Макарий медленно встал, его движения были точными, словно заранее отмеренными, и направился к одной из полок. Там, среди древних книг, он потянулся к небольшому деревянному ящику. Пальцы привычно, но осторожно открыли его крышку. Варвара поймала себя на том, что затаила дыхание.

Внутри лежал амулет.

Он был чёрным, словно впитавшим в себя весь свет комнаты, выточенным из гладкого обсидиана. Камень отражал огонь свечей, но не зеркально, а будто бы поглощая его, преломляя внутри себя. На поверхности амулета тёмными прорезями были выгравированы символы – угловатые, закрученные, незнакомые. Они не напоминали ни один из знаков, которые Варвара видела прежде.

Макарий взял его в ладонь, подержал, будто ощущая вес.

– Можно, – наконец сказал он.

Варвара вскинула вопросительный взгляд.

– Но только один раз, – он повернул амулет в пальцах, изучая его, словно видел впервые. – Этот артефакт может разорвать связь между человеком и Лифтаскаром. Если тот, кого вы хотите вернуть, ещё не окончательно стал частью этого мира, он вытянет его обратно.

– Окончательно? – Виталий сдвинул брови.

– Тело меняется, но разум какое—то время ещё помнит себя, – пояснил Макарий. – Но чем дольше человек там, тем меньше в нём остаётся человеческого.

Он поднял глаза на Варвару, сжал амулет в ладони.

– Использовать его можно только один раз, – повторил он.

Его голос звучал ровно, но в нём чувствовалось нечто большее, чем просто предупреждение. Он раскрыл ладонь, позволяя ей лучше рассмотреть камень.

– Этот мир не любит терять своих слуг, – тень от пламени свечи пробежала по его лицу, сделав его ещё более строгим, почти застывшим, – Будьте осторожны.

Когда Варвара закрыла за собой дверь, старый замок щёлкнул, отделяя их от мира Макария. В подъезде пахло пылью, сигаретным дымом и чем—то ещё – возможно, влажной штукатуркой или старыми трубами. Свет моргнул, пробежав по стенам грязными бликами.

Виталий молча шагал рядом, его тяжёлые ботинки глухо ударялись о бетонные ступени. Лифт работал плохо, и идти пешком до первого этажа было быстрее, чем ждать его мучительно долгого спуска.

Они не говорили. Смолина ощущала напряжение, как сжатую пружину, готовую развернуться в любой момент. Тайны, которые они только что узнали, переворачивали саму суть их работы. До сегодняшнего дня всё это – бордели, исчезновения, странные символы – выглядело как запутанный криминальный клубок. Теперь же перед ними развернулась другая реальность, и отмахнуться от неё было невозможно.

Когда они вышли на улицу, воздух показался холоднее, чем был раньше. Город жил своей жизнью: проезжали машины, кто—то курил у подъезда, где—то вдали смеялась компания, не подозревающая, что в этом мире существуют вещи, о которых лучше не знать.

Виталий сел за руль. Варвара молча устроилась рядом, поставив сумку с амулетом на колени. В машине было тихо, только шуршание ткани и щелчок ремня безопасности.

Двигатель завёлся, но Виталий не тронулся с места. Он сидел, обхватив руль, глядя прямо перед собой.

– Ты действительно во всё это веришь? – спросил он, не поворачивая головы.

Варвара долго молчала. Городские огни отражались в лобовом стекле, преломляясь на его поверхности. Она провела пальцем по коже сумки, ощущая сквозь неё твёрдый, холодный камень.

– Я не знаю, во что верить, – тихо сказала она. – Но мы видели слишком многое, чтобы просто отмахнуться.

Виталий выдохнул.

– Да, – кивнул он. – Слишком многое.

Она расстегнула сумку, достала амулет и положила его на ладонь. В тусклом свете он казался ещё темнее, его гладкая поверхность словно поглощала окружающий свет. Символы на камне не мерцали, не светились, но Варвара чувствовала, что они не просто вырезаны – они живые, несущие в себе что—то большее, чем просто следы резца.

Виталий взглянул на артефакт, его пальцы слегка дрогнули, но он тут же взял себя в руки.

– Значит, у нас есть один шанс, – пробормотал он.

– Один, – подтвердила Варвара.

Он провёл рукой по щетине, словно пытаясь прогнать мысли, которые роились в голове.

– Ты понимаешь, что теперь у нас есть только один шанс кого—то спасти?

Смолина кивнула: её взгляд стал твёрже, осмысленнее.

– Да. И я знаю, кому этот шанс пригодится.

Виталий смотрел на неё несколько секунд, затем переключил скорость, вывел машину на дорогу.

– Значит, продолжаем?

Варвара снова посмотрела на амулет, сжала его в ладони и убрала обратно в сумку.

– У нас нет выбора.

Машина плавно скользила по ночным улицам, увозя их вглубь этой тьмы, в самое сердце загадки, которая с каждым шагом становилась всё страшнее.

Но они не знали, что кто—то уже наблюдает за ними.

На крыше дома, в холодном ночном воздухе, стояла фигура. Чёрный силуэт растворялся в тенях, сливался с ночным мраком. Глаза не моргали, следя за машиной, исчезающей за поворотом.

Глава 17

Дмитрий всегда знал, чего хочет. Он жил по принципу «брать от жизни всё», никогда не загоняя себя в рамки, которыми многие предпочитали ограничивать свою свободу. В полиции за ним закрепилась репутация обаятельного соблазнителя, и никто не мог отрицать, что этот навык был для него не просто развлечением, а настоящим инструментом.

Он умел отыскать подход к людям. Не просто вызвать доверие, а играть с границами чужих желаний, заставляя собеседника почувствовать себя уверенно, расслабленно, свободно. Для Дмитрия общение было искусством, а секс – частью этой игры. Он никогда не искал серьёзных отношений, но ни одна женщина не могла сказать, что он был с ней холоден или равнодушен.

Когда он перешёл в триста второй отдел, ему сразу дали понять, что здесь всё иначе. Тут не было места обычной логике, привычным методам расследования. Здесь работали с делами, которые не существовали в глазах обычных людей, с тем, что казалось невозможным.

Но именно его способность влиять на людей, легко адаптироваться и быть своим в любой компании сделали его идеальным кандидатом для миссии в "Доме без греха".

– Ну, если уж кому—то и предстоит провести время в элитном борделе, то, конечно, Дмитрию, – усмехнулся Виталий, когда обсуждался план операции.

Дмитрий улыбнулся:

– Такое ощущение, что это не спецзадание, а премия за выслугу лет.

– Если бы это было просто борделем, ты бы туда действительно пошёл за удовольствием, а не по работе, – холодно заметила Варвара, сложив руки на груди.

Дмитрий взглянул на неё внимательно:

– Вы так говорите, как будто я совсем неразборчив.

– Разборчивость здесь не поможет, – она пристально посмотрела на него. – Ты идёшь в место, где желание – это инструмент манипуляции. Там умеют воздействовать на мужчин так, что им