дарами моря — и углубился в мясные. Поторговавшись, купил два килограмма нежно-розовой телятины и зажаренную на гриле курицу. Потом прошелся по лавкам, где продавали овощи, купил десяток крупных сочных помидоров и свежую зелень. Долго пытался выбрать вино, но названия на этикетках ничего ему не говорили, и в конце концов он купил бутылку наугад — просто потому, что она бросилась ему в глаза. Узкая, черная, с фиолетовой наклейкой с надписью «Афродита Нуар», бутылка прекрасно смотрелась бы в корзиночке с фруктами. Фруктами был завален весь рынок — их доставляли на тех же кораблях ЕС, на которых возвращали на родину беглецов и нелегальных иммигрантов. Отец объяснял как-то, что европейцы выращивают гораздо больше мяса, овощей и фруктов, чем могут съесть сами, поэтому все время стараются кому-нибудь их продать. Фрукты были дешевы, и Ардиан взял сразу десяток нектаринов и шесть крупных сочных персиков. В окружении плодов «Афродита» действительно заиграла, став похожа на длинный, мерцающий внутренним огнем черный кристалл.

Покончив с покупками, Ардиан направился прямиком к дому Миры. По дороге он несколько раз встречал полицейские патрули, но пакеты со снедью оказались хорошей маскировкой — ни один полицейский даже не взглянул на нагруженного ими худенького подростка. Уже подходя к рруга Бериши, Хачкай вспомнил, что хотел еще купить Мире какой-нибудь подарок. Он не имел ни малейшего представления о том, что дарят девушкам — возможно, украшения, но их ведь тоже надо уметь выбирать. Покупать дорогую вещь было попросту опасно — продавец наверняка запомнит мальчишку, выкладывающего большие деньги за женскую безделушку. Поразмыслив немного, Ардиан зашел в лавку, торговавшую пиратскими фата-морганами, и купил последний голливудский блокбастер «Принцесса Калифорнии». Аннотация обещала «восемь часов непрерывного действия, невероятные спецэффекты и неподдельные эмоции». Ардиану еще ни разу не приходилось смотреть фата-морганы, поскольку требовавшееся для них оборудование стоило дорого, но у Миры такая установка как раз имелась.

Очень довольный собой, Ардиан спустился к морю по рруга Бериши, миновал огороженные сеткой пакгаузы и вышел к стоявшему на отшибе дому. Здесь, под прикрытием ограды пакгаузов, он осторожно вытащил пакет с пистолетом, аккуратно развернул его, и, убедившись, что «БП» не пахнет, засунул ствол за пазуху. Рыбу Ардиан выкинул — являться в гости к девушке, благоухая тухлятиной, ему не хотелось.

Чем ближе он подходил к подъезду, тем больше волновался: сердце билось так сильно, будто он только что пробежал трехкилометровый кросс, ладони вспотели, и пластиковые ручки пакетов выскальзывали из потерявших чувствительность пальцев. «Сейчас я ее увижу, — думал Ардиан. — Сейчас я позвоню, и она откроет мне дверь — в своей клетчатой рубашке и джинсах, туго обтягивающих бедра… Что же я ей скажу? Ведь надо же обязательно что-то сказать…»

Он с трудом дотащил свои покупки до площадки третьего этажа, подождал, пока успокоится лихорадочное сердцебиение, и надавил кнопку звонка.

На этот раз Мира открыла почти сразу. Открыла — и замерла на пороге, разглядывая Ардиана так, словно видела его впервые.

— Это ты? — произнесла она наконец незнакомым, чужим и холодным голосом. — Что тебе здесь нужно?

На ней были очень короткие шорты из блестящей черной кожи, сапоги-ботфорты на высоких каблуках и кожаный топик на шнуровке, украшенный сверкающими металлическими заклепками. Роскошные рыжие волосы были собраны в хвост, торчавший из-под лихо заломленной набок черной фуражки с серебряным орлом. В руке девушка держала длинный тонкий хлыст.

— Мира? — растерянно спросил Ардиан, пытаясь понять, что означает весь этот маскарад. — Мира, прости, я не смог прийти тогда, вечером…

— И поэтому заявился спустя три дня? Извини, но ты не вовремя.

Она попыталась закрыть дверь у него перед носом, но Ардиан успел просунуть в щель один из пакетов.

— Мира, я все расскажу! Я не нарочно, честное слово! У меня были неприятности, Мира, большие неприятности… Я думал о тебе, я все время о тебе думал!

— Как это трогательно! — Девушка прекратила попытки выдавить Ардиана на лестничную площадку, но и в квартиру пускать явно не собиралась. — А я вот забыла о тебе на следующий же день. И сейчас мне не до тебя, Арди, честное слово!

«Она назвала меня „Арди“! — мысленно возликовал Хачкай. — Она на меня сердится, но наверняка простит!»

— Я понимаю, — покаянно пробормотал он, стараясь не слишком плотоядно разглядывать загорелые ноги Миры — точнее, ту их часть, что находилась между отворотом ботфортов и нижним краем шорт. — Я не должен был так исчезать… Но, понимаешь, мне нужно было вернуться в Тирану. Обязательно…

— У твоего брата тоже всегда находились неотложные дела, — фыркнула Мира. — И он тоже любил исчезать на неделю, а то и на месяц. Все это я уже проходила. Ладно, Арди, не трать слова попусту, я действительно занята. Возвращайся домой и забудь обо мне, ладно?

Похоже, на этот раз она говорила серьезно. Во взгляде ее чудесных зеленых глаз не угадывалось даже малейшего намека на былую симпатию. «Таким взглядом можно резать металл», — подумал Ардиан.

— Хорошо, — сказал он, пытаясь совладать с накатившей паникой. — Я сейчас уйду и больше не появлюсь здесь, обещаю. Но только, пожалуйста, возьми пакеты — я все это купил для тебя.

Ардиан отодвинул дверь плечом и поставил сумки и корзинку с фруктами и вином к ногам Миры. Девушка наблюдала за ним с плохо скрываемым удивлением.

— Что это? — Она небрежно тронула кончиком хлыста пакет с мясом.

— Еда. Я хотел… А, ладно, это уже неважно. Вот, погоди, тут еще кое-что…

Он полез в один из свертков и вытащил небольшую пластиковую коробку с дисками фата-морганы.

— А это просто подарок. Я подумал, вдруг ты еще не смотрела…

— О боже, — сказала Мира, беря коробочку в руки. — Ты это серьезно? Это же страшно дорогая вещь… Боже, «Принцесса Калифорнии»! Она же только что вышла! Арди, ты действительно купил это для меня? — Взгляд, которым она одарила Ардиана, явно потеплел на несколько градусов. — Спасибо, малыш! Это действительно очень приятный сюрприз. А еду, пожалуйста, забери. Мне она ни к чему, съешь сам. И не обижайся, я совсем не злюсь. Просто у меня дела, я не могу сейчас уделить тебе время. Если хочешь, позвони мне завтра. Я тебе давала свой номер?

Ардиан покачал головой.

— Нет, Мира, не давала. Но только еду я не возьму.

— Это почему? — Девушка, повернувшаяся было, чтобы взять с журнального столика ручку, выпрямилась и уперла руки в бока. — Ты что, считаешь, что у меня есть нечего? Думаешь, я тут с голодухи пухну?

— Просто мне она ни к чему, — признался Хачкай. — Мне даже негде ее приготовить. Видишь