— Господин Карлсон, Антон Николаевич мне порассказал ужасов про вашу страну. Поверить не могу, как такое возможно. Лучше вы мне расскажите, как янки докатились до жизни такой.

Беседовали они долго. Русские как добродушные хозяева заказали в кабинет хороший ужин. Об истории особо не распространялись, Вяземского интересовал реальный политический расклад в стране. Такер не без гордости мог сказать, что сегодня он заполучил влиятельного сторонника Республиканской партии.

— Алло, слушаю.

— Такер, ты разговаривал с русскими? — на том конце эфира кандидат в президенты. Удивительный человек со своей уникальной бесцеремонной манерой разговора, разумеется.

— Да, встретился. Сейчас еду в Большое Яблоко.

— С ними можно иметь дело? Что они думают о наших перспективах?

— Нам придется иметь с ними дело.

— Хорошо, — Дональд не стал дожидаться ответа на второй вопрос. — Они доставят проблем старине Джо?

— Всенепременно. Если оккупацию Аляски и Молокаи, ликвидацию наших союзников в Восточной Европе, решение палестинской проблемы ты называешь неприятностями, то они уже их доставили полной кастрюлей.

— Палестина? Что там не так?

— Там все очень хорошо, только это уже русские проблемы. По их словам, со Второй Мировой Войны.

— А Израиль?

— Его уже нет.

— Черт! Наши библейские пеньки за Израиль с Байдена кожу сдерут. Спасибо за хорошие новости!

Такер выключил телефон и довольно ухмыльнулся. Дональд не был бы так рад, если бы получил стенограмму встречи. Слава Богу, ее нет.

— Интересно тасуется колода, — молвил Вяземский. — Я помню вашего кандидата по Штатам до Катаклизма. Такой же энергичный деятельный махинатор. Хороший предприниматель, судимость за игры с налогами, пытался в годы оные влезть с проектом в Сирию. Ничего у него не получилось, но на Кубе он работал с моими друзьями.

— Как впечатления?

— Совершенно не политик. Он кажется больше, чем есть на самом деле. Человек очень хороший, во многом искренний, но договариваться ему сложно. Удивлен, что у вас не нашлось в свое время лучшего кандидата. Не обижайтесь.

— Не на что обижаться. Нам действительно очень сложно найти и протащить через ад выборов правильного человека.

Такер понимал русского. Америка действительно переживает не лучшее время. С другой стороны, неожиданно вломившиеся на нашу маленькую хрупкую планету старые русские по китайцам проехались еще жестче, чем по США. И не со зла, ведь они и не подозревали, что одним неловким движением лишили китайских коммунистов доброй трети сырьевой базы.

Вяземский мимоходом подтвердил самые лелеемые мечты республиканцев.

— Не спрашивайте, господин Карлсон, я все равно плохо разбираюсь в восточном вопросе.

— Но куда лучше меня знаете, как и чем вы раньше торговали с Китаем.

— Открою тайну, — дипломат заговорщицки подмигнул. — Месяц назад я и не подозревал о существовании какого-то большого и единого Китая.

— Должно быть вы слышали, в Китае сейчас жесткий кризис.

— У многих кризис. У нас тоже, если честно. Легко говорить, что не зависишь от мировой торговли, куда труднее на самом деле от нее не зависеть. Многие крупные экспортеры в сложном положении, рынки вдруг исчезли, а чтоб продвинуть себя на новых рынках, нужны время и вложения.

Глава 15

14 мая 2024

Император подпер голову кулаком, взгляд задумчив, устремлен куда-то за спину посетителя. Николай молча выжидал пока Владимир соизволит вернуться к реальности. Время есть. Дела вошли в колею, служба налаживается. О цели вызова молодой советник имел самые смутные представления. Срочно пригласили, значит не только для совместного глубокомысленного молчания. Наконец император соизволил обратить внимание на Николая.

— Что ты знаешь о норвежском королевском доме?

— Король Харальд сильно в годах. Царствует, но не правит сообразно моде это мира. Наследник великовозрастный балбес, ничем серьёзным не отметился.

— Интересное различие. Я хорошо помню короля Хокона. Разумный человек, жестко контролировавший бюджет своей страны и менявший премьеров без оглядки на Ноев ковчег в парламенте, — Владимир вытянул вперёд руки. Затем он взял со стола фотографию и протянул Николаю. — Что можешь сказать?

Распечатка цветного фото в хорошем разрешении. Заснята весьма пожилая дама в очках. Лицо знакомое. Да, Николай уже видел эту почтенную даму, назвать ее старушкой язык не поворачивается. Чувствуется в облике что-то аристократическое. Между тем свое родное близкое.

— Царица Астрид? — прозвучала догадка. — Твоя бабушка?

— Астрид Мод Ингеборга, но не царица, — Владимир выложил на стол веер фото и распечаток.

На самых старых архивных карточках юная весьма симпатичная русоволосая барышня. Вот девочка в гимназической форме на характерном фоне Александровского дворца. А это уже взрослая в костюме русской боярышни в бархате, мехах, с жемчугами. Следующее фото — дама средних лет с маленькой девочкой. Рядом несколько незнакомых господ. На заднем доме щитовой дом.

— Принцесса Астрид, царица Астрид Улафовна, Астрид фру Фернер, — перечислил император. — Здесь фото одного человека, но в разных мирах.

— Она жива⁈ — Николай поддался вперед.

Ответом послужил кивок бровями.

— Поверить не могу! — князь тряхнул головой, новость его шокировала. — Твоя бабушка жива. Вот только она не твоя бабушка.

— Нет, Коля, все куда интереснее. В настоящей истории она вышла замуж за деда по любви, родила ему моего папу с братом и сестрами, пережила деда. Мы хоронили бабушку рядом с дедом Георгием.

— Я был на похоронах, видел все, видел, как царицу Астрад отпевали в Лавре. Получается парадокс.

— Мы с тобой попали в больной невозможный мир. Ты же лучше других знаешь, этого мира не может быть, он с отрицательной вероятностью.

— Но как же так получается, твой папа родился от другой женщины?

— Если ты помнишь, в этом мире он вообще не родился. Наших дедов никогда не было. Прадеда Алексея убили террористы.

— И наша страна превратилась в концлагерь, — продолжил Николай. — Понимаю. Но как нам жить дальше?

— День за днем. Рубить лес и строить город. Шаг за шагом, дело за делом, перестраивать этот бедлам, работать, помогать тем, кто еще небезнадежен, — ладонь императора сжалась