Но «промышленные» расчеты в моей уверенности в собственном «светлом будущем» играли лишь сугубо вспомогательную роль: если меня из института все же выкинут, то наверняка Зинаида Михайловна меня пристроит в плановом отделе министерства. Однако пока Павел Анатольевич бдит за безопасностью страны, никто меня не тронет, даже если я буду по улицам бегать с плакатами, содержащими не особо комплиментарные термины по отношению к ленинистам. Но подобным идиотизмом я заниматься вообще не собирался, и вовсе не потому, что в подобном случае товарищ Судоплатов скажет соседке снизу не «можно», а уже «нужно» — а я был абсолютно уверен, что против нее я и трех минут не устою. Просто при утрате идеалов общество теряет способность к сопротивлению деструктивным действиям врагов, а ведь в целом-то идеалы были хорошие! Их, по моему мнению, нужно было лишь самую малость подправить, да и в руководстве страны это и без меня понимали и в нужном направлении работали — ну а я им всего лишь немного помогал и собирался и далее помогать. В основном тем, что я делать все же умел: просчитывая негативные последствия различных «инициатив» и не давая тем самым их реализовывать. А уж позитивные последствия, как я смог за последние… да, за двадцать последних лет убедиться, и без меня наступят.

Я же, например, к строительству и запуску нового производства в Выксе вообще не имел ни малейшего отношения — а завод уже закатил в плазмотронную установку второй корпус реактора на шестьсот мегаватт. А первый уже потихоньку перевозился на строящуюся «Горьковскую АЭС». То есть сам реактор пока еще на заводском складе (специально для этой цели выстроенном) лежал, а рабочие и инженеры срочно строили два новых железнодорожных моста, так как через пролеты прежних корпус просто не проходил — но вроде до лета эту работу должны были уже закончить и тогда уже оба реактора на станцию перевезти. Правда, я так и не понял, как там будут решать проблему с отсутствием воды, но наверняка что-то уже специалисты придумали…

А другие специалисты тоже много интересного придумать успели, так что у меня задач по разработке всякого софта лишь прибавилось. И особенно много программ нужно было срочно сделать для сберкасс: теперь ведь компы должны были не только счета граждан учитывать, но и обслуживать «карточные платежи» в магазинах. Мое предложение по обеспечению продаж «предметов роскоши» только через сберкассы после Зииаиды Михайловны и в Минторге поддержали, хотя с выставлением кучи «дополнительных условий», а вот Павел Анатольевич мне предложил пожелания Минторга проигнорировать — при условии, что я ему покажу прототип системы на примере Пьянско-Перевозского Павловского районов. А так как инженеры местпромовские нужную аппаратуру уже изготовили, то ее потихоньку начали ставить и в магазины двух районов, причем вовсе не в те, кто «роскошь» людям продавали. Не потому, что таких в районах не было, а потому, что сначала нужно было магазины специальными проводами со сберкассами соединить.

Провода требовались не самые простые, прокладывались кабели ТЗГ-шести- и восьмипарники (точнее, в основном все же ТЗБ — то же самое, но «бронированные»), а это было и не очень дешево, и довольно трудоемко. Зато после прокладки кабеля магазин мог «общаться» со сберкассой по линии связи со скоростью в два — четыре мегабита в секунду, а общение возлагалось на специализированный комп-терминал, считывающий информацию с электронных карт. Я выпендриваться не стал, за образец взял карту «Америкэн Экспресс» образца пятьдесят восьмого года, тем более что и другие зарубежные банки свои карты стали делать того же габарита. Вот только я, кроме размеров карты, у буржуев ничего больше «заимствовать» не стал: в Ваде уже научились делать довольно маленькие микросхемы, так что в «моих» картах именно микросхема и запаивалась. С контактной площадкой (пока до «беспроводной связи», даже до NFC, нынешние технологии пока не дотягивали), но и так получилось более чем неплохо. Совсем неплохо: в первом же магазине, где такой карточный терминал установили (в продуктовом, расположенном у нашем доме на первом этаже и вообще через подъезд от поселковой (то есть уже городской) сберкассы очереди в кассу сократились сразу более чем вдвое. То есть в кассу теперь стояли лишь те, кто еще карточкой не обзавелся, а картовладельцы за покупки расплачивались сразу же у прилавка. Да, обошлось это не особо и дешево, все же пока каждый терминал в производстве стоил чуть больше двадцати пяти тысяч рублей, да и карточка рублей в двадцать вставала, но даже предварительные подсчеты показали, что в даже в небольшом Перевозе терминалы полностью окупятся лет за пять только на одной инкассации, а карточки… по планам намечалось цену карты уже через год снизить рублей так до семи-восьми, но в любом случае и они окупятся просто за счет «процентов по вкладам», ведь теперь людям стало выгоднее деньги не дома держать, а именно в сберкассах. Но для широкого внедрения системы все же требовалось, чтобы все программы работали без ошибок: в одной деревне в случае чего ошибки можно будет и ручками исправить, а вот если ошибки возникнут по всей стране, то тут никаких «ручек» уже точно не хватит.

Хорошо, что у меня был все же приличный опыт в разработке софта, в том числе и по части отладки, и я в целом знал, как ошибки хотя бы обнаруживать. Хотя с представителями МГБ снова пришлось пособачиться: ну никак «ответственные товарищи» не могли понять, зачем за обнаружение ошибки в программе нужно людям такие деньги платить. И долго я бы с ними ругался, но меня опять «выручила» Зинаида Михайловна: она же и бухгалтером была, и арифметику в школе хорошо учила (все же кандидатом физмат наук стала), так что я воспользовался ее «финальным заключением»:

— Потратить жалкий миллион на то, чтобы не потерять миллиард — расход приемлемый. Ты мне свои заявки на премии присылай, я найду как людям их выплатить…