Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 150
– Повернем или попытаемся проскочить? – спросил Горыныч, вцепившись в руль. Расстояние до противника – три километра – еще позволяло рассматривать варианты.
– Давай вперед! – скомандовал Мишка. – На шоссе оторвемся!
Горыныч притопил педаль акселератора. Теперь мы мчались почти наперерез танковой колонне. Нам главное, – выскочить на твердое покрытие магистрали, а там наша скорость легко позволит уйти в отрыв. При некоторой доле удачи такой трюк действительно может прокатить.
Наш маневр не остался незамеченным, и по нам замолотили несколько пушек. Но стреляли в движении, не прицельно, и до нас только изредка долетали осколки. Пересекая траекторию движения колонны, мы увидели, что параллельно танкам движутся мотоциклисты. Обстрел из пушек прекратился, и трое или четверо «байкеров» немедленно бросились в погоню, видимо, желая взять нас в плен. «Росинант» все-таки выскочил на шоссе, Горыныч «положил» педальку газа, и наш броневичок ракетой устремился вперед. Видя, что добыча уходит, мотоциклисты открыли огонь из установленных на колясках пулеметов. Пули градом забарабанили по кузову. Загудел компрессор, нагнетая воздух в пробитые баллоны.
– Этак они нам всю краску на бортах испортят, Гарик, возьми левее, – проворчал Мишка, доставая «АКСУ». Приспустив бронестекло на несколько сантиметров, Бэдмен просунул в образовавшуюся щель автомат и принялся расстреливать мотоциклистов. Ему удалось поразить троих, остальные, увидев, что с виду легкая добыча кусается, развернулись назад. Мы позволили себе немного расслабиться и совершенно напрасно!
Раздался сильный грохот, «Росси» встал на дыбы и, проскочив на задних колесах два десятка метров, рухнул в кювет. Я хорошенько приложился головой о лобовое стекло и потерял сознание. Очнулся через несколько минут, от холода. Я лежал в трех метрах от искореженного капота нашей машины. Рядом, брызгая мне на лицо водой из фляжки, сидела Мария. Под глазом у девушки начинал наливаться цветом громадный синяк.
– Фу, Сережка, ну и напугал ты меня, как ты себя чувствуешь? – спросила Маша.
– Да вроде в порядке, только башка гудит, наверное, контузия, – ответил я, пытаясь приподняться. – Ты-то как?
– Нам с Мишкой повезло. Он вообще не пострадал, а я всего лишь о затылок Игоря лицом приложилась, – Маша помогла мне сесть, и я осмотрелся.
Мишка, матерясь, пытался вытащить застрявшего между рулем и сиденьем бесчувственного Горыныча. Я с трудом встал и, ковыляя на ватных ногах, стал помогать другу. Совместными усилиями нам удалось вынести Гарика из машины и положить на землю. Беглый осмотр показал, что внешних повреждений на теле нет. Мария попыталась привести Игоря в сознание, побрызгав на лицо водой, а мы с Мишкой осмотрели павшего «Росинанта». Зрелище было плачевным. Бампер и передняя подвеска отсутствовали начисто, вырванные взрывом мины. Двигатель, КПП и раздатку сорвало с опор и смяло, как пластилин. Судя по характеру полученных повреждений, мы налетели на противотанковый фугас. Оставалось только удивляться, как нам удалось уцелеть. Наше счастье, что основная энергия взрыва пришлась на передний мост, а остальная была отведена рамой. Салону почти ничего не досталось. Все-таки покойный броневик был удивительно крепок и, даже погибая, сумел выполнить свою основную задачу – спасти нас.
– Валить надо отсюда, и как можно быстрее, – сказал я, с трудом шевеля губами, – через пять минут здесь будут немцы. Миха, собирай барахло.
Бэдмен, с трудом открыв слегка заклинившую крышку багажника, стал вываливать на землю оружие, боеприпасы и продукты. Горыныч наконец-то пришел в себя и порадовал нас сообщением о том, что почти цел и может двигаться.
– Эх, какая тачка пропала, – с досадой сказал Мишка, навьючивая на себя два рюкзака и три автомата. – Серега, ты бы взял несколько «лимонок» да заминировал бы здесь все, чтобы врагу не досталось.
Ребята, увешанные оружием и снаряжением, побрели к находящемуся метрах в пятистах лесу. Я поставил несколько растяжек вокруг бедного «Росинанта» и заложил десяток гранат внутрь. Конечно, корпус из титанового сплава достанется немцам, но вся хитрая начинка превратится в труху. Подхватив оставленный мне «АКМ» и рюкзак, я бегом бросился догонять друзей. Минут через десять за спиной рвануло. Оглянувшись, я увидел около пылающего «Росси» десяток разбросанных мотоциклов.
Ребят я догнал только на опушке. Нас никто не преследовал, поэтому мы часок отдохнули, наблюдая, как по обеим сторонам от шоссе сплошным потоком едут танки, бронетранспортеры и грузовики. Проверили свои запасы. У нас осталось три автомата «АКМ» с тремястами патронами на ствол, пятнадцать гранат «Ф-1», десять гранат «РГД-5», три пистолета Стечкина, около двух сотен 9-мм патронов россыпью, нетбук с заложенными в нем картами местности, большая аптечка, бинокль, двадцать две банки консервов, две литровых фляги воды, бутылка коньяку, миниатюрный газовый примус с запасным картриджем и одна двухместная палатка. Неплохой набор, могло быть хуже. А главное, что все живы и почти здоровы.
Удивительно, но последствия контузии у меня и Гарика прошли очень быстро. Да и Машин синяк рассосался, даже не успев посинеть. На удивленный вопрос девушки, как такое могло получиться, я ответил, что мы не принадлежим этой реальности, и метаболизм наших тел ведет себя по-другому. Я напомнил всем о проведенном несколько личных месяцев назад эксперименте, во время которого мы выяснили, что попавшая из «базовой» в прошлое органика не подвергается каким-либо изменениям, пока не входит во взаимодействие друг с другом, как, например, еда и желудок.
– То есть, если получим пулю в грудь, рана тут же зарастет, а пуля выскочит назад? Было бы круто! – уточнил практичный Горыныч и сразу развил тему: – А от выстрела в голову мы умрем?
– Давай сейчас не будем ставить эксперименты, вряд ли мы стали неуязвимыми, как универсальные солдаты, – ответил я, – пора идти, путь предстоит неблизкий.
До свернутого «окна» оставалось всего пятнадцать километров, но идти предстояло по занятой противником территории. Распределив поровну оружие, боеприпасы, продукты и снаряжение (Маше досталась аптечка, компьютер и пистолет), мы тронулись в дорогу.
В другое время, при других обстоятельствах, в другой одежде и обуви, без тяжелого груза стреляющих железок прогулка по лесу наверняка доставила бы нам массу удовольствия. Мы топали по яркому ковру опавших листьев и прислушивались к доносящимся со всех сторон звукам канонады. Ближе к вечеру ружейно-пулеметная стрельба, к которой скоро примешались хлопки танковых пушек, послышалась впереди. Где-то там должны были сойтись клинья вражеских прорывов. Но случилось это на два дня раньше. Буквально через километр мы вышли на цепь свежеотрытых немецких окопов. Нас заметили и обстреляли. И хотя до цели оставалось всего ничего – каких-то три-четыре километра, пришлось поворачивать и уходить назад, в лес. Стало понятно, что сегодня нам домой не выбраться.
– Пока светло, надо пройтись, осмотреться. Не может тут у немцев быть сплошной обороны. Здесь сейчас по всем канонам должен быть «слоеный пирог», – сказал я на коротком привале. Все согласились, и до темноты мы шарились по окрестностям, ища лазейку. Вышли к какой-то деревушке. Сверились с картой – село Городищево. Очень мило – свернутое «окно» располагалось как раз рядом.
– Хоть это радует, – устало сказал Мишка, – что с пути не сбились. Судя по всему, наше «окошко» находится с другой стороны этого холма.
Холм, на который показывал Бэдмен, занимала танковая рота немцев. Местность вокруг была открытая, и только в месте развертывания «окна» и в наше время, и сейчас стоял густой хвойный лесок.
– Эх, жалко, гранатомета нет! А то бы мы их… – мечтательно сказал Горыныч. – Может, ночью подползем и гранатами?
– Уймись, камикадзе, – посоветовал я другу, – шум лучше не поднимать. Как стемнеет, обойдем холм и смоемся отсюда! Пойдем пока, заглянем в село, а то у нас вода кончилась, не сидеть же с горящими трубами!
Мы двинулись в село, но на околице были окликнуты часовым. Встретивший нас красноармеец объяснил, что в деревне находится около полутора сотен человек из разных частей, отошедших сюда после дневного боя, есть несколько командиров, а на небольшом холмике, с другой стороны поселка, в здании церкви располагается медсанбат, и там еще около сотни человек. Наполнив фляги водой из колодца, мы, после недолгого обсуждения, решили сходить в церквушку, проверить, не там ли находится нужный нам Илья Ясулович.
Глава 19
Майор Петр Журавлев был кадровым военным с большим боевым опытом. Еще лейтенантом он участвовал в боях против японцев на Халкин-Голе. Во время Финской войны командовал батальоном. Потом учился в академии Генерального штаба. А эту войну начал, командуя пехотным полком в корпусе Рокоссовского. За бои под Корсунью был награжден орденом Красной Звезды. Потом окружение, ранение… На полк после лечения он уже не попал. Поставили командовать батальоном штрафников.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 150
