Не было тут автоматических дверей, гораздо меньше было экранов с рекламой. А еще тут использовались автоматические кассы старого образца, которые еще принимали оплату наличными, хотя на более современных моделях эту возможность уже убрали. Впрочем, оружейный магазин, как оно обычно и было, находился на подземном этаже и охранялся вооруженными милиционерами. У одного из них был аж целый автомат — МП-5 от «камрадов» из ГДР. Оружие вообще не очень-то типичное для Советского Союза… Ведь основным армейским автоматом нынче был «Хеклер-Кох 32» советского производства, получивший на тульском заводе обозначение АТ-87, по году начала производства. Ориентированный на патрон «Калашникова», но превосходящий его по своим характеристикам, новый автомат в первую очередь шел на вооружение войск специального назначения и тех армейских частей, что размещали в Североамериканской ССР, где еще можно было встретить вооруженных старыми американскими штурмовыми винтовками врагов. Ну а со временем уж АТ-87 пошел на замену «Калашникову» в армии в целом… Так что АКМ нынче стал оружием мобилизационным. А вот милицию вооружали МП-5, который больше подходил под эти задачи — самостоятельно разрабатывать и производить аналог «Ксюхи» в СССР посчитали нецелесообразным.
— Пойду патронов куплю, — глянув в сторону автоматической кассы, произнесла Тоня.
— Пошли вместе, тоже посмотрю, как эта система работает, — усмехнулась в ответ «сестра».
Автоматическая касса с виду походила на устройства для выдачи наличных, только несколько побольше. Жидкокристаллический экранчик, где на черном фоне светилась надпись «Предъявите удостоверение личности». Клавиатура чуть ниже. Устройство для чтения карт-идентификаторов с двумя щелями. И панель сканера отпечатков пальцев. Достав из кармана карточку комсомольского билета и «идентификатор», Тоня засунула один в одну щель, второй в другую, а затем дотронулась до сканера отпечатков пальцев. Пару секунд ничего не происходило, а затем экран мигнул, и сначала на нем появилась надпись «Идет идентификация…», а затем на экране плавно «нарисовался» советский герб в окружении желтого сияния. Но через пару секунд изображение герба исчезло и появилось меню заказа.
— Понторезы, — хмыкнув, прокомментировала промелькнувшую заставку Тоня. — Еще полгода назад просто писали «Личность подтверждена».
На экране появился список зарегистрированного на девушку оружия с указанием номера и года выпуска. Впрочем, пунктов в списке было всего два — «Револьвер системы Нагана» выпуска 1932 года и «Пистолет Макарова модификации 2» выпуска 2015 года. А в верхнем правом углу стояла цифра, указывающая на остаток годового лимита патронов — шестьдесят штук. Так что, коснувшись пальцем изображения пистолета ПММ-2, Тоня выбрала цифру сорок, а затем коснулась кнопки «Оплатить». И через несколько секунд в стенке терминала открылся лючок, за которым оказались две картонные пачки патронов.
— Ну вот и все, — забрав их, усмехнулась Тоня, щелкнув на клавиатуре кнопку «Выход», после чего автомат «выплюнул» идентификатор с комсомольским билетом. А на экране появилась заставка с изображением советского герба и надписью «До свидания, товарищ Солнцева!» — Понторезы, — снова усмехнулась девушка. — Зажрались наши программисты с теми мощностями, что нынче ЭВМ давать стали… Картинки красивые, заставочки… Раньше программа могла сотню килослов занимать, а сейчас при фактический той же функциональности уже на мегаслова дело идет. А дальше что будет, на «гиго» замахнутся?
— А как же старые ЭВМ? — поинтересовалась сестра.
— Для них есть «легкие» версии… Я как правило такими и пользуюсь — функциональность та же самая, а работает быстрее из-за отсутствия всех этих «красивостей».
Глава 12
Василий Александрович Краснов, главный технолог Красноармейского металлургического завода, сегодня был откровенно не в духе… Когда два месяца назад им объявили, что в их мир проникли люди из Советского Союза параллельного мира, где страна успешно пережила Долгую зиму, это вызвало откровенное недоумение, переходящее в офигение. Как, почему? Но еще большее офигение вызвало то, что теперь они становятся одной из республик «того» СССР. Некоторые поначалу и вовсе не поверили услышанному, даже крутили пальцем у виска. Однако вскоре «тот» Союз и впрямь показал себя. Сначала — радиообращением Председателя Совета министров товарища Нестерова, где тот объявил о предстоящих изменениях в их жизни, а затем и «вот этими». Приехавшей три недели назад целой комиссией из Министерства черной металлургии СССР, что стала ходить по цехам и изучать технологические процессы, проверять качество произведенной продукции… И пошли одни замечания за другими! «Не соответствует», «не удовлетворяет», «не обеспечивается». И теперь все это были его, главного технолога, проблемы!
— Ну что, — на вчерашнем совещании объявил председатель комиссии. — Со следующей недели завод останавливаем. Советскому Союзу не нужен металл с качеством на уровне начала прошлого века.
— Но ведь другого металла мы сделать не можем! — пробовал было возразить их директор. — У нас нет оборудования, нехватка нормальных специалистов…
— Вот в том-то и все дело, — заметил еще один мужик из комиссии. — У вас, сражу прямо, нихрена ничего нет! Доменная печь образца XIX века. Электропечи… Ну ничего еще. Если не считать того, что и в них вы выплавляете откровенное дерьмо. Мы тут химанализ сделали… Количество вредных примесей за пределами любых норм! И что нам с вашей сталью делать? Она даже как металлолом нафиг не нужна!
«Умные-то вы какие! А вы попробуйте лучше сделать!» — хотел было сказать Василий, но смолчал. Хотя и было откровенно обидно. Когда семь лет назад они запускали металлургический завод — все чуть ли не прыгали до потолка от счастья. Теперь у их республики будет собственный металл! Новый, не переплавленный из металлолома или найденный под руинами заводских цехов. У них будет то, чего нет на всем постсоветском пространстве — металлургическое производство полного цикла! А, значит, будет будущее. Значит, они смогут выбраться из разрухи…
Восторгов, правда, хватило не надолго. Скоро к ним начали идти жалобы, где представители саратовских заводов зачастую не стеснялись в крепких выражениях, описывая качество их металла. Некоторые из них Василий помнил до сих пор… И они таки старались добиться лучшего качества продукции — и, надо сказать, небезуспешно. Металл стал заметно качественнее, чем в начале работы. Даже смогли наладить в небольших производствах производство инструментальной стали! Но… те, кто работал в заводских лабораториях, доставали старые ГОСТы времен до Долгой зимы, проводили анализ и слали письма с претензиями… Вроде того, что «обеспечить требования ГОСТ 1050-60 в части соответствия химического состава».
— Откровенно говоря, — заявил еще один из членов комиссии, — доменный процесс — это уже прошлый век. У нас в Союзе последняя доменная печь запущена почти двадцать лет назад — в 2004 году. В настоящий момент приоритет отдается технологии прямого восстановления железа, потому строительство новых домен планируется лишь по мере вывода
