Затем изготовили затравочное отверстие — тонкий канал, через который искра от кремня должна воспламенять порох. Это была ювелирная работа — отверстие должно быть точно определённого диаметра и располагаться в строго определённом месте.

После этого установили прицельные приспособления — мушку спереди и целик сзади. Василий Петрович выверял их положение с точностью до миллиметра, используя специальные шаблоны и уровни.

Наконец начали подгонять ложе — деревянную основу, в которую устанавливается ствол. Ложе было вырезано из орехового дерева, выдержанного несколько лет. Дерево было прочным, но при этом не слишком тяжёлым.

Ствол аккуратно уложили в паз ложа, закрепили специальными металлическими штифтами. Потом установили спусковой механизм — кремнёвый замок, который высекает искру при нажатии на спуск.

Кремнёвый замок — это сложный механизм, состоящий из множества деталей: курка с зажатым кремнем, огнива (или полки), на которое ударяет кремень, высекая искру, пружины, возвращающей курок в исходное положение, спускового крючка. Каждая деталь должна работать чётко, без заеданий. Тут уже Григорий поработал в плане стандартизации, что в общем-то сказывалось на скорости сборки.

Василий Петрович лично проверял работу каждого замка — взводил курок, спускал, проверял, как высекается искра, как работает пружина. Если что-то его не устраивало — разбирал, подгонял, собирал снова.

После установки замка прикрепили спусковую скобу — металлическую дугу, защищающую спусковой крючок от случайного нажатия. Затем установили шомпольные трубки — металлические направляющие для шомпола, которым солдат заряжает ружьё.

Наконец прикрепили ремённые антабки — металлические кольца, через которые продевается ремень для ношения ружья на плече.

Всё. Ружьё было готово.

На третий день Василий Петрович вызвал меня:

— Егор Андреевич, ружья готовы. Хотите посмотреть перед испытаниями?

Я пришёл в оружейную мастерскую. На столе лежали три ружья — гладкоствольные мушкеты стандартного образца. С виду они ничем не отличались от обычных — та же длина, тот же калибр, та же конструкция.

Я взял одно из них, осмотрел. Ложе было идеально подогнано к стволу, нигде не было зазоров. Замок работал плавно, без заеданий. Ствол ровно лежал в пазу ложа, прицельные приспособления были выставлены параллельно каналу.

— Хорошая работа, Василий Петрович, — сказал я искренне.

Он хмыкнул:

— Работа как работа. А вот стрелять будут — тогда посмотрим.

— Именно, — согласился я. — Завтра с утра на полигон. Проведём испытания.

Новость о предстоящих испытаниях снова разлетелась по заводу. На следующее утро к полигону — специально оборудованной площадке за заводом — собрались почти все мастера. Генерал Давыдов прибыл одним из первых, в сопровождении нескольких офицеров. Иван Дмитриевич тоже был здесь — стоял чуть поодаль, наблюдал.

Полигон представлял собой длинную полосу земли, окружённую с трёх сторон земляным валом для безопасности. В дальнем конце стояли мишени — деревянные щиты с нарисованными концентрическими кругами. А ещё дальше, на расстоянии ста метров, были установлены толстые дубовые брусья — для проверки пробивной силы.

Но сначала нужно было провести испытания на прочность самого ствола. Для этого мы соорудили специальное крепление — массивную деревянную раму с железными зажимами, в которую устанавливалось ружьё. Рама стояла за небольшой земляной насыпью, за которой мог спрятаться человек, производящий выстрел.

К стволу был привязан длинный шнур, который тянулся к спусковому крючку. Идея была проста — натянуть шнур, спустить курок, но при этом находиться в безопасности на случай, если ствол не выдержит и разорвётся.

Первое ружьё установили в крепление. Я лично зарядил его — отмерил порох, насыпал в ствол через дульное отверстие, затем забил шомполом пыж из пакли, потом свинцовую пулю, потом ещё один пыж сверху. После этого насыпал немного пороха на полку замка.

Но заряд я взял не обычный, а увеличенный — полтора стандартных заряда. Если ствол выдержит это, значит, он достаточно прочен.

— Все отойдите за вал! — скомандовал Давыдов.

Толпа послушно отступила. Я тоже отошёл, натянул шнур. Ружьё в креплении смотрело в сторону мишеней.

— Три, два, один, — я резко дёрнул шнур.

Выстрел прогремел, эхо покатилось по полигону. Облако белого дыма окутало крепление. Я подождал, пока дым рассеется, потом осторожно выглянул из-за насыпи.

Ружьё было целым. Ствол не разорвало, не деформировало. Крепление устояло.

— Первое прошло! — крикнул я.

Раздался одобрительный гул. Но я знал, что это только начало. Нужно было повторить ещё дважды.

Второе ружьё. Та же процедура — увеличенный заряд, установка в крепление, натягивание шнура.

Выстрел!

Снова целое. Снова успех.

Третье ружьё.

Выстрел!

Все три ствола выдержали испытание увеличенным зарядом. Ни один не разорвался, не деформировался, не дал трещин.

Я достал штангенциркуль, подошёл к первому ружью, вытащил его из крепления. Начал тщательно измерять ствол в разных местах — у дульного среза, в середине, у казённой части.

Диаметр везде был одинаковым. Никакого вздутия, никакой деформации. Ствол остался идеально ровным, несмотря на мощный заряд.

То же самое со вторым и третьим стволами — все они сохранили свою форму.

— Андрей Иванович! — позвал я кузнеца, который стоял в толпе. — Ваша ковка сработала отлично! Стволы выдержали!

Он подошёл, взял один из стволов, осмотрел, постучал по нему костяшками пальцев:

— Металл держит. Никаких признаков усталости. Я и говорил — проковка даёт прочность.

Давыдов подошёл ближе:

— Егор Андреевич, испытания на прочность пройдены. Теперь боевые испытания?

— Теперь боевые, — кивнул я.

Мы перезарядили все три ружья, но уже стандартным зарядом. Потом установили мишени на расстоянии пятидесяти метров — это была стандартная дистанция для испытаний мушкетов.

— Кто первый стрелять будет? — спросил Давыдов.

— Я, — ответил я. — Это моя технология, я и буду проверять.

Я взял первое ружьё, прикинул его в руках. Весило оно прилично — килограммов пять, не меньше. Дерево ложа было гладким, отполированным, приятно лежало в руках. Взял ружье, повесил его на плечо на ремешок. Затем, не спеша, начал прицеливаться.

Взвёл курок — щелчок, пружина натянулась. Прицелился в центр мишени — мушка чётко легла в целик. Задержал дыхание. Плавно нажал на спуск.

Выстрел!

Отдача ударила в плечо — сильно, неожиданно сильно. Я не был готов к такой мощи, пошатнулся, чуть не упал. Облако дыма окутало меня, запахло серой и горелым порохом.

Когда дым рассеялся, я увидел, что мишень стоит целая. Я промахнулся? Нет, постойте — в правом верхнем углу щита зияла дыра размером с кулак. Я попал, просто не в центр, а чуть выше и правее.

— Попал! — крикнул кто-то из толпы.

Я опустил ружьё, потёр ноющее плечо.