— Это все на нашу вечеринку? — проговорил он с весёлым ужасом.

То был, конечно, Леонардо.

Появление его вышло эффектным. Сунувшимся к нему людям в форме он ткнул под нос свой дипломатический документ:

— Спокойно, ребята: я вице-консул Республики Бразилия.

Те неуверенно затоптались рядом, переглядываясь и ища глазами своё начальство.

Но на этом сюрпризы только начинались.

Под крышей домика раздался протяжный и удивительный звук. Это была музыка. В дверях появились ещё два негра. Эти были одеты поскромнее Леонардо, зато они держали в руках настоящие гармошки. И не просто держали, а вовсю на них наяривали. «К нам приехал, к нам прие-е-ехал…» — почудилось мне в перекрывшей все другие звуки мелодии, но с музыкой у меня туговато, тут я мог и ошибаться.

Сбитые с толку полицейские, служащие контрразведки и все остальные застыли на местах. А из домика вслед за баянистами выскочили смуглые и нарядные женщины. Они заблестели платьями и приветственно замахали руками. Самая длинноногая из них ринулась к передней шеренге, где пялили обалдевшие глаза люди в мундирах и костюмах. Останавливать её никто и не думал.

Красотка выбрала себе невысокого полноватого дядечку в роговых очках. Она оплела руками его шею и прижалась сильно декольтированным бюстом к его удивлённой груди.

— Леонардо! — заорала она, оборачиваясь. — Ты всё-таки отыскал для меня состоятельного мужчину, какой ты молодец!

Её ярчайший рот растянулся в счастливой улыбке, в пышной причёске вздымались перья. Ну и формы там были такие, что просто захватывало дух. Дядечка в очках хватал ртом воздух, как рыба на берегу, галстук его растерянно топорщился из-под пиджака. Бедняга, судя по его виду, пребывал в полной прострации.

Тут рядом заклацали вспышки фотоаппаратов. Это вовремя выскочившие репортёры запечатлевали для истории весь этот англо-бразильский карнавал. Появились ли они из того же домика, ждали своего часа в соседних или умудрились проскочить сюда с улицы, значения не имело.

— Это провокация! Уходим! — Мужчина средних лет в костюме, высокий и лопоухий, сориентировался первым. Он с трудом отцепил от очкастого дядьки латинскую красавицу и потянул того в толпу.

Майор знал их обоих. Высокий был Ричард Бромхед. Раньше он работал в английской резидентуре в Копенгагене. А я знал, что это лично он завербовал Олега Гордиевского несколько лет тому назад. Я рассчитывал, что он клюнет на заброшенную мной наживку и примчится сюда возглавить предполагавшийся служебный триумф. Ведь в этом домике в кафе «Старый драккар» английская МИ-6 собиралась сегодня застукать на встрече с представителем КГБ не кого попало. А самого главу Лейбористкой партии и конкурента Тэтчер за пост премьер-министра — Майкла Фута.

Ричард не разочаровал и оказался тут как тут. Мало того: случилось такое, о чём я и не мечтал. С ним вместе пожинать плоды своего успешного руководства прибыл некто более высокопоставленный. Облюбованный колоритной бразильянкой растрёпанный очкарик в костюме был ни кто иной как лично глава МИ-6 Морис Олдфилд.

Вообще-то дама должна была ухватить для совместной фотографии как раз Бромхеда. Однако она или промахнулась, ослеплённая прожекторами, или, наоборот, сориентировалась на ходу, безошибочно почуяв в пиджачном толстячке персону, наделённую большей властью. И выбрала именно Олдфилда. Для меня получилось так, что лучше не бывает.

Два англичанина, прикрывая лица ладонями, проворно ввинчивались в толпу. Волоча за собой повисших на мне полицейских, я шагнул в том же направлении:

— Мистер Бромхед!

Высокая фигура притормозила, обернулась. Бромхед отыскал меня взглядом, и рот его скривился. Он молча смотрел на меня, готовый развернуться и уйти в любой момент.

— Мистер Бромхед, Ричард! — повторил я. — Уделите мне минутку своего времени?

Мой визави нахмурился, выпятив подбородок и встопорщив уши. Поразмыслил секунду-другую. И решил, наверное, что хуже уже не будет.

Он передал своего потерянного и ошеломлённого босса какому-то младшему офицеру и пошагал ко мне.

Начальник датской контрразведки Брун, который топтался рядом со мной, догадался, что его присутствие при нашем с Бромхедом разговоре нежелательно. Он сверкнул лысиной и что-то буркнул своим людям. Они отошли, переместились ближе к бразильским ослепительным дивам, что кутались в короткие шубки и строили глазки налево и направо.

Бромхед подошёл и встал рядом со мной. Наши глаза оказались точно друг напротив друга.

— Красивые девочки, а? — сказал я. — Особенно вон та, с перьями.

— Вы позвали меня, чтобы позлорадствовать, Nikolay? — процедил он сквозь зубы.

Уходить он, впрочем, уже не собирался.

— Отнюдь, Ричард. Я позвал вас, чтобы кое-что вам предложить.

Он хмуро и внимательно уставился на меня. Уши его напоминали два мощных локатора.

— Ваш босс, мистер Олдфилд, достойный человек, — продолжал я. — Будет неправильно, если ему придётся уйти в отставку из-за такой нелепости.

Бромхед скрипнул зубами. Потом брови его недоверчиво шевельнулись.

— В вашей власти замять этот… конфуз? — тихо проговорил он.

— В этом и состоит суть моего предложения.

— А репортёры?

— Здесь только те, кого специально пригласили, чужих нет.

Мимо нас прошмыгнули чернокожие гармошечники, за ними потянулись в дом, продрогшие на улице девушки. Полицейские и спецслужбисты уже осмотрели домик, никого там не нашли и теперь им не препятствовали.

— Что вы хотите взамен? — спросил Бромхед, и в голосе его сквозила настороженность.

Это был правильный вопрос.

— Этой осенью в Норвегии, — сказал я, — по обвинению в шпионаже и государственной измене была арестована норвежская гражданка Гунвор Хаавик. Сейчас она в тюрьме и ожидает суда. Было бы хорошо, если бы власти Норвегии на предложение советского правительства выслать арестованную в СССР ответили согласием.

— А такое предложение поступало? — вскинул бровь мой собеседник.

— Поступит. Обязательно поступит в ближайшее время.

Бромхед задумался, и думал он долго. За это время толпа на аллее перед домиком поредела почти вполовину.

— Этого будет непросто добиться, — ответил он наконец. — Норвегия суверенное государство…

— Как и Дания, — усмехнулся я, взглянув на главу контрразведки Бруна, который, топчась в сторонке, деликатно и безропотно наблюдал, как на его глазах английский шпион общается с