— Побудь тут на контроле, ладно? Я к начальству!

И припустил в штаб.

Слово за слово, оказалось, что на самом деле прибыло пополнение. Разбираться с этим досталось Демину.

Сопровождающий прапор предъявил бумагу — все честь по чести, девять молодых бойцов весеннего призыва командируются для прохождения службы в в/ч 52506. Но Демин развел руками:

— Так-то оно так, да почему же нас никто не предупредил⁈

Ну и закрутилась бюрократическая карусель. Демин кинулся звонить в штаб дивизии, откуда прибыло пополнение — там ответили, что исполнили предписание Генштаба… Наш главный штабист офигел, поскольку впервые о таком предписании слышал… пустились выяснять, оказалось, конечно, что где-то в управленческой цепи случился пробой. Никий чинуша в погонах просто-напросто забыл сообщить в нашу часть, что сюда направлена группа солдат.

Тут, конечно, Демин дал волю чувствам, в словах не стеснялся. Чего стесняться — мы дивизии не подчиняемся, и даже округу. Там, понятное дело, тоже огрызались, хотя и смущенно: ясно, чей косяк, слов нет… Тем не менее, после обмена любезностями пополнение надо было оформлять, кормить и размещать, чем занялись и Богомилов и Гончаров, как дежурный по части — сегодня он восполнял пропущенное дежурство. Поэтому мне никак не удавалось перехватить лейтенанта с глазу на глаз.

Да и самому своих служебных забот хватало выше крыши. Тем более, что вечером заступать в наряд… Во взводе было не то, что напряженно, но хмуровато. Эту облачность нагнетали наши дембеля: Зинкевич и Храмов. Им пока замены не было. В стрелковой роте, в пожарной команде с этим было попроще, и вновь прибывший молодняк заменит увольняемых в запас без особого труда. А ВВКС все-таки должен был ждать исключительно выпускников «Красной Звезды» со своими питомцами. Они, конечно, должны быть, кадровая армейская машина работает хоть не без сбоев, но безостановочно. Вопрос — когда?.. Может, завтра. А может, через два месяца.

Словом, и с размещением новичков, и с моим заступлением в наряд, лейтенанта отловить мне так и не удалось… Однако, он не забыл про меня.

Уже под вечер, когда мы с напарником по наряду Храмовым коротали время в дежурке, псы в вольерах вдруг подняли тревожный лай. Храмов поднял голову от свежего номера журнала «Знаменосец»:

— Чего там еще?..

— Я пойду посмотрю, — я поднялся.

Ефрейтор удовлетворенно кивнул, возвращаясь к чтиву: негоже дембелю скакать по всякому поводу.

Что он там читал, Бог ведает. В «Знаменосце» художественная проза тоже печаталась, но журнал считался пониже рангом, чем «Советский воин». Ну, а где труба пониже, там и дым пожиже. Состав авторов в «Воине» был посильнее, и гонорары там платили посолиднее. Хотя, конечно, и «Знаменосец» находил своего читателя.

Выглянув, я увидел, что возле вольеров топчется Богомилов.

— Товарищ лейтенант, что там у вас? — крикнул я так, чтобы Храмов слышал.

— Да так, зашел полюбопытствовать в ваш зоопарк… А эти друзья человеков вон как разорались! — прокричал лейтенант, стараясь перекричать разошедшихся не на шутку псов.

Я вышел, захлопнув за собой дверь. Улыбнулся:

— Ну, они службу несут!

— Кто ж спорит! Молодцы.

И тут лейтенант многозначительно подмигнул мне и кивнул вправо: пойдем, мол, побазарим. Я кивнул утвердительно. Мы отошли от вольеров в сторону гаража. Здесь было безлюдно.

— Ну что… — заговорил, понизив голос, Богомилов. — Был вчера у шефа, потолковали. Согласились, что надо бы встретиться с Петром Петровичем…

— Кстати, — перебил я, — а как его фамилия⁈ Я ведь так и не знаю.

— Петра Петровича-то? — Богомилов почему-то улыбнулся.

— Да.

— Петров! Представь себе: Петр Петрович Петров.

— Хм! Небось и сына Петром назвал, если он есть? Чего уж ломать традицию!

— Чего не знаю, того не знаю… А знаю то, что на завтра договорились на почте…

— Так я до семнадцати ноль-ноль в наряде.

— Предусмотрено. Типа вызов в военную прокуратуру. Тебе и Смольникову как участникам этой самой… операции. Но его вызовут реально на допрос как свидетеля, а тебя… ну, ты меня понял. Идешь прямым ходом к Петровичу на почту. В общем, с документальной стороны все прикрыто.

— Ага… — пробормотал я, усиленно соображая, — слушайте, товарищ лейтенант, а какая у нас тут военная прокуратура⁈ Ее вроде бы и нет?

— Прокуратуры нет, а прокурор есть.

И он объяснил, что в областном центре имеется гарнизонная военная прокуратура. Один ее сотрудник и прибыл сюда, на разборки по факту стрельбы в Иванихе. Расположился в военкомате, там ему выделили кабинет. Туда и тягает свидетелей…

Тут лейтенант поморщился, сказал, что в этих правоохранительных органах черт ногу сломит, потому что обычная районная прокуратура тоже в этом деле подвизается, и как военные и штатские прокуроры делят поляну — хрен их знает.

— Ну да нам это и не надо, — отмахнулся он. — Есть у нас свой, и ладно. А остальное не колышет.

Ну, с этим и не поспоришь.

— В общем, вот так. Завтра принесут официальные повестки, а дальше ясно. На почте в восемнадцать ноль-ноль. Ну все, давай! Пошел я.

— Товарищ лейтенант, один вопрос.

— Ну?

— Синякова уехала домой? То есть, не домой, а к сыну… к родителям мужа.

— Да я не спрашивал, но должна была. Ничего вроде бы не случилось, не изменилось… Значит, уехала.

Здесь он слегка запнулся, словно бы хотел что-то сказать, но не решился. А я сделал вид, что не заметил этого. И мы распрощались.

Наряд прошел спокойно, без происшествий. Обход постов, разумеется, был, и я обходил, и Храмов. Не знаю, как он, а я смотрел во все глаза, во все уши слушал. Ничего подозрительного. Да и часовые никакой тревоги не поднимали, и псы зря горло не драли. Короче — все в норме.

Ну и действительно, утром прибыл нарочный из военкомата — гражданская служащая, женщина, привезла две повестки. Смольникову и мне. По всей части поднялся усердный тарарам: где Смольников! Где Сергеев⁈.. Подозреваю, что нарочно так кипишевали, чтобы прикрытие официальное создать… Добились того, что мои собачники во главе с Зинкевичем с подозрением спросили:

— Слушай, это что, по тому самому делу?..

— Конечно.

— А чего там не так?

— Не имею права, — отрубил я. — Уже тогда подписку дал.

У парней лица слегка вытянулись, но серьезность темы они осознали. Приставать с расспросами не стали. Вызвали нас на 14.30, но так как я был в наряде, командир