Не менее необычно шла и Парагвайская война, которая, впрочем, уже подходила к своему финалу. Бразильская империя, выступившая формально на стороне Парагвая в его территориальном споре с Аргентиной никакого участия в боевых действиях не принимала, кроме, разве что, оккупации, под предлогом защиты Уругвая. То есть, регулярная армия Парагвая, вооруженная большим количеством винтовок Энфилда и не самой плохой артиллерией, сражалась один на один с весьма массовыми ополчениями соседа, снаряжаемого на английские деньги. Сложности добавляло то, что в самой Аргентине буквально через несколько дней после начала войны началась самая натуральная гражданская война, которая не только расколола общество на несколько непримиримых лагерей, но и решительно затрудняла заключение мира. То есть сохранись старое правительство в Буэнос-Айресе, все бы давно закончилось. Но оно погибло в пучине гражданской войны, и Лопес просто не знал, как прекратить тот ужас, в который превратилась планируемая им небольшая война. А потому методично занимался борьбой с повстанцами, закрепляясь в районе за районом, шаг за шагом наводя порядок в разбушевавшейся стране, в которую обильно подливали масла англичане, вывозя под шумок все ценное, что можно было там найти. В сущности, они обворовывали эту страну, оставляя ее практически нищей, так как понимали, что Лопесу все равно ничего не остается, кроме как завоевать ее до конца и поставить под свою руку. То есть, никакие земли они оставить за собой не смогут. В ход шли даже такие вещи, как контрабанда рабов, когда в уплату за оружие, продовольствие и боеприпасы, аргентинские банды продавали захваченных в плен собственных соотечественников. А англичане, в свою очередь, переправляли их в Бразильскую империю, само собой, нелегально, и получали с этого неплохой процент.

В Северной Америке продолжала прогрессировать разруха, вызванная рыночной экономикой, к которой, после долгих лет протекционизма, перешло правительство САСШ. Промышленные предприятия банкротились одно за другим, уступая место торговым фирмам. Всю страну охватила волна коммерческих авантюр, нацеленных только на одно — получить прибыль в краткосрочной перспективе любой ценой. Строительство железных дорог оказалось практически парализовано. Станкостроение и прочие формы механического производства большую часть своей продукции поставляли на экспорт, так как внутренний рынок ее практически не потреблял. И самое важное — иммиграция резко пошла на убыль, так как сказка и надежда всей Европы резко испортила свой имидж. САСШ перестали быть страной, дающей шанс любому желающему, так как сильно возросшая из-за массового банкротства промышленных предприятий безработица привела к ужасающим последствиям. Например, к росту самого обычного бандитизма и голоду, который стал проявлять свой оскал время от времени.

Мир менялся бурно, масштабно, необратимо, превращая воспоминания Александра о политических событиях в сущую безделицу. Точка бифуркации была пройдена и теперь никто, даже Александр не мог поручиться за то, куда потечет эта река бурлящих событий.