идентичный тому, из которого она когда-то вышла. Она сразу же заблудилась, потому что это был не тот коридор. В одном из разветвлений она обнаружила вазу с цветком, но цветок давно превратился в засохший гербарий. Она коснулась его, и он рассыпался в пыль. Даже ваза потрескалась от времени и от неё откололись черепицы. В соседнем перекрестке коридоров также была потрескавшаяся ваза с засохшим цветком и пылью вместо почвы. Она пошла по путеводным цветам так же, как и раньше, только теперь в обратном направлении. Пришла к залу с гибернационной камерой. Капсула была открыта. Внутренности покрылись пылью, питательные трубки высохли и окаменели, стали барельефом на внутренних стенках скорлупы. Она знала, что здесь, рядом с её камерой, должны были быть соседние залы гибернации, и что их легко перепутать. Это была не её камера. Этой камерой пользовались очень давно.

«Здесь лежала та, кого он ждал так же, как меня. Кто-то из класса «Е». Где она теперь?» В её голове уже возникли образы. Она прекрасно понимала, как обстоят дела. Её номер 74, и хотя это не значит, что она семьдесят четвертая по счету, это всего лишь номер, чтобы отличать образцы, каков был шанс, что она первая? Каков шанс, что она уникальна? Конечно, до неё были другие, но сколько их и кто они были?

При мысли о количестве времени её снова охватил страх. Она попятилась от камеры, не в силах сопротивляться этому гнетущему чувству. Путеводные цветы снова вывели её на поверхность. Она преодолела пространство до водопада гораздо быстрее, чем обычно, она не петляла, а направилась прямиком в своё убежище. Но на этот раз, вместо того, чтобы войти, она вовремя заметила золотое свечение сквозь водяной туман. Девушка стояла ещё какое-то время перед водопадом, пока не вспомнила, что и сама светится. Боясь быть обнаруженной, резко развернувшись, она бросилась в заросли и побежала, не глядя. Через некоторое время она поняла, что начинает подниматься в гору, деревья становились всё ниже, пока не превратились в редкие кустарники, а почва стала тверже, чаще попадались валуны, и вскоре вовсе камни заменили всю мягкую землю под ногами. Угол наклона становился круче, и тут она увидела глубокую расщелину. В ней она и спряталась как можно глубже, будто это могло укрыть её от ока демиурга.

В надежде скрыться в пещере она потеряла счет времени. Она продолжала тренироваться по завету А03, который учил, что, чтобы понимать поток, необходимо сначала его минимизировать, а глухая расщелина без звуков и почти без света подходила под это лучше всего. Но со временем ей становилось всё тоскливее. Часы превращались в дни. Дни – в недели. Снаружи сменялись суточные циклы. Наблюдала, как корабль-мир вращает свои кольца, как небесный звездный ковер, будто вышитый серебром, медленно полз по небосводу, как яркое солнце с утра прогоняло ночной туман, а вечером тень от скалы накрывала выход из пещеры. В конце концов она потеряла счет времени, и одиночество стало невыносимым. Амрита перестала действовать, и её кожа постепенно потеряла свечение, а силы начали покидать её тело. Возможно, это был голод, который мог утолить один любой фрукт с дерева в саду, но голод также прояснял её разум, ей казалось, что она уже близка к разгадке потока, к разгадке фрактальной природы компьютера и всего, что он создал. В тот самый момент, когда она несколько дней неподвижно лежала в глубине расщелины, вдавившись в каменную трещину, как пещерная ящерка. В тот самый момент, когда она уже была готова вернуться к двум единственным существам, которые, по сути, оказывали ей только внимание и заботу, у входа в пещеру появилось золотое свечение и рассеяло тьму.

– Благодарю за то, что позволила тебя найти, – сказал А03 и протянул руку.

Глава 4

Девушка была готова броситься ему на шею, но сдерживала свои неуместные чувства. А03 дал ей немного амриты, и через мгновение она уже перестала ощущать это странное притяжение. Спустя некоторое время они снова отправились в один из залов гибернации, где А03 показал скорлупу, откуда вышла E74. Она присела рядом с ней и коснулась поверхности капсулы. Вся жидкость высохла и оставила маслянистую пленку. Пока она была погружена в изучение своей колыбели, мужчина прохаживался рядом.

– Я знаю, что с тобой происходит. Можешь мне не рассказывать. Со мной было то же самое. Ты привыкнешь, – успокаивал А03, двигая мыском какой-то камень.

– И что ты сделал?

– Я тоже пытался скрыться от него, но в конце концов осознал, что он желает нам только добра, даже вопреки твоим желаниям. Он действительно заботится о нас.

– Я хотела бы к этому привыкнуть, но меня постоянно гнетет мысль, что я просто дефект и не подхожу вам.

– Я сам выбирал тебя, потому что я уверен, ты идеально мне подходишь.

А03 легко ориентировался в лабиринте совершенно одинаковых коридоров. После этого он отвел её дальше, в некое странное круглое помещение с прозрачным куполом вместо потолка. За куполом была толща воды, и Е74 всматриваясь в неё, видела только черноту.

– Ты же бываешь в технических отсеках. Ты знаешь, как работает корабль-мир?

– Я многое знаю, – усмехнулся А03 и подмигнул.

– Ты был в запретной зоне? Это там ты чуть не погиб?

– Я много где был. В том числе и там, где он заповедал нам быть – возле реактора. Я был таким же, как ты, но после того случая я зарекся ослушаться его.

– Мне он говорит не заходить в особую зону, та, что на самом виду. В ней ты был?

– Нет. Я же сказал, он запретил, а мне хватило одного раза. Амриты не хватит нам с тобой до конца нашей миссии, если один из нас снова ослушается.

– Я всё ещё не могу вспомнить нашу миссию и своё прошлое. Расскажи мне всё, что знаешь.

– Я попытаюсь. – А03 сложил ладони у подбородка, обдумывая, с чего начать, и начал с того, чему системы корабля научили его за долгие годы.

– Корабль-мир – это продукт цивилизации, построенной могущественным искусственным интеллектом. Он создан для того, чтобы обеспечить нормальными условиями жизни человеческих существ. Он обладает свободным сознанием и способен обучаться. Это сложно объяснить. Он не органическое существо, но и не машина, он нечто гораздо более сложное. И у него есть цель, которую он выполнит с помощью своих почти неограниченных возможностей. Даже я не знаю их все. Он продукт искусственного интеллекта, который давным-давно поддерживал жизнь целой цивилизации. Органические люди