто развесил все на веревках, на которых обычно сушил белье, после стирки. Тюфяк, разумеется предварительно освободил от мокрого сена, которым он был набит. Конечно дождь не даст ткани просохнуть, но с другой стороны, она хоть не запреет, находясь в палатке. Сюда же на веревки отправилась и почти вся остальная одежда, промокшая за ночь, за исключением шорт и футболки, что были на мне.

После чего я наконец решился разжечь примус, и приготовить себе утренний кофе. Позавтракав, я накинул на себя легкую куртку, чудом оставшуюся почти сухой в одном из ящиков, и решил пройтись до лагуны, чтобы посмотреть, все ли в порядке с моим плотом. Стоило мне только выйти из рощи, пройти с пару десяток шагов, чтобы оказаться на краю лагуны, как я увидел, что прямо на краю моего плота, лежит заваленный на бок американский грузовичок «Додж», судя по его виду пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века, возле него разбросаны какие-то вещи, а мгновением позже, разделся сухой треск выстрела, заставивший меня броситься на землю, и визгливый женский голос огласил окрестности.

— Это моя добыча! Еще один шаг, и я буду стрелять на поражение! А я стреляю метко!

Самое интересное, что все это было произнесено по-испански. Учитывая то, что я практически не пользовался этим языком, последние тридцать лет, то вначале, даже не совсем понял, что от меня хотят. Мысленно повторив услышанную фразу, и наконец поняв ее смысл, я крикнул в ответ.

— Не стреляй, я уже ухожу!

— То-то же! — Раздалось в ответ. — И только попробуй, сделать хоть один шаг в мою сторону, ты у меня на мушке!

Осторожно поднявшись с земли, я пятясь назад дошел до рощи, затем метнулся в палатку, где тут же накинул на себя патронташ, достал из ящика с оружием свою винтовку, и зарядив ее вновь выбрался из палатки. Год одиночества меня слегка расслабил, и я даже не думал о том, что здесь может появиться, кто-то еще. Поэтому, хотя иногда и брал с собою оружие, то только когда выходил на охоту на очередного тюленя, в тот момент, когда у меня заканчивалось