Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 69

За девушками своими, правда, следят бдительно обе категории. На практике убедился. Машка, то есть Мириам, шифровалась от своих не хуже разведчика. Причем в качестве жениха я не рассматривался даже теоретически. Гулять любила по-взрослому, особенно на чужие деньги, и бездна темперамента. Но стоило выйти за дверь — превращалась в примерную студентку, прилежно грызущую гранит науки. Строгую и недоступную.

Я уж задним числом догадался, кто кого на самом деле выбрал, вопреки моей попытке познакомиться, и по какой причине. С богатеньким молокососом вроде меня можно было верховодить во всех смыслах, не опасаясь осложнений. Сказала встретимся там — будь как штык, а то развернется и уйдет. Приказала снять квартирку и потребовала подарок — не вздумай отказываться.

А я разве был против? Она многому научила по части так называемого слабого пола. Никакие книги или объяснения опытных людей не дадут столько, сколько личный опыт. И я ей очень благодарен за все, пусть и трижды использовала.

— Понравилась? — хмыкнул Ибрагим на мой взгляд. — Хочешь, подарю?

— Не выросла еще, даже груди нет. Я таких не люблю.

Не хватает еще записаться в педофилы. Не то чтобы кого волновало в данном времени, даже небезызвестной царевне Будур, приятельнице Аладдина, в оригинальном варианте сказки двенадцать лет, и никто до двадцатого века не удивлялся. И все же через некоторые старые понятия я переступать не хочу. Именно не хочу, а не не могу.

— Почему? — Он действительно удивился, а не притворяется. — Взрослая совсем. Таких у нас замуж берут. Да и у вас иногда.

— Дома у меня пока нет, — говорю со смешком, — не в конуре же селить. У женщины должны иметься все условия, иначе не похвастаешься перед друзьями.

— Правильная мысль, — соглашается, делая жест, на который несостоявшийся подарок понятливо растворилась в глубине лавки. Похоже, он сообразил, что это чистая отговорка, но зачем ставить в неловкое положение покупателя. — Красота для того и существует, чтобы гордиться ею и любоваться. С ней обращаются бережно.

Мы попили чай из красиво раскрашенных пиал, обмениваясь стандартными вопросами о здоровье родственников, благополучии вообще и впечатлениями о Москве и погоде. Как правильно проводят чайную церемонию в Японии, не представляю, да и не собираюсь выяснять. В России проще.

— Долго же ждать пришлось, — говорю, решив, что достаточно соблюдал вежливость.

— Путь долог и тяжел. Караван вышел из Бухары в мае месяце, а русские границы пересекли в октябре. Из Астрахани еще месяц. Ничего не поделаешь, — разводит руками. — Расстояния, грабители, жадные государственные люди. Нам ведь в Сибирь положено отправляться, а не в Москву. — И он хитро прищуривается.

— Только не говори про ужасное подорожание товара, случившееся за время перехода!

— Какая удачная мысль пришла в очередной раз в столь мудрую голову! — вскричал он, крайне довольный.

— Но-но! Мы договаривались!

— Не зря так много и уважительно говорят в Москве о Михаиле Ломоносове! — вскричал он, вздымая руки к небу. — Сколь высок его ум и изумительны творения!

Кажется, нашелся некто, норовящий переплюнуть меня в кривлянии. Натурально издевается. Или у них в Азии так принято превозносить достоинства покупателя в надежде его размягчить?

— И не надейся, аллах свидетель, больше не заплачу, чем сговаривались.

Когда я искал подходящего человека, на осторожные расспросы все дружно показывали на Ибрагима. То есть были и другие купцы, кое-кто мог, постаравшись, достать и луну с неба, на манер кузнеца Вакулы, однако лишь один был достаточно честен и всегда выполнял договор. У каждого случаются форс-мажорные обстоятельства, но он еще никого за двадцать лет не кинул. И не по доброте душевной. Долго и упорно создавал целую сеть своих лавок в нескольких странах и дорожил репутацией.

Хива и Бухара не очень-то торговали с Россией. Далеко и неудобно. Максимально — приграничный обмен. А вот он умудрился создать целую корпорацию. От Ферганы до Казани и Москвы ходили караваны с товарами семьи и компаньонов Ибрагима. Лично уже давно их не водил, переложив проблемы на плечи многочисленных детей и зятьев. Сам сидел на самом верху и наблюдал за процессом. Совсем не простое дело при полном отсутствии нормальной связи, нескольких границах и множестве опасностей. Иногда приходилось совершать и путешествия, решая накопившиеся проблемы.

— Аллах? — спрашивает изумленно.

— Это всего лишь одно из имен Бога. «Тот, кому поклоняются», или «достойный поклонения».

Пусть мы и беседовали с Мириам исключительно на немецком, но кое-что она все же рассказывала. Например, как-то сослалась на хадис пророка Мухаммеда: «Стремление к знанию есть обязанность каждого мусульманина и мусульманки». Отнести его можно не только к занятиям в университете. Конечно, если не выдумала высказывание прямо в постели. Я потом посмотрел в Интернете, а там хадисов этих, сиречь высказываний Мухаммеда, десятки тысяч, и сами верующие не могут договориться, какие истинны, а какие нет.

— Шляхтичу не льстит быть скаредным, — переходя на деловой тон, провозглашает мой собеседник.

— Это у кого именьице имеется, любезный Ибрагим, а мне как-то позабыли вручить. — А сам отмечаю, насколько хорошо у него поставлена информация. По радио сообщения о моем возвышении не передавали. За полным отсутствием приемников с передатчиками. — Лишь трудами праведными и спасаюсь от нищеты, — делая постную рожу, ответно восклицаю со слезой.

— Из тебя мог бы получиться неплохой купец, — одобрительно кивает.

— Ты ошибаешься, характер неподходящий. Деньги важны, да. Никто отрицать не станет, но доставаться они могут по-разному. Я не ставлю цели получить миллион рублей. Ведь тогда всю жизнь придется копить его, и он станет моим хозяином, а не я его. Мысли мои будут заполнены золотом, и я стану бояться его потерять. Право быть самим собой и ни от кого не зависеть — вот высшая цель в жизни. Заниматься чем нравится и не бояться потерять вложения гораздо приятнее.

— Это, к сожалению, недостижимый идеал.

— Вот и прекрасно! Мечты не должны сбываться, а то осмотришься по сторонам — и дальнейший смысл жить отсутствует. К мечтам надо стремиться и всегда не достигать их чуть-чуть. Тогда ты будешь если не счастлив, то доволен.

— Ты действительно мудр, — сказал Ибрагим, задумчиво поглаживая бороду и внимательно глядя.

И самое приятное, что это мои личные, а не в очередной раз заимствованные мысли. Останься я в прежнем качестве, а не угоди сюда — продолжал бы прожигать папашины капиталы, нимало не задумываясь о серьезном.

— Будто стар годами, вопреки внешности.

А сейчас неприятно прозвучало. Он наверняка хотел комплимент сделать, на Востоке возраст достаточная причина для уважения, да слишком близко к реальности выстрел вышел. Ну попробую ответно изобразить красивую мину.

— Многое из моих достижений — от прежде живших великих. Я беру их работы и пытаюсь развить. В силу своего разума. Того же Авиценну, Омара Хайяма или Улугбека, создавшего лучшие на тот момент астрономические таблицы.

— Его звали Мухаммед Тарагай ибн Шахрух ибн Тимур Улугбек Гураган.

— Ну извини, ваши имена столь же трудны для европейцев, как наши для вас.

— Русские славятся любовью к переиначиванию имен. Я уже давно не удивляюсь, когда Авраама Иванычем кличут.

— У нас говорят: хоть горшком называй, только в печь не отправляй.

— И все же, без лицемерия и глупой лести, — произнес Ибрагим очень серьезно, — я восхищаюсь твоими успехами. Не услышать о них невозможно.

— Успех — это талант плюс работоспособность и дополнительно удача. Вот она пока меня не оставила, но Бог дает Бог берет, вот и весь тебе сказ.

— Кто битым жизнью был, тот большего добьется.

А это, часом, не Омар Хайям? Он проверку решил устроить? Ха, да, может, сейчас просто перевода не существует. Или то вообще не его стихи. Косили под известного, подражая.

— «Кто умирал, тот знает, что живет», — отвечаю очень подходящими строчками из хорошо известного.

— Не хочешь осмотреть товары? Есть шелк, китайский фарфор, чай и многое другое.

— Боюсь, мне не потянуть после заказанного, — намекающе говорю. Пора бы завязывать с церемониями и приятными улыбками.

— Сейчас.

Он легко поднялся с низенького стульчика и бодро направился к прилавку. Я с облегчением вытянул ноги. Хорошо еще не предлагают сесть, поджав под себя. И так затекли. Хозяин вернулся и выложил на стол увесистый пакет.

— Зачем тебе столько? — глядя, как разворачиваю множество оберток и изучаю содержимое, спрашивает. — Русские не употребляют, предпочитают алкоголь, — еле заметно морщится.

Вполне понимаю, пророк запретил мусульманам водочку пить, как и пиво с вином. Хотя при желании легко обойти любые запреты. Как-то там в Коране, по словам Мириам, неопределенно сказано. «Будь проклята первая капля вина». Легко делается вывод про разрешение на водку или шнапс. Она с удовольствием прикладывалась…

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 69