– Честно? Нет. – Пятаков выдержал паузу, его глаза чуть сузились. – Потому что власть здесь строится иначе. Не на законах, не на принуждении, не на контроле. Здесь всё держится на поклонении. Люди поклоняются тем, кто даёт им смысл. Кто даёт им наслаждение. Кто становится их ориентиром.

Дмитрий почувствовал, как что—то внутри него напряглось. Эта концепция казалась ему пугающей. Власть через поклонение? Значит ли это, что сам Лифтаскар подчиняется другому принципу? Здесь не нужно бороться за трон, не нужно устранять конкурентов – достаточно быть объектом жажды, и тогда люди сами возведут тебя на пьедестал.

– Это странная форма управления, – заметил он осторожно.

– Разве? – Пятаков склонил голову набок. – Подумай, разве в нашем мире, откуда мы с тобой не то же самое? Разве политики, звёзды, лидеры мнений не живут за счёт внимания? Разве им не нужны последователи, которые будут боготворить их, верить в их власть, питаться их образом? Разница лишь в том, что там это делается скрыто, а здесь – открыто. Без масок.

Дмитрий не сразу нашёлся, что сказать. Он осознавал, насколько опасна эта логика. Власть через желание, через зависимость, через абсолютное подчинение чужой воле.

– Ты ведь уже понял, что вернуться нельзя? – тихо спросил Пятаков.

Дмитрий встретился с ним взглядом. В этом вопросе не было угрозы, только утверждение. Будто бы он уже проиграл, ещё не начав борьбу. Вопрос был в том, сумеет ли он сохранить себя или тоже растворится в этом мире, как его собеседник.

В лаборатории триста второго отдела, пропитанной запахом металла и озона, раздался слабый, но чёткий электрический треск. Передатчик ожил, пробуждаясь к работе, заполнив помещение ровным гулом. Виталий бросил быстрый взгляд на Варвару, но та уже потянулась к пульту, проверяя настройки. Лампочка связи мигнула, и в динамиках раздался лёгкий фоновой шум, напоминающий дыхание самого эфира.

– Дмитрий, – голос Варвары звучал чётко, без лишней эмоциональности. – Ты нас слышишь?

Вдалеке, в Лифтаскаре, оперативник застыл на месте, чувствуя, как холод прокатывается по спине, оставляя за собой липкое осознание надвигающейся беды. Едва уловимый шум резанул слух, но он не подал вида. За его спиной Пятаков продолжал говорить, но смысл его слов уже не доходил до сознания. Дмитрий опустил взгляд, стараясь не изменить выражения лица, не выдать ничего лишнего. Он знал, что связь односторонняя, что ответа от него не услышат, но теперь он мог слышать их.

– Лиза похищена, – голос Варвары оставался ровным, но работник триста второго уловил в нём напряжение.

Внутри него медленно, но неотвратимо нарастал холод. Он чувствовал, как слова, донесшиеся сквозь этот эфемерный эфир, приобретали вес, подобный ударам в грудь.

– Мы выяснили: она не просто пленница. – Варвара сделала паузу, будто собираясь с мыслями. – Лиза должна стать новой владычицей острова.

Виски сдавило тяжёлым ударом пульса, гулким и тревожным, словно предвещающим неизбежное. Дмитрий продолжал смотреть на Пятакова, механически кивая, делая вид, что вникает в его слова, но сознание уже выстраивало новую картину.

Мысль о том, что Лиза станет владычицей, не укладывалась в голове. Её судьба, казавшаяся предрешённой, теперь приобретала зловещий оттенок, а сам Дмитрий всё больше ощущал неизбежность потери.

Мысли споткнулись, как будто в его сознание вбили что—то неведомое, чуждое, но неоспоримое. Он сжал кулаки, но тут же расслабил пальцы, чтобы не привлечь внимания. Разум цеплялся за последние фразы, выискивая смысл за словами. Если Лиза действительно избрана, значит, её разум, её воля, её сущность – всё это скоро исчезнет, уступив место тому, что ждёт её в Лифтаскаре.

– Владычицами не становятся случайно, – Варвара заговорила вновь. – Судя по всему, Лиза обладает чем—то, что делает её уникальной. Мы пытались проследить её связи с теми, кто уже попадал сюда раньше, но ничего не нашли. Это не просто демонский каприз. Её выбирали не случайно.

Дмитрий слушал, но уже знал ответ. Спасти… Вернуть? Возможно ли это?

– Мы нашли упоминания о подобных случаях, – подключился Виталий, его голос звучал хрипло, как будто он не спал несколько суток. – Лифтаскар постоянно похищает людей, чьи характеристики соответствуют его законам. Этот процесс продолжается веками, но никто из исчезнувших так и не вернулся назад, полностью растворившись в новом мире.

Дмитрий замер.

– Их разум меняется. Они теряют себя. Если Лиза примет свою роль – её уже не спасти.

Пятаков между тем перешёл к какой—то новой теме, его голос звучал размеренно, уверенно. Дмитрий снова кивнул, но мысли его были далеко. В груди разлилось ощущение, напоминающее страх, но это не был страх за себя. Это было предчувствие потери, которая ещё не случилась, но уже окутывала его своим ледяным дыханием.

Ему необходимо было узнать больше. Всё, что угодно, любой намёк, любая мелочь, которая могла бы подсказать, что сделать, чтобы вырвать её отсюда.

– Судя по всему, – Варвара продолжала, голос её был чуть тише, будто она сама ещё не до конца верила в сказанное, – Лиза не просто будет править этим островом. Она должна стать его центром. Его источником.

Дмитрий стиснул зубы, ощущая, как внутри нарастает напряжение. Он не мог задать вопросов, но каждая их фраза требовала объяснений. Лиза не просто пленница, не просто жертва. Если её выбирали не случайно, значит, в этом был смысл. Но какой?

– Мы нашли упоминания о подобных случаях, – продолжала Варвара. – Это крайне редкое явление, но каждый раз, когда Лифтаскар выбирал владычицу, процесс был необратим. Люди исчезали, их прошлое стиралось. Они становились частью этого мира. Мы не знаем, можно ли этому помешать.

Заговорил Виталий. Глухо, с паузами, будто его голос пробивался сквозь статическое напряжение эфира:

– Её сознание изменится. Она примет всё происходящее не как угрозу, а как предначертанное. Если это случится, она сама не захочет возвращаться. Лифтаскар сделает её одной из тех, кто больше не думает о прошлом.

Дмитрий вновь слегка наклонил голову, стараясь сохранить видимость безразличия, но внутри него всё напряглось, каждое слово, долетавшее до него, вонзалось, как ледяной осколок. Если Пятаков заметит, что он отвлёкся, это может вызвать подозрение. Внутри бушевал хаос. Нужно было собирать информацию, узнавать больше. Если процесс обратим, если есть хотя бы шанс…

– Пока ритуал не завершён, Лиза ещё остаётся собой, – наконец сказала Варвара. – Но мы не знаем, как долго это продлится.

Дмитрий ощутил, как внутри поднимается тяжёлое, вязкое отчаяние, но стиснул зубы, подавляя его, не позволяя чувствам взять верх.

Он выдохнул, стараясь вернуть себя в реальность, но осознание накатывало лавиной, заставляя по—новому смотреть на этот мир, на людей, которые уже стали его частью, на тех, кто когда—то сопротивлялся,