Стой, да сторожи, а кого и от кого? Вопрос.

— Найдите… — Начал было я и тут громкий женский крик разнесся над острогом.

Женщину тащили из терема двое служилых людей, толкали. Там, в темноте, в помещении кричала девочка.

— Мама, мамочка! — Ребенок, судя по голосу, был еще довольно мал, может, лет пять. Не очень она понимала, что происходит. Но ей было страшно. Очень. Какие-то мужики пришли, схватили самое ценное — мать, и силой теперь куда-то тащат.

— Что здесь происходит⁈ — Я приподнял бровь.

— Так это… Бабу Белова вам. — Один оторвался от женщины и попытался поклониться мне. Но тут же получил по лицу от сопротивляющейся ногтями. Схватился за щеку. Заорал замахиваясь. — Ах ты!

— Посеку! — Громко произнес я. — Отпустить!

Бойцы, решившие, видимо, угодить мне этим сомнительным действием, опешили, но подчинились. Отпрянули от отбивающейся женщины, и та, озираясь в панике, вжалась в стену рядом со входом.

— Вы что же удумали, а? — Смотрел на них зло.

Видел, что женщина подтягивает порванное платье. Глаза ее полнятся слезами, но смотрит на меня зло. В душе, уверен, проклинает сейчас.

— Так это, господарь, мы же для вас. Мы… — Начал нервно один.

— Мы не разбойники! Не лиходеи! Не татары! — Громко и четко говорил я. — Мы своих людей русских без надобности не бьем. Мы женщин не насильничаем. Детей не убиваем. — Уперся в них взглядом, давил фразами. — Или у вас иное мнение, а?

— Так мы, как лучше… Господарь.

— С глаз моих!

Сам взглянул на супругу воеводы Белова, проговорил.

— Прости их, дураков. Жив твой муж и сын жив. Все хорошо у вас будет. Никто не тронет. — Спрыгнул с коня, саблю поправил на боку. — Это мое слово.

Она сжалась. Вся сила ее, злость и желание отбиваться на этом закончились. Пошатнулась, упала на колени, зарыдала взахлеб. К ней подбежала босоногая девочка, обняла. Вдвоем они разревелись навзрыд.

Повернулся к сопровождающему меня сотнику, проговорил.

— Распорядись, чтобы ей мужа вернули. И зла никакого не чинили. Охрану поставь. А то мало ли. Сами решат чего учудить или кто из наших их обидеть вздумает.

Сотник кивнул, ответил.

— Сделаем. Ты прости, господарь, эти двое, они… — Он кашлянул. — Дюже додельные. Как лучше хотели. Угодить…

— Мы не разбойники. — Холодно повторил я. — Ладно, веди меня к этому вашему Рязанскому гонцу. Глянуть на него хочу.

— А так это мы сейчас, это мы мигом. Мы же его сюда, господарь. Вы внутрь проходите пока. В избу. Там мы же все… Там стол и собраться можно.

Я кивнул, отправил его за пленником, сам пока замер у входа.

Терем здесь тоже напоминал что-то похожее на резиденцию атамана Жука. Махнул рукой своим телохранителям. Роздал приказы Якову и их людям. Потребовал, чтобы если что, меня здесь искать. Да и совет военный надо бы собрать тут. Обед скоро, как раз вот и поговорим за кушаньями.

Зашел внутрь, было темно, глаза сразу не привыкли.

Прошел сенцы. Вошел в главную комнату. Приличных размеров с большим столом. Здесь недавно был сбор людей. Пара женщин возилась у плиты и при нашем появлении вжались в стену.

— Работайте, красавицы. — Проговорил я. Сел во главе стола. Место господина дома занял.

Прошла минута, глаза почти привыкли к темноте. Дверь открылась, и ввели заросшего мужчину. Крепкий, приземистый, широкий в плечах. Он был мне смутно знаком, кто же…

Глава 13

Человек, вошедший в комнату, моргал. Видимо, глаза из темноты на свет и опять в темноту никак еще не привыкли. За ним толкалось двое служилых людей.

И тут я понял! Точно.

— Федор! Федор Шрамов! Ты ли это! — Я поднялся, а он уставился на меня с невероятным удивлением.

— Игорь? Как? Ты? — Моргал, пытался привыкнуть к полумраку.

— Свободны все. — Махнул я рукой на сопровождающих его бойцов. — А ты, товарищ мой, садись.

Он был совершенно растерян, ожидал увидеть кого угодно, но только не меня.

— Как?

— А, так ты в пути давно. Потом еще сидел здесь. Много не знаешь. Накормить бы. — Я повернулся к женщинам, хлопочущим у печи. — Хозяйки, дайте чего готового, давно не ел человек нормально.

Они начали спешно что-то искать, греметь, и уже через пару секунд понесли к столу кушанья.

— Садись. — Я указал Федору на лавку подле себя.

Он на нетвердых ногах сделал несколько шагов, плюхнулся. Начал есть.

— Пока ешь, сам расскажу. Ты в дороге, новостей не знаешь. — Я ухмыльнулся.

Он начал наворачивать за обе щеки какую-то кашу вприкуску с хлебом. Запивал все это квасом. Чавкал, торопился. Видно было, что голоден он изрядно. В застенках кормили дай бог сухарями, а то и вообще на воде сидел. С момента нашей последней встречи он прилично схуднул. Вестовая работа в Смутное время, не сахар.

— Пока ты ездил в Рязань, многое поменялось, Федор. — Проговорил я спокойно, медленно. — Татар мы сами побили. Чершенский, атаман донской помог сильно. Силу подвел, и вместе дело сделали. Потом… Собрали войско. Идем к Москве.

Он дернулся при упоминании столицы, подавился, закашлялся, руку поднял. Прохрипел, придя в себя.

— К Москве?

— Да, царя выбирать. Собор Земский собирать хочу. Нужно это. Устала земля вся. Царь нужен сильный, а не все эти… Ложные.

Он уставился на меня, как на умалишенного.

— Игорь, какой царь, какое войско?

Еще бы. Месяц назад, когда мы с ним встретились я был другим человеком. Какие-то три казака пытались убить меня. Просто молодой боярин, гонец, везущий письма в Воронеж. Простой, да не простой. За время пока он ездил в Рязань произошло так много всего и того Игоря на самом деле сейчас и нет. Перед ним тот, кого Царем Русским именует часть юга Руси. Воевода, ведущий армию к Москве.

Вот и опешил он, не поверил сказанному.

— Ты ешь. Потом пойдем, все покажу. Да и Якова с Григорием, и Пантелея, думаю, хочешь ты повидать. Они здесь.

— Все? — Удивился он.

— Доедай. — Я понял, что в процессе приема пищи, говорить с ним как-то бестолково. Уже один раз от удивления подавился, еще не хватало, чтобы второй за ним последовал.

Прошла пара минут, еда была