Зато заметно, что в последнее время он оживился, когда я подключил его к некоторым задачам. Чувствует свою важность и нужность.

Ну а Олег вёл себя спокойно и непосредственно, чтобы Виталик не чувствовал, что на него как-то косятся или отгораживаются от его общества.

— Ладно, погнал я, — Олег подозвал собаку: — Барон, ко мне.

Пёс, лежащий у моих ног, посмотрел на меня, наклонив голову. Но работа есть работа, и команду охранять никто не отменял.

— Слушайся, — тихо сказал я.

Барон подошёл к Олегу и сел у левой ноги, понюхав левую руку. Тот обвязал поводок вокруг руки, и они оба ушли.

— Давно его знаешь? — спросил я.

— В универе виделись, он на первом курсе там был, — у Виталика стал вид, будто ему было сложно поверить, что когда-то была другая жизнь. — У него же старший брат был, я его тоже знал, с ним как-то лучше общались… ну ты в курсе, ты же знал Анатолия Борисыча.

— В курсе, — тихо отозвался я.

— Пилотом он был, погиб, — Виталик помрачнел. — Такая вот история, вот… Но Олег тоже нормальный парень.

— Это точно, — согласился я. — Стержень есть.

— Не то слово. В отца пошёл больше, чем старший, если хочешь моё мнение. Ладно…

Виталик забросил окурок в урну, не докурив и половины, после поднялся и чуть потопал протезом по земле.

— Работа, говоришь, какая-то есть?

— Смотри, что надо сделать…

* * *

Встретились дома у Виталика, куда он привёз купленный компьютер в белой коробке. Большой, почти квадратный системный блок занимал очень много места и был тяжёлым.

С него будет один выход в сеть через защищённый канал, дальше компьютер остаётся у Виталика, и вряд ли мы ещё задействуем эту машину для каких-то задач.

Вообще, можно было провернуть эту операцию на сервере в сети, чтобы не покупать компьютер, но это могло оставить следы.

Хворостов-младший справился бы лучше, но пусть это сделает кто-нибудь другой, чтобы не было утечки. Подключил Виталика, потому что голова у него свежая, и по инструкции настроить сможет. А я продумаю то, в чём разбираюсь лучше него, чтобы не отвлекаться.

Квартира Виталика располагалась на втором этаже старой хрущёвки. Он жил с матерью, но она была на работе. Вряд ли она удивится покупке, у парня водились деньги, и он часто тратил их на всякое. Подумает, что комп купил он.

Виталик сразу провёл меня в свою комнату. Этот стол — это его рабочее место. Широкая столешница завалена схемами, распечатками, паяльными приспособлениями, припоем и мотками проводов. Там же стояла банка с флюсом, пинцеты, кусачки и прочие инструменты, и тут же — две кружки, с водой и чаем.

Там же валялся разобранный китайский квадрокоптер, рядом — коробка с платами.

— Перепрошить хочу, — объяснил он.

— С этим разберёшься? — я протянул ему пачку инструкций.

— Конечно.

Системный блок поставили под стол, потому что наверх он не влезал. Чёрная полупрозрачная коробка подсвечивалась изнутри синим, пока Виталик не отключил подсветку.

Я помог ему поставить широкий монитор на стол, и мы подключили его.

— Подойдёт для дела? — спросил я, когда комп запустился.

— Железо зачётное, — Виталик похлопал по корпусу системника. — Процессор двенадцатиядерный, оперативы тридцать два гига, видюха с шестнадцатью. Для обучения моделей самое то. Быстро всё считает, не тормозит.

— Главное, чтобы справлялось.

— Да без проблем.

По найденной инструкции Виталик ставил всё, что нужно, потом настраивал. Хорошо, что позвал его, потому что я раньше с таким не сталкивался, а тут, без бутылки, как говорится, не разберёшься. Потратил бы гору времени, чтобы разобраться. Впрочем, разобрался бы, уже давно заметил, что молодые мозги Толика неплохо мне помогали с такими задачами, и вместе со старым опытом выходило отлично.

Пока парень щёлкал мышью и набивал текст команд на клавиатуре, я налил чай в две кружки. На одной был изображён актёр Каневский с очень злым лицом, наверняка какой-то очередной мем. На второй — кот и надпись: «Это кружка для чая, но если ты нальёшь в неё немного алкоголя, я никому не скажу». Кот подмигивал.

— Всё готово, — Виталик кивнул на монитор. — Надо ввести образцы голосов, и она обучится.

— И в формате диалога сможешь сделать?

— Вполне. Но будет палево, конечно. Хотя, — он вдруг засмеялся. — Если я на ту девочку чуть не попался, то и с этим кто угодно может влететь. Но для чего это — я не спрашиваю.

— Лучше не стоит.

Когда закончили обучать модели, я надел наушники, а Виталик отошёл, взяв в руки недоделанный квадрокоптер.

Теперь нужно было придумать диалог двух людей.

Трофимов никогда не любил говорить по мобильному телефону. Раньше опасался, что его голос смонтируют, а сейчас — что на нём обучат нейросеть.

Поэтому он взял на вооружение метод террористов, которые те освоили, когда подорвали ракетой генерала Дудаева.

Он ставил телефон на громкую связь и отходил подальше, слушая, что говорит его собеседник. Затем говорил помощнику, что нужно ответить, и тот произносил слова сам.

Конечно, Трофимов опасался не ракет, но считал, что так он снижает шанс, что его голос запишут.

И этим, можно сказать, натолкнул меня на мысль. Ведь у меня-то были образцы его голоса, я записывал его несколько раз, и все эти записи ждут свой час, чтобы усилить удар многократно.

Но пока мы обучали нейросеть на его голосе. Пришлось прогнать несколько раз, пока его голос не зазвучал относительно естественно.

Дальше — Шустов, он как раз сделал несколько звонков, которые уже сохранились на сервере.

На записи он хвалился, что нашёл подходящего перевозчика. Его собеседник спрашивал, когда грузить посылки.

«Ты прикалываешься? — отвечал Шустов. — Нагрузи, как обычно, какие-нибудь тряпки и хлам нерабочий. Учить тебя надо?»

Это уже можно будет опубликовать где-нибудь в интернете. Но я хотел разобраться с ним иначе, пожёстче. За то, чем он занимается, ему должна грозить не почётная отставка, а что-нибудь похуже.

После я составил диалог и записал. Получилось не с первого раза, и пришлось монтировать удачные отрывки. Но вышло убедительно.

* * *

Для звонка ушёл в другое место, в парк, но не в тот, в котором мы сегодня сидели, а в другой, не такой людный.

У меня при себе два телефона. На одном была программа для изменения голоса, и я сам чуть изменял тембр.

Я набрал номер Игнашевича.

— Да, слушаю, — вскоре послышался его голос.

— Добрый день, — проговорил я.

Голос искажался, чтобы был более основательным, твёрдым.

— Кто это?

— Говорит человек,